Анахорет
Шрифт:
— А.. зачем им это?
— Чтобы все живущие здесь стали их слугами или умерли и не мешали им устроить вечную ночь.
— Ночь?
— Погасить животворный свет, ибо он губителен для них!
– провозгласила Ириния (говорила в основном она, Кассах хмурился и словно дулся).
– Недаром храмовники чаще всего служат Сотару, богу солнца!
Кассах пробормотал что-то о храме Сотара и что он туда доберется.
— Погасить свет и тогда они смогут выйти на поверхность, а до того времени лишь что?
— Являются живым в ночи, когда нет света солнца, насылают дурные сны и видения, пытаются создать проблемы, чтобы человек пошел к ним за силой. Охотно дают ее тем, кто просит и взамен требуют лить кровь, распространять порчу, всячески вредить. Обычно за силой к ним приходят те, кто желает отомстить, и они охотно приносят такую клятву и обращают чужую силу во зло.
— Приходят? Есть какие-то места?
— Нет, обратиться к ним можно, где угодно, но чем ниже и темнее, тем лучше, подгорные пещеры и глубокие погреба считаются наилучшим местом.
Самое то, для того, кто зарылся в землю до самых источников, с иронией в свой адрес подумал Олег. Ну как такого не принять за продавшегося бадрасам? По описанию они напоминали чертей или шайтанов, только без кипящих котлов и прочих мук из христианства или ислама. Мировые религии резко ослабли, если не умерли, в родовых войнах силы, да так и не возродились толком, но основы их все же рассказывали в школах, для тех, у кого хватало денег на учебу.
Иногда Олег жалел, что учился в школе.
— Баомеро — это тот, кто обратился и получил силу?
– продолжал уточнять Олег.
— Да, и это основная причина существования на... храмовников!
– сжал руку в кулак Кассах.
– Любой баомеро способен натворить массу плохих дел и так оно и происходит! Они губили целые города, отравляли реки и леса, несть числа их злым деяниям!
— А так как они превосходят силой обычных людей, справиться с ними очень тяжело, - кивнул Олег.
Кассах сделал движение, словно собирался схватиться за меч, выпучил глаза.
— Откуда ты...
— Просто догадка, - перебил его Олег.
– И ваше сражение с нежитью. Стало быть, они воздействовали на вас магией мертвых?
Кассах выдохнул тяжело, оглянулся на Иринию, словно не находя слов.
— Магия живых - действует на живых, магия мертвых - на мертвых, - пояснила та.
– Живые раздражают мертвых своим теплом, жизнью и они кидаются, убивают всех подряд.
Инфракрасный датчик вместе с оживлением, подумал Олег.
— Но в то же время мертвые распространяют это свое, бабушка называла его страхом смерти. Они мертвы и живым свойственно бояться смерти, поэтому в присутствии неживых, живые испытывают страх, двигаются медленнее, зачастую просто паникуют и гибнут зря.
— А храмовники, стало быть, тренируются этому противостоять, - перевел взгляд на Кассаха Олег.
— Если бы на них действовала магия, - вздохнула Ириния.
– Но бабушка всегда говорила мне, мол, не печалься, зато их магия не действует на нас и представь себе, что могла бы натворить магия смерти?
— Магия смерти действует на мертвое?
– на всякий случай переспросил Олег.
– Камни, срубленные деревья, одежду, оружие?
На него опять уставились две пары изумленных глаз.
— Просто предположение, - сказал Олег, ощущая, как неубедительно все это звучит.
— Именно так они взяли Редонион, часть стены просто рассыпалась в крошку, - ответил мрачно Кассах.
— И это еще одно доказательство..., - начала Ириния.
— Баомеро!
— Постойте, - вмешался Олег, пока они не начали снова спорить из-за чего-то.
– Если на мертвых действует только магия мертвых, то откуда взялась нежить?
— Вот!
– вскричала Ириния, наставляя палец на Кассаха.
— Это одна из любимых сил баомеро, - мрачно ответил тот, - так как у обращающихся за силой к бадрасам плохо с мозгами.
— Плохо?
— Наставник давал мне задачи, - Кассах стрельнул глазами в сторону Олега.
– Думать, как баомеро, причинить наибольший ущерб живым.
Отравить источники и еду, наслать болезни, заставить живых уйти, выступая разносчиками болезни, подумал Олег, но промолчал. На него и без того уже косились за его догадки, хрупкий контакт мог сломаться в любой момент и все вернулось бы к враждебности.
— Поднятие умерших там не на первом месте, - добавил Кассах.
— Верно, - Ириния нервно закусила губу.
– Как я сама об этом не подумала?
— А зачем бадрасы дают такую негодную силу?
– полюбопытствовал Олег.
— Что?
— Ну, они могли бы предлагать более злую, разрушительную силу, убеждали бы живых, что та лучше для мести, и тем самым быстрее побеждали бы.
Судя по ошарашенным лицам, с маркетингом и рекламой в этом мире дела обстояли плохо.
— Оставим это, - вздохнул он.
– Так что там с волками - варгахами? И откуда эти слова про магию мертвых, если погибших из могил поднимает сила бадрасов?
— Варгахи, как и прочие магические звери, - ответила Ириния, - пользуются магией живых. Неосознанно, но именно поэтому их магия сильнее, чем у людей. Магия живых действует на живых, на их тела, они становятся прочнее, быстрее, внушают ужас и страх одним своим появлением.
— А после смерти магия покидает их тела, да?
– уточнил Олег и Ириния кивнула в ответ.
Это многое объясняло в истории с волками. Прочие магические звери? А почему не люди?
— Находились люди, пытавшиеся усилить свою магию поеданием еще живых зверей, - сказала Ириния, словно подслушала его мысли.
– Магия зверей брала верх и съевшие сами становились наполовину животными, и больше никто так не делает. А магический дар людей слабеет и неумолимо вырождается.