Анабазис на фоне Северной Анголы

В середине семидесятых годов Двадцатого века в Африке было весьма неспокойно. В землях Восточнее Замбези, там где Замбия и Конго граничили с Ангольскими провинциями Куандо Кубанго и Максико, жизнь тоже била ключом. В Анголе разгоралась гражданская война. В Зимбабве и Родезии, шла очередная «Чимуренга» (освободительная война) и ее участники периодически отмечались в этих прилегающих к Анголе окрестностях. Помимо отрядов ФНЛА и ополченцев племени баконго Xолдена Роберто, вокруг ошивались и другие всевозможные формирования. И кого там только не было: Отряды племени шона, Ндабанинги Ситхоле и Роберта Мугабе, которые иногда отсиживались тут от Скаутов Селуса; Джошуа Нкомо, командир вооруженных формирований матебелов, который покусывал и шонов и Родезийцев; Спецназ Мобуту; Какие-то непонятные группы Иностранного Легиона; Десантники Родезийской Легкой Пехоты; спецгруппы из непонятно кого, обученные в Китае и Северной Корее; Дезертировавшие подразделения всех оттенков; Отряды местной самообороны; просто банды и чуть ли не оставшиеся от прошлых кампаний паракоммандо бельгийского короля… Короче — салат с озерными грибами.

И в это самое время, в этих самых местах оказалась группа спецов, которых официально там не то что не было, но и быть не могло. Они выполняли специальное задание по доставки важного груза из точки «А» в точку «С». О точке «А» мы по понятным причинам умолчим, точкой «Б» был изначально назначен город Лумбала, но он был захвачен частями очередных сепаратистов, а единственный действующий аэродром был там. Так что новой точкой «Б» стал город Макондо, ну а точкой «С», соответственно город Казомбо.

А ситуация на тот стратегический момент, была следующая… От Макондо до Казомбо можно было доехать по старому португальскому шоссе, но там нас наверняка ждали сюрпризы, в виде застав и засад. Так что пришлось действовать по обстановке, а обстановка складывалась следующим образом… У местных патриотически настроенных пейзан, были взяты взаймы три старых добрых пятьдесятпятки, пара БРДМ и небольшой обоз из заправщика и нескольких грузовиков. Пейзане все равно собирались делать ноги, а нам работать надо да и три наших «ровера» уже не катили, во всех смыслах.

Итак, наша броне-мото кавалькада бодро двинулась по шоссе, с первейшей задачей, а где же свернуть. Было три пути… Первый по шоссе напрямую, но нас там, как уже намекалось выше, наверняка ждали. Второй путь, несколько длиннее, вел через плохонькие, но все-таки джунгли и там резко падала скорость и опять же повышалась опасность иррегулярных засад. Третий путь, самый длинный вел так сказать по опушке, и тут были сомнения по поводу горючки и моторесурса, так как техника обслуживалась явно в режиме Depois de amanhа что означало «послезавтра». У наших «меньших камарадос» была национальная традиция. Ежели он говоря о сроках того, что он когда ни будь сделает — Amanhа (завтра), то это означает то же что у нас — зайдите через месяц, ну а если вам скажут Depois de amanhа (после завтра), то это однозначно означает после дождичка в четверг. Но у Империи везде были друзья-интернационалисты и один из этих друзей сообщил, что километрах в тридцати от трассы есть старый рудник и заправляет там всем Жозеф Лежамбон или иначе Окорок и у него можно разжиться любой автотехникой и запчастями, но только за деньги или на обмен. Отъем или обман не приветствуются, ибо рудник охраняют ветераны из состава португальских фузилейрос и им подобные. Сам же Жозеф, был Шеф-капралом бригады саперов Французского Иностранного Легиона в отставке, так что ребята там были серьезные. На переговоры пошли капитан Тараканов и старшина Тарасюк. Помимо фамилии капитан имел следующие приметы: он был маленький, шустрый, коренастый и усатый, так что какую кличку он носил пожизненно, догадаетесь сами. Плюс к этому, он обожал носить береты и вдобавок их коллекционировал. Звездой его коллекции, был коричневый берет Родезийского Скаута, взятый в честном бою. В берете и камуфляже, Таракан чрезвычайно походил на ОАСовца с карикатуры КУКРЫНИКСов. Так вот, капитана Таракана послали на переговоры, потому что он был полиглотом и гениально стрелял по-македонски. Старшина Тарасюк розумів і розмовляв тільки рідною мовою и еще немного по москальски, но торговаться как он, неумел никто во всем Управлении. «Удивительно изворотливая личность, хорошо хоть что комсомолец», как говорил про него наш замполит. Так что старшина тоже был при деле. База Окорока, поражала воображение, этакий форт из бетона ощетинившийся торчащими из бойниц и машикулей, всевозможными стволами, от эрликонов до ДШК и раритетных MG-131. Перед открытыми воротами стоял хорошо поездивший М-113, как ни странно с ДШК на верхней турели и эмблемой легиона на броне. Сам Окорок, оказался бодрым бородатым крепышом зуавом, с блестящим загорелым черепом и со всеми целыми конечностями, вопреки прозвищу. Через два часа торговли, вскакивания с места и попыток уйти не заключив сделку, консенсус наступил. Три грузовика вместе с грузом перешли в собственность старого Легионера, мы получили три трейлера, старых но на ходу и автоцистерну с соляркой. Тягачи были еще те, на одном из них мы с изумлением увидели полустертую эмблему Африканского корпуса Роммеля. Одно слово Африка…

