АН (цикл 11 книг)
Шрифт:
Александра Борисовича подстёгивало нетерпение. Ему выпал прекрасный шанс восстановить справедливость и вернуть себе своё законное место. Это нетерпение перекрывало всю накопленную за последние месяцы усталость. Оно давало сил, дарило надежду...
И наконец группа бывшего Канцлера ворвалась в просторный подземный зал, располагавшийся аккурат под Кремлёвскими темницами.
«Осталось лишь подняться, и...» — зародилась в голове Годунова торжествующая мысль, но...
Позади раздался взрыв, отсекая пути возможного отступления.
— Приветствую, вас дорогие гости.
Резко повернувшись, бывший Канцлер увидел, как одна из серых стен пустого зала отъехала в сторону, и из образовавшейся ниши вышли трое людей в космодоспехах.
Лиц они не скрывали и были прекрасно знакомы бывшему Канцлеру: Аскольд Александрит, князь Новочеркасский и великий князь Твеской.
— Вы... — прошипел Годунов.
В этот же момент ещё из трёх таких же ниш вышли другие бойцы в космодоспехах.
Итого пятнадцать человек.
— Вы кажетесь измотанным, Александр Борисович, — со вздохом проговорил Александрит. — И загнанным в угол. Я говорю даже не о конкретной ситуации. А о том, что до последнего сомневался, что вы придёте сюда. И всё же очевидно, других вариантов победить меня у вас не было.
— А вы, Аскольд Андреевич, стало быть, просчитали мои действия наперёд? — с вызовом спросил Александр Борисович.
— После того как британцы хлынули на территорию великого княжества Минского, и вы лично, пусть и инкогнито сражались в первых рядах... Было несложно. Я успел хорошо вас изучить, Александр Борисович. Я знаю, что вы не любите рисковать попусту. А проигнорировав моё отсутствие в Москве, вы рисковали потерять последний шанс завоевать Российский трон. Но прибыв сюда лично... Вы окончательно лишились этого шанса.
Аскольд Александрит говорил спокойно, в его голосе не было ни высокомерия, ни намёка на насмешку. Дважды за свой монолог он плавно повёл рукой. Оба раза при этом поглядывая на свою руку.
Такой привычки за ним раньше не водилось.
Канцлер отметил это лишь краешком сознания. В тот момент он готовился к сражению — глядел по сторонам, пытаясь выявить ловушки.
— Знаете, Александр Борисович, — неожиданно продолжил Аскольд Александрит. — На самом деле у меня было в заготовке четыре варианта вашей ликвидации. Минусы этих вариантов заключаются в том, что под удар попадали бы не только вы, но и пришедшие с вами бойцы. Я уверен, вы взяли лучших. Мне будет очень горько, если Империя в один миг лишиться таких воинов. Да и мои товарищи тоже могли бы пораниться...
— Вы на что намекаете, Аскольд Андреевич? Неужели...
— Да, — улыбнулся тот, кто называет себя Отцом Императора. — Я предлагаю вам сразиться один на один. Используем всё, что у нас есть сейчас. Если у вас в карманах лежат артефакты— пожалуйста.
— Ваша самоуверенность, Аскольд Андреевич, сегодня совсем вышла за грань, — поморщился Александр Борисович. — Не думал, что слава настолько вскружит вам голову, что вы бросите мне подобный вызов. Или вы рассчитываете на ваши артефакты? Но это бесполезно.
— О моей стратегии можете не волноваться, —
— А если выиграете вы? — нахмурил кустистые брови бывший Канцлер.
— Тогда несогласные с тем, что Александриты — новая императорская династия, перестанут существовать, — спокойно произнёс Аскольд. — Не переживайте, Александр Борисович, когда я выиграю, я сам расставлю все точки на «ё».
— Вы так жаждете меня убить? — Канцлер скривился. — Одного моего сына и двоюродного брата вам мало?
— Скажите спасибо, что я очистил ваш род от предателей, — зло ответил Аскольд. — Один пошёл против отца и обвинил его в убийстве императрицы, второй последовал за первым.
Бывший Канцлер нахмурился ещё сильнее:
— Хотите сказать, не поверили словам Дмитрия?
— О том, что вы убили Маргариту Рюрикович? Не смешите, Александр Борисович. Вы не настолько глупы, чтобы уничтожать ценный ресурс.
Годунов криво улыбнулся, а его взгляд стал предельно серьёзным.
— Полагаю, такому занятому человеку, как вы, Аскольд Андреевич, досадно попусту тратить время в этих катакомбах?
— Особенно в тот момент, когда враги терзают земли нашей родины.
— Тогда не будем больше тянуть...
— Кота за яйца. Покончим с этим. Господа зрители, не вмешивайтесь.
— Слышали нас? Никому не вмешиваться! — Годунов продублировал приказ своим бойцам.
Взгляды двух мужчин вновь встретились. Трёхбородый крепкий воин, по возрасту годившийся в отцы Аскольду, даже с учётом обоих жизней последнего, не желал сдаваться.
Широкоплечий молодой светловолосый мужчина не сомневался в победе.
Оба одновременно хмыкнули.
Аскольд надел шлем.
А затем мужчины в два голоса прокричали:
— В бой!
Глава 17
Когда я сорвался с места, то был на седьмом небе от счастья. Как давно я жаждал сразиться с Годуновым! Наконец, этот момент настал. Наконец, мне есть что ему противопоставить.
Счастливая улыбка не сходила с моего лица. Стихийный доспех из золотых молний покрывал корпус космодоспеха, а облако альтеры вокруг меня разжижало воздух, позволяя двигаться ещё быстрее.
Я первым настиг бывшего Канцлера. И врезал ему по роже прямым правым.
Годунов успел скрестить обе крепкие руки, покрыв себя с ног до головы доспехом из пламени. Поразительно, сколько изящных элементов я увидел в этом доспехе! И на груди, и на животе, и на плечах огненные гербы империи и рода, но, что забавнее всего, щиток забрала копирует лицо самого Александра Борисовича вплоть до бороды из трёх косичек.
От моего удара, сила которого складывалась из давления моих энергий и мощности двигателя космодоспеха, Годунова сдвинуло с места — его крупные ступни начали скользить по полу.