Анафиэль
Шрифт:
Поле боя опустело. Ангелов практически не осталось, а та малая часть, что еще присутствовала на поле, помогала раненным и тут же исчезала.
Раненные демоны вальяжно полеживали, набираясь сил, чтобы тоже упорхнуть с этого гиблого места. Люцифер, прикованный к земле, с деловитым взглядом создавал видимость, что он в таком положении лишь потому, что ему так угодно. Он видел свечение крыльев некогда его брата, уносившего Анафиэль далеко за много небесных дверей. Шансов встретится с ней, становилось все меньше. Одному Богу известно выживет ли он сам. Бог, не отрывая своего взора, смотрел на свое создание, который стал для него врагом и губителем небесных созданий. Самое ужасное, что этот умелый искуситель добрался и до его дочери, хотя он сам имел неосторожность отправить ее в лапы подлого Люцифера.
Ослабив хватку, Бог позволил дьяволу подняться. Люцифер брезгливо обтирал щеки от пыли кровавыми ладонями. Закончив незатейливую процедуру, он кинул свой взор на создателя, которого не видел много столетий.
— Какая честь, сам создатель не побрезговал спуститься на поле боя, правда, когда разобрались уже и без него. — Улыбка дьявола была настолько милой и обворожительной, что Бог в очередной раз убедился в прекрасности собственного создания. — Или ты как всегда спустился, чтобы забрать все лавры себе? — Голос Люцифера был полон обиды и боли.
— Ты ни капли не изменился Люцифер, как всегда самонадеян и горделив. Ничему тебя не учит история. — Слова Бога звучали как бы между прочим. Ни единого намека, что он испытывал хоть каплю боли.
— История… она повторяется с твоей дочерью, но что-то мне подсказывает, что ты с ней не поступишь как со мной, дав пинка под зад за невинные провинности!
— Ты пытался провозгласить себя Богом, плел интриги и заговоры за моей спиной! Настраивал моих созданий против меня. Демонстрировал неприязнь ко мне и склонил на сторону многих дорогих мне существ. Хотел прекратить род человеческий. Этот список твоих «невинных провинностей» можно перечислять до бесконечности!
Люцифер виновато кивнул, но почти сразу самодовольно улыбнулся, будто его сейчас хвалили, а не обвиняли.
— Ладно, я признаю свою вину, с людишками я перегнул, мне нет и не было до них никакого дела. Пускай себе живут, ползают по земле, мучаются и страдают. А главное самозабвенно верят в тебя и поклоняются тебя. А что на счет дорогих существ, если ты говоришь про красотку Абалим, то никаких особых стараний для ее перехода на мою сторону не было. Если честно, она увязалась за мной сама. Я даже подумывал, что ты ее послал, чтобы шпионить за мной.
Слова дьявола злили Бога, но он старался этого не показывать, поэтому его голос, как и всегда, звучал строго и уверенно.
— Ты слишком много о себе думаешь. Люцифер!
— Прости, что перебиваю создатель, я знаю, что ты не терпим к этому, но вот незадача… мне все равно! Просто хочу поделиться радостью своих событий. Мои мысли совсем недавно разбавило еще одно существо помимо меня… Твоя дочь… Малышка Афи, так странно, но ведь это ты ее послал ко мне… — Люцифер говорил озлобленно, ему хотелось причинить боль создателю.
Создателя окутало раздражение к этому наглому созданию, что так старательно выводит его из душевного равновесия. Глаза Бога окутало небольшое голубоватое свечение, Люцифер отлетел от создателя и снова оказался прикован к земле. Его дыхание было замедленно воздействием создателя. Но дьявол, продолжал бороться и с трудом, еле слышно продолжал говорить.
—
— Ты глупец Люцифер… Ты прекрасно знаешь, ты мое лучшее творение и прекрасно знаешь, что рука создателя не поднимется уничтожить прекрасное, пусть даже такое гнилое внутри…
Задыхаясь, дьявол выдавливал из себя слова, произносил их четко, не смотря на все препятствия.
