Анафема: хроника государственного переворота
Шрифт:
Оставаться в гражданской одежде в такой момент было не совсем корректно, поэтому по возвращении одел свою форму. Тем более, еще раньше Шеф велел в гражданке в штабе не ходить. Мой тяжелый разговор, безнадежность в глазах и отсутствие в течение получаса оптимизма ребятам не прибавили. Но практически все они остались до утра. В последующие дни из них в силу ряда объективных причин остался один пожилой Преподаватель. При этом дальнейшей их судьбе не позавидуешь: вместе с новыми товарищами и Владимиром все они в количестве 40 человек вернулись в «Белый дом» 3 октября, остались в нем ночевать и безоружные попали в последующую мясорубку.
Мы предполагаем, что спецподразделения
В целом, на этаже обстановка более тревожная и гнетущая, чем на улице. Убеждаюсь в этом, первый раз выйдя на обход территории в охране министра обороны. Видимо, на 13-м этаже проявляется симптом изолированности.
Особое внимание нашим штабным комнатам было уделено 4-го октября. Телезрители хорошо помнят, как танки перешли к стрельбе залпами. Услужливые голоса победно комментировали кадры CNN, что первый залп накрыл 13-й этаж и там начался пожар. Весь мир увидел, как кумулятивные снаряды и снаряды объемного взрыва очередью один за другим точно вошли в оконные проемы, выжигая все и всех. Окно за окном стали застилать языки огня. Это был кабинет Ачалова 13-42 с четырьмя окнами. Весь штабной блок Ачалова занимал комнаты от 13-42 до 13-39. В комнате 13-43 располагались дежурные Союза офицеров, в 13-44 был кабинет депутата Николая Павлова.
Первый снаряд этого залпа предназначался угловому диванчику, на котором мне доводилось подремать час-другой, и началу овального стола кабинета 13-42, последний — его окончанию и пульту управления. Наемники и телеоператоры не учли только того, что нумерация этажей не соответствует той, что видна с Москва-реки (внизу тогда окна были в два этажа ), и, стреляя по 13-му этажу, они поражали 15-й. Плана «Белого дома» у них не было!
Вышедшие утром 5 октября правительственные газеты прямо со слов командиров штурма открыто сообщали, что в 11.40 утра 4-го октября первыми танковыми залпами на 13-м этаже были уничтожены штабы Ачалова и Макашова, а сам этаж полностью выгорел в огне мощного пожара. Что и говорить, неравнодушен был Павел Грачев к своему предшественнику — командующему ВДВ! Любил оказывать ему видимые знаки внимания!
В 22.00 у нас отключили уже и слабое вспомогательное освещение, похоже, что закончилась солярка, и пара дизелей электрогенератора Дома Советов остановилась. «Белый дом» окончательно погружается во тьму, на нашем 13-м этаже полная темень — хоть глаз коли. Мне удалось раздобыть фонарик. Зашел к соседу — депутату Николаю Павлову. Не подумав о политических последствиях своего предложения, спросил, оставлять ему на случай штурма автомат или нет — ведь на нашем «штабном» этаже все равно убивать будут всех подряд и в темноте никто депутатское удостоверение спрашивать не будет.
Павлов ответил, что парламент должен одержать победу мирным путем, и что такой радости ельциноидам, как предъявить всему миру труп «депутата-боевика» с автоматом в руках, он не доставит. При любом исходе нужно продолжать ходить вокруг «Белого дома» крестным ходом с иконками и со свечками в руках и не признавать узурпаторов власти. Сказал, что лучше бы мы этот автомат выделили для охраны будущего президента России, которого под
…Ночью с 24-го на 25-ое сентября при свечах раздаем автоматы. Поручаю молодому полковнику Анатолию регистрировать в журнале выдачи оружия паспортные данные, что он скурпулезно и делает. После доклада Полушефу я вырываю этот «тюремный» листок и кладу в карман.
4-го октября, прорвавшись поверху из «Белого дома» в подземный коллектор и опять обнаружив над головой у последнего разведанного выхода автоматчиков-эмвэдэшников, я вытащил из карманов вместе со всеми бумагами и этот список с историческими теперь фамилиями, а выходивший со мной из «Белого дома» офицер прибалтийского ОМОНа Андрей поднес к ним зажигалку.
Эстонца и Григория я попросил помочь в выдаче оружия. В темноте они споро и практически бесшумно сновали взад-вперед от ящиков с оружием к очередному получателю, а желающих получить автоматы оказалось гораздо больше, чем мы могли вооружить. Опытные вояки и мрачные реалисты, мои случайные помощники, в отличие от других, не боятся остаться без оружия. Говорят, что успеют снять с трупа: будет бой — неизбежны и потери.
Уничтожаем почти все документы секретариата. В их числе — список выданных удостоверений с официальными полномочиями и перечень «переговорных» объектов. Майору Саше и Преподавателю автоматов не досталось. Оставляю им несколько бумаг, которые надо сжечь в последний момент. С этого момента данная процедура становится традиционной: каждый день начинался со сдачи оружия и восстановления уничтоженных ночью документов.
В эту ночь почему-то заработали «на вход» наши штабные телефоны. В начале ночи раздался настороживший меня звонок. Звонивший на чистом русском языке представился сотрудником информационного агентства «Reuters» и сразу спросил, какой у нас план обороны и что мы собираемся предпринять в случае начала штурма. Вопрос прозвучал настолько двусмысленно, что наш собеседник, видимо, это почувствовал по моей реакции. Он неубедительно объяснил, что пытается нам чем-нибудь помочь, поэтому и звонит перед возможной атакой в штаб Ачалова. Я посоветовал журналисту немного подождать и перезвонить нам ближе к утру. Настырный журналист вскоре перезвонил по прямому телефону Ачалова и столкнулся с Полушефом.
Нам было известно, что скучающие из-за вынужденного ожидания и отсутствия сенсаций журналисты обычно собираются в двух буфетах «Белого дома» и, как добрые сплетницы, мгновенно разносят любые секреты. Среди журналистов было много информаторов Ерина и лиц, профессионально работающих на спецслужбы Ельцина. Прямо из «Белого дома» они по радиотелефонам регулярно докладывали в МВД обстановку, численность наших постов и вооружений, нередко сообщали свои наблюдения напрямую в аппарат Ельцина. С журналистами-стукачами никакой борьбы не велось и их даже не выгоняли, просто это обстоятельство мы учитывали и практически использовали, когда нужно было быстро забросить противной стороне какую-либо дезинформацию. Правда, обилие платных сексотов среди быстро пишущей братии невольно заставляло вспоминать положительный опыт США — один из немногих, который полезно было бы там позаимствовать. Занявший на пути к президентскому креслу пост директора ЦРУ Буш раз и навсегда (в 1975-77 гг.) положил конец подобному совмещению профессий. Он запретил привлекать к работе в спецслужбах американских журналистов и артистов.