Амулет безумного бога
Шрифт:
– Прежде, чем мы отправимся его искать, не мешало бы убрать парус, – посоветовал д'Аверк. – Течение все равно затянет нас в бухту, но прием будет не слишком радушен, если туземцы увидят нашу эмблему. И еще: надо придумать, что делать с этими сокровищами. Ведь мы теперь богачи.
– Д'Аверк, вы – мой пленник, не забывайте. Но вы правы: эти сокровища наши, поскольку их владельцы мертвы. Кое-что мы возьмем себе, а остальное отдадим какому-нибудь честному человеку, чтобы распределил между родственниками и близкими безумных моряков.
– А что потом? – спросил Оладан.
– Снова выйдем в море и будем ждать встречи с хозяином корабля.
– А вы уверены, что эта встреча состоится? Вдруг он узнает, что мы побывали в Симферополе? – спросил Оладан.
Хоукмун хмуро улыбнулся:
– Тогда он тем более захочет с нами увидеться.
ГЛАВА 8
СЛУЖИТЕЛЬ БЕЗУМНОГО БОГА
Свою добычу они продали в Симферополе. Часть вырученных денег пошла на закупку провизии, коней и снаряжения, а остаток передали на хранение купцу, которого им порекомендовали как самого порядочного человека в Крымии. Вскоре до бухты добралась изрядно потрепанная «Улыбчивая дева», и Хокману пришлось заплатить капитану Маусо, чтобы тот молчал об их встрече с кораблем под черными парусами. Забрав все свое имущество, в том числе седельную сумку с подарком Ринала, герцог Кельнский поднялся на борт своего корабля в сопровождении Оладана и Гьюлама д'Аверка. С вечерним отливом они вышли в море. Кориантум остался у купца – набираться сил.
Еще больше недели блуждал по морю черный корабль, то резво скользя над волнами, то попадая в мертвый штиль. По расчетам Хоукмуна, они находились поблизости от пролива, соединяющего Азовское и Черное моря, у берега Керчи, где нанялся на судно Кориантум.
Д'Аверк блаженствовал в гамаке, подвешенном над палубой, время от времени кашляя и жалуясь на скуку. Оладан проводил время, забравшись на мачту, где он устроил наблюдательный пост, а Хоукмун расхаживал по палубе, погруженный в раздумья. Он уже сомневался, что его решение было здравым. «Напрасно теряем время, – с горечью думал герцог Кельнский. – Все равно ничего не узнаем об Иссельде. Да и вряд ли это ее кольцо. Наверное, в Камарге было изготовлено несколько таких колец…»
Но однажды утром на горизонте показался парус.
Первым его заметил Оладан и позвал Хоукмуна. Герцог Кельнский быстро поднялся на палубу и стал всматриваться вдаль.
Возможно, это был тот самый корабль, который они ждали.
– Вниз! – крикнул он. – Укрыться в трюме!
Оладан полез вниз по вантам, а д'Аверк живо соскочил с гамака и побежал к трапу, ведущему в средний трюм. Там, в темноте, они затаились и стали ждать.
Спустя час раздался глухой удар в борт. Потом по палубе загремели сапоги. Кто-то медленной, размеренной поступью прошел от кормы до носа и обратно. Затем шаги стихли – видимо, гость вошел в каюту или поднялся на мостик.
Трое людей в темноте затаили дыхание, когда шаги раздались снова. Незнакомец шел прямиком к люку среднего трюма.
Откинулась крышка, и в проеме показался силуэт человека. Гость постоял, нагнувшись над люком и вглядываясь в сумрак, потом стал осторожно спускаться по трапу. Хоукмун бесшумно двинулся вперед.
Как только незнакомец ступил на днище, Хоукмун прыгнул и обхватил его рукой за шею.
Гость оказался настоящим великаном – ростом выше шести с половиной футов. У него была длинная борода, заплетенная в косы, и медный нагрудник поверх рубашки из черного шелка. Удивленно крякнув, он круто развернулся всем телом, едва не стряхнув Хоукмуна. Силы он был недюжинной. Обхватив толстыми пальцами руку Хоукмуна, он почти освободился от захвата, но тут герцог Кельнский позвал на помощь:
– Быстрее! Хватайте его, а то вырвется!
Оладан и д'Аверк дружно набросились на великана, и тот не устоял на ногах.
Д'Аверк вытащил меч. В маске Вепря и металлическом облачении воина Гранбретании он выглядел очень грозно. Острие его меча прижалось к горлу пленника.
– Имя! – громогласно потребовал француз.
– Капитан Шаракиин. Где мой экипаж?
Чернобородый капитан угрюмо смотрел на своих недругов. Он был скорее зол, чем испуган.
– Где мой экипаж? – повторил он.
– Ты о тех безумцах, которых послал на смерть? – спросил Оладан. – Они все пошли ко дну. Но перед этим успели рассказать нам о твоем гнусном замысле.
– Дураки! – выругался Шаракиин. – Вас всего трое, а у меня на другом корабле целая армия. Неужели вы надеетесь меня удержать?
Д'Аверк хихикнул:
– С одной армией, как видишь, мы справились, нам не привыкать.
В глазах Шаракина мелькнул страх, но тут же исчез, уступив место решительности.
– Я вам не верю. Команда этого корабля жила только для того, чтобы убивать. Не лгите, что сумели с ней…
– Справились, не сомневайся, – перебил д'Аверк. Огромная кабанья маска повернулась к Хоукмуну. – Ну что, поднимемся на палубу и доведем дело до конца?
– Погоди! – Хоукмун нагнулся над Шаракиным. – Я хочу задать ему один вопрос. – Скажи-ка, Шаракин, твои люди когда-нибудь захватывали девушек?
– Им приказано не убивать девушек, а доставлять мне.
– Зачем?
– Не знаю. Мне велено отправлять девушек ему, вот я и отправляю, – Шаракин засмеялся. – Нет, не удержите вы меня. И жить вам осталось не больше часа. Скоро мои ребята заподозрят неладное.
– Почему же ты никого из них не взял с собой на этот корабль? Уж не потому ли, что им не понравилось бы содержимое трюмов?
Шаракин пожал плечами:
– Когда я закричу – они придут.
– Возможно, – кивнул д'Аверк. – Ну-ка, поднимись, будь любезен.
– Куда ты отправлял девушек? – допытывался Хоукмун. – Кому?
– На материк, конечно. Безумному Богу, моему господину.
– Ты – слуга Безумного Бога? Значит, правда, что эта секта разбойничает на море?
– Да, я его слуга, хотя в секте не состою. Просто сектанты хорошо платят, чтобы я потрошил корабли и отсылал им добычу.
– Зачем им это? Шаракин ухмыльнулся:
– В секте нет моряков. Поэтому жрецы и обратились ко мне, когда один из них придумал этот план. Хотя, сказать по правде, я не знаю, зачем им сокровища, – он поднялся на ноги. – Ну, пошли. Забавно будет посмотреть, что вы затеяли.
Д'Аверк кивнул Хоукмуну и Оладану. Те исчезли во тьме и вернулись с тремя длинными незажженными факелами. Д'Аверк подтолкнул Шаракина, и капитан следом за Оладаном двинулся к трапу.
Они медленно поднялись на палубу и увидели в свете заката большой, красивый трехмачтовый корабль.