Амулет Золотого Льва
Шрифт:
– Разрешите? – спросил я.
– Садитесь, – ответил он угрюмо.
Мы заказали еды и выпивки на пятерых.
– Кого-то еще ждете?
– Нет. Но вы разве нам компанию не составите?
– Угощаете?
– Чего б не угостить хорошего человека!
Капитан сразу повеселел, и жажда общения стала прорываться наружу.
– Что, жалование задерживают? – сочувственно спросил Лева.
– Какой там задерживают, полгода уже не платили. И за что только кровь проливали! А ежели военному не платить, чем он тогда жив будет? Только вот продажей трофеев и живем, да уж почти
– Возьмем обязательно, – согласился я. – За рупь.
– Ладно, уступаю. Только бутылочку тридевятского красного в придачу.
– Слушай, а не знаешь ли, где коврик-самолетик по дешевке раздобыть? – спросил Вольф.
– А зачем вам? Тут ведь все равно нигде не полетаешь.
– Да мы, понимаешь, в дорогу дальнюю собираемся. Там пригодится.
– Понял, вопросов нет. Могу посодействовать. За два целковых сторгуемся. Триста часов налет, но они и по тысяче летают. Шемаханского производства.
– Отлично, дай адресочек.
– Да ладно, вот отобедаем и провожу. Давайте выпьем за вас, добрые люди, не буду расспрашивать, кто вы и что затеваете, но пусть вам улыбнется удача!
– Спасибо, друг, – сказал Лева.
Мы чокнулись, выпили и приступили к еде
– С кем же это вы всё воюете? – спросил я.
– Да с кем, а то не знаешь.
– Я приезжий.
– А-а! Дык то с тридевятым на западе, то с тридесятым на востоке. А скоро, слухи идут, на Шема Ханство двинем. Как только зарплату выдадут, считай на следующий день в поход. А там, глядишь, и за Сине-море подадимся. Вот флот достроим в Тридесятской провинции и, как говорится, прощай, любимый город…
– И зачем все это?
– Как зачем? Политика… Оно ж как, надо помогать братским народам развивать дело свободы и народовластия и сметать тоталитарные режимы на благо людей и нелюдей. А всем миром потом и Кощея одолеем, тогда в свободном обществе заживем сыто, богато и счастливо…
– А в провинции, между прочим, поговаривают, что тут, в Алмазной Долине, и так народ живет, скажем, не бедно.
– Какой там! Вранье все это. Есть, конечно, кучка богатеев, они и жируют. А у простого человека, если и заведется в кармане медный грошик, так вон там, за столиком он его и проиграет. Или пропьет.
– Ну что ж, – подытожил беседу Лева, поскольку наша трапеза была практически завершена. – Ты извини, капитан, нам еще в путь собираться. Отведи-ка нас за ковром, за сапогами, а то правда, дел полно.
Капитан повел нас через центр города к другой его окраине. Мы прошли мимо «Капитолия», то бишь, резиденции великого и могучего, мимо фонтана и статуи конкистадора в шлеме, стоящего на груде костей каких-то животных. Оказывается, в городе существовало еще одно каменное здание. Оно открылось нам в следующем переулке. К нему вела широкая длинная лестница, а само строение украшала колоннада с атлантами.
– Университет, однако, – уважительно произнес Лешек.
На ступенях лестницы митинговали студенты, одни выступали, другие кричали,
– Чего они хотят? – спросил я.
– Молодежь требует прекратить экспансию, – ответил капитан, – разоружиться и ввести в стране коллегиальное правление на выборной основе.
– А те, что с ними спорят?
– А это монархисты. Хотят, чтобы царь из-за Синя моря вернулся, снова правил. Царь-то убег, а законных престолонаследников нету. Вернее, была у царя дочь, но она за простолюдина замуж вышла, и он от нее отрекся. Так не выбирать же его, царя-то!
– А вашего этого, великого волшебника они не боятся? Вряд ли он такую крамолу одобряет.
– Боятся. Но у них покровители есть, у студентов-то. Ежели кого в кутузку кинут – вызволят, выкупят. Вона, пастора Гапопа, что у них заводила, так того каждый месяц, считай, сажают, а после выпускают. А коли отмутузят – за моральный вред еще и компенсацию получит. Молодежь, что с них взять. А монархисты, так это борцы за идею. Старая гвардия, им все нипочем.
– А ты сам кому симпатизируешь?
– А мы люди служивые, наше дело приказы выполнять.
Мы повернули за угол. Нам навстречу промчался отряд всадников в латах, вооруженных нагайками и палицами.
– А вот и стражники, полицаи то бишь, – проводил их взглядом капитан. – Разгонять смутьянов сейчас будут.
Наш провожатый жил в ветхой избе с женой и тремя ребятишками. В дом заходить мы не стали. Капитан слазил на чердак и достал оттуда безразмерные кирзовые сапоги и побитый молью ковер. Все это я засунул в предусмотрительно захваченный из гостиницы пустой рюкзак. Отдавая за все это богатство три рубля золотом, я пришел к выводу, что деньги эти выбрасываю.
– Отчего ж долбонами-то не берешь? – спросил я хозяина.
Капитан поморщился.
– А ну их к долбаной матери, рупь, он надежнее!
* * *
– Да, – произнес я в задумчивости, когда мы возвращались обратно. – Не ладно что-то в Датском королевстве.
– Послушайте, ребята, – сказал Лева, – яблоки там, секретный прибор – еще куда ни шло, а вот это дело, с похищением Шема Ханской царевны, что-то уж больно…
– Боишься, отваливай хоть сейчас! – резко оборвал его Лешек.
– Да я не в этом смысле, я просто…
– Может вообще, – перебил Лешек, – доставим сюда эту царевну, и войны никакой не будет.
– Скорее наоборот, – возразил Вольф. – Похищение инфанты спровоцирует акт возмездия со стороны Шема Ханства.
– Послушайте, – вдруг вспомнил я. – Когда я ворвался в приемную, секретарь беседовал с кем-то по телефону…
– По дальнослову?
– По дальнослову, да. И я уловил что-то там про Шема Ханство и полный афронт. Я понял, с какой миссией ехал встреченный нами курьер: колье и браслет в шкатулке предназначались в подарок царевне. Похоже, старый балбес… Простите, Великий Маг и Чародей собирался свататься, а она ему отказала. Теперь он хочет применить насилие, используя меня… то есть, нас.