Но бывали на этом континенте вещи и более странные. Одна «научная» экспедиция, нашла однажды объект похожий то ли на упавший спутник, то ли вообще на спускаемый модуль, из чего то вроде бронзы по виду, но гораздо прочнее. О том что это был объект типа спутника, спец преданный группе поклялся на портрете Челомея. Вообще то они искали космическую железку потенциального противника, и когда нашли этот подарок, решили что это оно и есть. К сожалению, исследовать аппарат не пришлось, так как налетела другая «научная» команда, для разнообразия с М-16 вместо Калашей. Понеся ощутимые потери оба отряда отступили и потом это место так и не нашли, позднее в базах данных по космической технике не нашли ничего даже отдаленно похожего на найденный объект. Или еще случай, когда дозор заблудился в вельде и наткнулся на прекрасно сохранившийся древний город, с непонятной архитектурой. Лейтенант Вахновский, нашел там весьма оригинальный медальон, который через неделю исчез во время грозы, сопровождая исчезновение странными эффектами. Много лет после этого, Борька всеми правдами и неправдами добывал информацию по тому квадрату, из всевозможных источников — от архивов разной степени секретности, до Google нынешних времен, но ничего так и не нашел.

А анабазис наш тем временем продолжался. Так как с горючкой и транспортом все было нормально, мы загнали танки на трейлеры и выбрали длинную дорогу. В километре от форта Жозефа, мы должны были остановиться, чтобы дождаться нашего главного диверсанта капитана Сандро, но он догнал нас на марше, на позаимствованном у легионеров мотоцикле. Судя по его довольной роже, рации у Жозефа больше не было. Уж ежели мы были вынуждены соблюдать радиомолчание, так чем же Шеф-капрал саперов был хуже нас.

Красноватая земля слева и начинающиеся заросли справа, уносились назад и колонна постепенно набирала скорость. БРДМ мелькали впереди, стараясь не уходить из зоны прямой видимости, и как оказалось правильно делали. За поворотом, поперек трассы стояли два бронированных грузовика, ощетинившиеся пулеметами, перед ними праздно ошивался десяток фигур в бурском камуфляже и поголовно с М-16. Но как говорил наш инструктор по огневой, если бронированная машина не танк, то КПВТ на броню наплевать. Наши БРДМки были не просто так, а «Вторые» и вооружение соответствующее. Так что не успели трейлеры, развернуться в положение удобное для ведения из танков огня, как мощно замолотившие КПВТ, смели свинцовой вьюгой нежданное препятствие. До цели было меньше ста метров, так что из людей ни ушел никто, ну а грузовики горели и в них радостно рвались боеприпасы.

Таракан в сердцах промял ударом кулака крыло у тягача. Ну как же, без него случилась перестрелка, а таких вещей капитан не терпел, да еще и пленных нету.

Мы не стали задерживаться, а то на выстрелы могли появиться нежданные гости и прибавив ходу, пошли курсом на Казомбо. И когда до Замбези уже оставалось всего ничего, мы нарвались на преграду посерьезнее. Три М-47 и два Центуриона непонятной принадлежности, прочно перекрыли дорогу. Разведка обнаружила их издалека и мы смогли сгрузить танки с трейлеров, обратный процесс не представлялся возможным, да и как выяснилось позднее не пригодился. Выскочив из зеленки, три наших машины первым залпом подбили двух сорокседьмых, но у противника оказался грамотный командир и моментально просчитав, что на дальних дистанциях его танкам ловить нечего, попер на сближение которое оказалось отвлекающим маневром. Пока шла танковая дуэль и мы подожгли для разнообразия пару Центурионов, из зарослей фукнули базуки и две пятьдесятпятки перешли в разряд невосполнимых потерь, живых экипажей после таких попаданий не остается. Мы не могли рисковать грузом и поэтому зачистка окружающей местности подзатянулась часа на два, но одного пленного мы взяли. Это был бельгиец-наемник, ветеран колониальных войн и он не сразу, но рассказал кому мы были обязаны такой теплой встречей. Разговорить вражину, помог капитан Тараканов одним из своих методов.

Кстати о его методах… Какое то время назад и немного в других местах, небольшая мангруппа под его командованием, напоролась на заглохший «ровер», в котором ехал Родезийский полковник с адъютантом и водилой. Адъютант схватился за автомат и безвременно усоп, водила-кафр сбежал, а полковник дисциплинированно поднял руки. Вида он был самого Киплинговского, этакий джентльмен несущий бремя белого человека. Он назвал свое имя, звание и личный номер и отказался давать какую либо иную информацию. А ребята, в процессе рейда подстрелили какое то местное парнокопытное и стали разводить костер, дабы уже и обед пора готовить. Наш полиглот Таракан, ни хотя ничего такого, показал на костер и сказал что вот с этим закончим, а там и с тобой разберемся. Бедный колонель решил что костер готовится для него, а учитывая то что он понял с кем имеет дело, каких то сомнений в присутствии у нас гуманизма не было, и он выложил все что знал. Таракан же, естественно сразу же изобразил это своей тонкой психологической игрой и периодически пытался этот метод применять.