Анахрон (книга вторая)
Шрифт:
Когда Вика добралась до D'Pell S.L.: ремонт изделий, раскрой, искуственное старение, Сигизмунд взмолился о пощаде. Довольно с него похождений на эспланаде дель — как ее.
— Все, Вика, хватит.
Но Вика неумолимо дочитала до конца. Сурово осведомилась, почему Сигизмунд не записывает.
— Ненавижу что-либо делать впустую, — заявила она.
— Ой, Морж, как здорово, хочу-хочу! — заговорила зачарованно слушавшая Аська. — Отвези нас в Испанию! Косточки погреть, ананасом рыгнуть!
—
— А код у них какой? — спросила Аська.
— Не вздумай отсюда звонить, — забеспокоился вдруг Сигизмунд. — Разоришь меня. Или себя. Да ты и испанского-то не знаешь.
— Я теперь по-вандальски шпарю хоть куда. Йа-а!
Вика отложила наконец злополучный справочник в сторону.
— Кстати, Морж, насчет работы. Я не шутила. Сыщи мне работу.
— Так что ты в свой Рейкьявик-то не поехала? Я вчера спрашивал, а ты пьяная была.
— Избавиться от нас захотел? — встряла Аська.
Вика помолчала, потом проговорила задумчиво:
— Видела я в одном журнале рекламу мягкой мебели. Полуголая девица задирает ноги на кожаный диван. Это когда я еще в университете училась. За такую рекламу девице платят две тысячи долларов. Призавидовали мы, конечно, а наш научный руководитель вдруг сказал: мол, многие из вас и за пять не согласятся в полуголом виде по мебелям валяться…
— Это ты к чему? — ошеломленно спросил Сигизмунд.
— Да так… — ответила Вика неопределенно. — Просто. Есть вещи поважнее денег.
— Любовь, например, — снова всунулась Аська. — Любовь за деньги фиг купишь. Или вот ум. Талант — тоже.
— Информация, — сказала Вика. — Новая. Принципиально новый лингвистический информационный пласт. Ты, Морж, просто, видать, умишком своим куцым не въезжаешь…
— Где уж нам, мы простые кооперативщики, кофточки шьем и на рынке продаем… — обиделся Сигизмунд.
Вика на его обиду никак не отреагировала. Глядела холодно, как на чужого.
— Ты что, вообще ничего не понимаешь? Или придуриваешься? У тебя в гараже стоит машина времени. Ну да и хрен с ней. В квартире у тебя болтаются носители — ЖИВЫЕ НОСИТЕЛИ! — двух языков. Понимаешь? Вандальский — мертвый язык. Ни одного текста. Пара надгробных надписей, только имена — и те сомнительные. Отто Шмидт в “Die vandalische Sprache” такую ахинею несет! А тут… Это же по науке такой грохот пойдет! А ихний скалкс, между прочим, сдается мне, вообще фракиец. Ты про фракийцев что-нибудь слышал?
— Восстание Спартака, — глупо сказал Сигизмунд. — Кино было, с этим…
— С Кирком Дугласом.
— Это который с ямкой на подбородке, — вспомнила Аська. — И одноглазый. Только
— Вы меня вконец достали, — разозлилась Вика. — Как идиоты. Вы что, не врубаетесь? ЦЕЛАЯ ГРУППА ЯЗЫКОВ! И вообще ни один не дошел! Про этрусков слышали? Их надписи так и не прочли. Гадают — не фракийский ли язык. А тут — такая перспектива!
— Погоди, погоди… — Сигизмунд медленно начал соображать, к чему клонит Виктория. — Ты что, сейчас сюда целую ораву ученых нагонишь? Нас тут всех задрочат до смерти!
— Ну уж фиг! — взвилась Вика. — Хрена я допущу сюда этих болванов! Сама чугунной задницей сяду!
— И куда ты пойдешь со своей чугунной задницей? — осведомилась Аська. — Так, мол, и так, наш с сестрицей общий любовничек — хипарь-кооперативщик — поимел машину времени, нагнал полон флэт вандалов и прочих языконосителей — нате! Я их тут поизучала маленько… Вот мой диссер. Где мой Нобиль, где мой грант? Йа-а, Вика, это у тебя в башке того… переклинило.
— Анастасия, кстати, совершенно права, — поддержал Аську Сигизмунд. — Как ты будешь представлять результаты своих исследований широкой публике?
— А никак!
— Ты, Виктория, не выдрючивайся, — решительно заявила Аська. — Не хрен нам тут из себя Софью Ковалевскую корчить. Ты вникни, в какие беспредельные времена живем. Машинку-то сразу тю-тю. А нас тут всех… — Она поводила пальцем, очерчивая круги. — Скажи спасибо, если просто по психушкам пожизненно распихают.
— Без права переписки, — добавил Сигизмунд зачем-то.
У Вики по лицу пошли красные пятна.
— Да идите вы в жопу! В общем так, Морж. Работу мне как хочешь — а найди. И по профилю. Либо бери на содержание — выбирай.
— Ты понимаешь, что сколько ты ни изучай носителей, а результаты опубликовать не сможешь? — спросил Сигизмунд. — Ситуация-то безвыходная.
— Понимаю, — хмуро отозвалась Вика. — Но не могу я просто так… Может, изменится все? Когда-нибудь. Лет через пятьдесят. Не навеки же этот бардак.
— Ну ты, мать, долгоиграющая… — насмешливо сказала Аська. — На тридцать три оборота…
— Не то, что вы, — огрызнулась Вика, — дальше сегодняшнего вечера не заглядываете.
Аська авторитетно заявила:
— Ты, Морж, Виктории лучше не перечь. Она у нас Козерог. Козероги — они все со скалой внутри, я про них в газете “Ваша звезда” читала. Там про них такие ужасы написаны, такие ужасы, прямо хоть в одной комнате с ними не ночуй… Слушай, Морж, баба твоя и вправду рожать собирается, я ее тайком оглядела. Хочешь — я на себя ребеночка запишу? Чтоб хоть дите с нормальным документом было.
— Да им всем документы бы надо, — сказал Сигизмунд и поморщился, как от головной боли. Это ж какие расходы предстоят!