— Что будет с ней? Ты не отправишь ее в ад? Это не в твоих правилах, но из нас двоих запри в пустоте или уничтожь или что ты собираешься сделать с ней, сделай лучше со мной. Потому что месть за малышку Афи будет страшна…
Смех сорвался с губ Бога, но слова дьявола тронули его. Искренность, которую он никогда не видел у этого существа, сейчас открылась перед ним во всей красе. Неужели это самовлюбленное существо, зацикленное на собственно благосостоянии, на полном серьезе пытается занять место Афи, или это его очередной хитрый план проникнуть на небеса.
— Ты ее не получишь Люцифер! Глупо было полагать, что я низвергну собственную дочь в ад на радость тебе. Но твои благородные намерения меня, как отца, не могут не радовать. Только вот Анафиэль свет, и этот свет никогда не осветит ту тьму, что таится внутри тебя. Я дарую тебе жизнь, живи, как и прежде Люцифер, люби себя, теш свое самолюбие. И возрадуйся тому, что я позволяю тебе существовать, потому что за свою дочь я уничтожу любое, что будет вести ее не по той дорожке. Ты уже в бездне, но с ней такому случиться я не позволю. Ты отравил ее, я исцелю. Прощай Люцифер, надеюсь, что ты отправишься в свой ад, там будешь сверкать своим остроумием, а в дела небес лезть не советую.
Остров засиял ярким голубоватым светом и Бог исчез. Люцифера был в ярости, он продолжал лежать на земле, обе руки его были сжаты в кулаки, вены на его руках были настолько выделены, что казались не естественными. Не в силах сдерживать порожденную ярость, он стал со всей силы бить кулаками о землю. Его душило бессилие. Казалась, что буквально час назад он был всесилен и несокрушим, когда его меч пронзал врага. А сейчас он себя ощущал жалким и слабым, потерявшим часть себя, опустошенным, одиноким, покинутым. Он вернулся внутри к тем ощущениям, которые сопровождали его до встречи Анафиэль. Но также внутри сохранился тот огонек, который зажгла ангел. Он и слова, сказанные ей на горе в минуты прощания «но если они тебя запрут на небесах против твоей воли, я приду за тобой, не смотря на то, что все двери на небеса закрыты мне все равно, я приду». Эти слова придали дьяволу сил, подарили некое вдохновение, открыли второе дыхание. Преисполненный решимостью отвоевать Анафиэль у небес, уберечь ее от уготованной судьбы, Люцифер поднялся на ноги. Весь пыльный и неопрятный, с кровавыми пятнами на рубахе и шее, он устремил свой взгляд на такие далекие и закрытые для него небеса, стал продумывать план. Глубоко внутри него зарождался страх, дикий и сковывающий, и дьявол вдруг осознал, что это не его ощущения, это чувства Афи. Они настолько близки, что он хоть и слабо, но чувствует ее на расстоянии.
26
С Анафиэль как с преступницы сняли доспехи. Омыли ее, смывая с нее грязь и кровь, очищая не только физически, но и духовно. Облачили ее в простой белый наряд, широкие брюки и свободная белая рубаха. Ее провели по длинному узкому коридору, с широкими белыми колоннами, с непонятными завитушками на самой вершине, пол был кафельный, белый с небольшими бежевыми вкраплениями, по которому беззвучно ступали босые ноги Афи. Ноги были словно налиты свинцом, они не слушались, от этого шаги были медленными и неумелыми. Два ангела, из сопровождения, придерживали Афи с двух сторон и проецировали большой белый шар, чтобы у дочери Бога не было ни возможности, ни желания сбежать. Шар из чистой энергии, который создавал барьер от побега, такой барьер могли делать ангелы только ранга «стражники». Созданных Богом стражников не доходило и до сотни, их ранг был скрытен и они мало с кем контактировали, поэтому Афи их вовсе не знала. Лица ангелов Афи не запомнила совсем, для нее они навсегда останутся безликими молчаливыми ангелами, которые без капли сожаления тащили ее на божий суд.