Анафема
Шрифт:
А благодаря не совсем законным, но действенным методам технического отдела — говоря проще, благодаря хакерскому взлому, — удалось выяснить, что буквально на днях в Москву прибывает личный представитель отца Базиля. Для того чтобы прощупать почву для неких контактов на высшем уровне законотворческой власти страны. Предложениями скромного священника из уральской глуши неожиданно заинтересовался депутат Госдумы Российской Федерации.
На вечерней планерке в кабинете Артем сказал: — …посланца так или иначе надо задержать, причем с поличным, во время тайных переговоров с депутатом-покровителем. Знает он явно немало, весьма полезно будет допросить и того, второго. Честно говоря, у меня
— А если отец Базиль не рядовой? — спросил Савва.
— Вот это Мы и постараемся выяснить. А чтобы наш законотворитель не смог подключить своих друзей из Думы, которые по всем СМИ разорутся о злобной, тоталитарной Анафеме, которая давит на независимых депутатов, надо наскрести побольше вещдоков. Тогда у нас будет шанс лишить его неприкосновенности.
— Но первый все-таки важнее, — убежденно сказал Корняков.
— Конечно. Посланец — прямая дорожка к отцу Базилю.
10. 2008 год. Зима. Истинный враг
— …мы пока ничего не знаем про него, — докладывал Артем. — Из перехваченных сообщений известно только имя и способ контакта. Некто Федор Максимович Марошев. Родился и прописан в Волгограде, но по месту прописки давно не проживает. Ни Волгоградское, ни УВД Свердловской области ничего конкретного сообщить не могут — он у них не проходил. Хорошо, что паспортная служба прислала фотографию, теперь у нас есть от чего толкаться.
(Протоиерей Адриан огладил рукой бороду: — Когда он должен появиться в Москве? — Через три дня. В Екатеринбурге на имя Марошева уже заказаны билеты; поезд номер 7, прибывает на Казанский в 6.35. Интересно, что всего их куплено восемь: два в одно купе, два в том же вагоне, но поодиночке, и еще четыре — россыпью по всему поезду.
— Вам это кажется странным?
— Да, немного. Билеты докупались постепенно. Если бы заказали сразу все восемь — получили бы два полных купе, скорее всего, даже в одном вагоне. Сейчас же не пора летних отпусков, особого ажиотажа нет. Я думаю, отец Базиль — или сам посланец по собственной инициативе — подстраховался от всяких неприятностей: один охранник вместе сМарошевым, еще двое — в том же вагоне, но вроде как отдельно. При неожиданном нападении под первый удар не попадут, зато смогут сами преподнести противнику сюрприз. Остальные четверо — наблюдатели.
— Получается, Базиль знает о нашей слежке? — спросил отец Адриан. После того, как иерархи Анафемы получили информацию о странных приготовлениях далекого уральского священника, «отцом» они его больше не называли.
— Вряд ли. Он просто опасается эксцессов со стороны своего думского приятеля Курилина. Тот ведь тоже не самый законопослушный гражданин, может, как и мы, решить, что посланец — ценный источник информации. И что полезней будет захватить и допросить его.
— Информация стоит ссоры с Базилем? С которым он, как вы сказали, добивался встречи целый месяц?
Артем мрачно усмехнулся.
— Москва — большой город. И люди в ней пропадают ежедневно, особенно приезжие.
— Вы считаете, Курилин способен на похищение?
— Курилин способен на все. Он правая рука алюминиевого авторитета Антона Буслаева по кличке «Бусик». Кстати, сейчас этот металлургический барон в Москве, решает какие-то вопросы в Минресурсе. Мы запросили ОБЭП, они пока работают, но уже сейчас можно сказать с определенной долей уверенности — Бусик интересуется шахтой, что находится в «управлении» у отца Базиля. Видимо, сделка готовится следующая: шахта или частичный контроль над ней в обмен на нужные знакомства и контакты в Москве. Все это пока лишь догадки, конечно, но… Ради информации о таинственном священнике Курилин вполне может пойти на силовой вариант, а труп Марошева потом найдут где-нибудь в Химках с признаками отравления некачественной водкой. Впрочем, как мне кажется, наш уральский самородок и сам все это прекрасно понимает. Дополнительная охрана сможет защитить посланца от многих неприятностей, а если принятые меры предосторожности все-таки не помогут — будет, кому рассказать, что произошло. Такое расположение людей в поезде — обычная практика спецслужб. «2-2-4», приманка — охрана — слежка. Схема несколько устарела, сейчас есть кое-что пооригинальнее, но мне все равно интересно: откуда отец Базиль ее знает? Кто его научил? Инструктора по боевой подготовке, которых он собирал по всему Уралу? Или кто-то еще, кого мы не знаем?..
— Что вы намерены делать? — спросил протоиерей после паузы.
— Задержать Марошева мы не можем — никаких улик, только домыслы. Да и не даст это ничего. Будем следить, подождем, пока он выйдет на контакт с Курилиным. А на месте встречи возьмем обоих. И здесь нам потребуется ваша помощь, отец Адриан.
— Конечно, конечно. Все, что в моих силах.
— Скорее всего, встречаться они будут где-нибудь за городом, подальше от любопытных глаз. Возможно, в доме Курилина на Рублево-Успенском шоссе. Санкцию на штурм депутатского особняка не дадут никогда. Поэтому придется действовать самостоятельно, силами «опричников».
— Артем Ильич, вы же сами всегда были против таких методов!
— Да, но других вариантов у нас нет. Марошев сейчас — единственная ниточка к отцу Базилю, но заговорит он только тогда, когда у нас будет, что ему предъявить. Если возьмем его на улице — он рассмеется нам в лицо. Потому что прекрасно понимает: даже если дело дойдет до суда, ничего серьезного против него нет. А во время встречи с Курилиным несомненно будут предъявлены какие-то документы, да и сам разговор неплохо бы записать, допросить помощника депутата по горячим следам. Вот тогда и для Марошева найдется пара сюрпризов, и к отцу Базилю след потянется. Так что придется рисковать, а если… Корняков, который до сего момента не вмешивался в разговор, тихо сказал:
— Когда.
— Точно, Сав. Когда, — сразу же поправился Чернышов, — мы найдем в особняке хоть что-то, можно попробовать выбить санкцию задним числом. И я очень прошу вас, отец Адриан, поставьте в известность Патриархию. Сейчас благословение его святейшества нам просто необходимо. Но священноначалие должно очень четко понимать: в данном случае это будет не формальное одобрение наших действий, как раньше… извините, если я задел вас, но так благословение выглядит для мирского человека и властей… а фактически карт-бланш, прикрытие по большому счету незаконных действий.
— Хорошо, согласен, — после недолгого молчания кивнул протоиерей. — Ваши доводы понятны и убедительны, я сообщу его святейшеству. Да поможет вам Господь!
Посланец отца Базиля прибыл в Москву почти вовремя: поезд задержался в пути на каких-то восемнадцать минут. Марошева довольно быстро вычислили — он вышел из вагона вместе со своим провожатым, плечистым парнем лет двадцати. Брезгливо поддел носком сапога грязный слежавшийся снег на перроне, огляделся и степенно зашагал к вокзалу. На небольшом расстоянии за ними следовали еще двое ничем не примечательных мужчин. Не примечательных за исключением одного: у всех четырех не было багажа, не считая небольшого дипломата у самого Марошева. Наблюдателей точно определить не удалось — практически одновременно прибыл поезд из Казани, и на перроне царило вавилонское столпотворение.