Аналитика как интеллектуальное оружие
Шрифт:
Членами всех важнейших групп одновременно являлись Г. Армстронг, У. Мэллори (принимавший секретный визит М.М. Литвинова), А. Даллес и ряд других ключевых координирующих фигур. Особо обращают на себя внимание заседания с докладами представителей эмигрантской элиты и бывших государственных деятелей Прибалтики – Литвы, Латвии и Эстонии, а также Польши, Венгрии, Норвегии, Чехословакии, Румынии, Югославии, Австрии. Тематика заседаний и названия докладов, меморандумов посвящены классическим темам «реальной политики» и глобальным интересам США, мало соответствующим вильсонианству и Атлантической хартии. Интересы борьбы с гитлеровской мощью требовали вовлечения СССР, его материальных и человеческих ресурсов в войну против Германии, которую могла разгромить лишь континентальная держава, и Советский Союз приглашался в качестве
22 августа 1941 года СВС посвящает американской стратегии в новых условиях заседание, прагматизм которого сравним с временами Талейрана и Макиавелли. Сама тема заседания «Вопросы американской политики в связи с нацистско-большевистской войной» и перечень вариантов демонстрируют истинную позицию, весьма отличную от риторики официальных деклараций и обращённых ко всему миру и к СССР инициатив. Посудите сами, дорогие читатели:
«Если большевистский режим сохранится, а) Станет ли Америка соучастником Советской России в войне против Гитлера? б) Должна ли Америка добиваться установления равновесия между (послевоенными) Германией и Россией путём создания независимых от них обеих буферных государств? в) В случае нападения Японии на Приморье, должны ли тогда США вмешаться путём интервенции на Дальнем Востоке?
Если большевистский режим падёт, а) Должна ли Америка стараться восстановить большевизм в России? б) Должны ли США по примеру Гитлера санкционировать массовое переселение народов для создания буферной зоны между Германией и Россией?
Если после большевистского режима [в России] будет установлен режим сотрудничества с Германией, а) Должны ли США не дать возможность этому режиму установить контроль над Транссибирской железной дорогой? б) Должна ли Америка подготовить на Дальнем Востоке противников этого режима (Китай, Япония)?»
Однако самое ценное – в итоговых тезисах обсуждения: «Военный результат этой войны решит судьбу не только большевисткого режима; он может обусловить огромный процесс перегруппировки сил от Богемии до Гималаев и Персидского залива. Страницы истории открываются вновь, краски снова льются на карты. Ключ к этому лежит в реорганизации Восточной Европы, в создании буферной зоны между тевтонами и славянами. В интересах Америки направить свои усилия на конструктивное решение этой проблемы, если только желательно предотвратить повторение войны».
Какой стиль, какое образное мышление, какие формулировки! Повторяю, это написано в августе 1941 года!
В развитие этой темы СВС провёл до августа 1942 года исключительно интенсивную работу по систематизации и изучению возможностей переустройства послевоенной Европы, прежде всего её восточной и центральной части, и издал около 500 «строго секретных» меморандумов, ставших сразу достоянием советских ведомств. В этих меморандумах проводится тщательный смотр всех сил и стран, на которые можно было бы сделать ставку, приглашаются все эмигрантские правительства или оппозиционные группы из тех государств, которые всё ещё не находятся под влиянием США, а сами доклады и обсуждения проходят в группе под названием, вполне соответствующим Атлантической хартии: «Группа по изучению мирных целей европейских наций».
В заседаниях принимали участие, иногда с докладами, А. Сметона, бывший президент Литвы; К.Р. Пушта, бывший министр иностранных дел Эстонии; А. Бильманис, «полномочный посол» Латвии в США; эрцгерцог Австрии Отто фон Габсбург; А. Грановский, президент организации по возрождению Украины; Л. Димитров, председатель «Македонской политической организации США и Канады»; представители польской эмигрантской элиты, бывшие государственные чиновники Чехословакии и Румынии; О. Яши, бывший министр национальностей Венгрии и другие. Председателем этой важнейшей группы был Г.Ф. Армстронг, членами А. Даллес, У. Мэллори. Представленные в Совете «нации» не совпадали с государствами на официальной карте Европы до начала гитлеровской агрессии, что лишний раз позволяет трактовать Атлантическую хартию отнюдь не как требование отвергнуть результаты гитлеровских завоеваний и вернуться к положению ante bellum (лат. «до войны»), но, воспользовавшись этой агрессией, как объявление пересмотра довоенных границ и карты Европы. Именно на эти «буферные» восточно- и центрально-европейские силы была сделана главная ставка США в расширении НАТО в 90-е годы после
Судя по всему, ещё до Пёрл-Харбора и задолго до окончания войны в США лидеры американских деловых и политических кругов через свои наиболее квалифицированные организации, пронизавшие правительственные круги, приступили к активной разработке планов послевоенного устройства Европы, а также экономического и политического присутствия в ней США.
Принято в целом считать, что окончательное стратегическое решение США остаться навсегда в Европе и инкорпорировать роль, интересы и потенциал Западной Европы в свою глобальную стратегию, составной частью которой стало поощрение и европейской интеграции, и «единой Европы», оформилось лишь в 1946 году. Так, ещё в 1944 году впечатление о возможности возврата США к изоляции было распространено даже в самых верхних эшелонах внешнеполитического ведомства Великобритании. Об этом свидетельствуют переписка британских эмиссаров в Европе с А. Иденом о будущем европейском устройстве, а также некоторые материалы советских архивов, показывающие, что в беседах Молотова с Бирнсом, госсекретарём США, советская сторона выражала беспокойство в связи с возможным предпочтением США «замкнуться в своей скорлупе» [Нарочницкая б/г].
Однако секретные меморандумы Совета по внешним связям свидетельствуют: специалисты по «панорамному» стратегическом планированию не только внешней политики, но и места США в грядущей мировой истории, ещё в начале войны, задолго до того, как к этому склонились Госдепартамент и Конгресс, постулировали заинтересованность США в «интеграции» Европы и в универсалистских структурах под контролем США.
Важнейшей стороной деятельности Совета стало мировоззренческое программирование специфическими методами, такими как выработка базовых аксиом и клише в сознании научной и общественно-политической элиты через свои издания, прежде всего, Foreign Affairs. Авторитетность журналу придало высокое качество публикуемых аналитических материалов и статей ведущих имён американского политического и политологического сообщества. Наряду с этим, журнал превратился в форум отработки внешнеполитических концепций, доктрин, инициатив, ставших вскоре практическим внешнеполитическим курсом США. Что было первичным – вопрос сложный. Публикация в Foreign Affairs делала новое имя авторитетным, а его суждения привлекали внимание как мнение, разделяемое частью государственных ведомств. Именно в этом журнале была анонимно опубликована статья Дж. Кеннана «Истоки советского поведения», где была сформулирована доктрина сдерживания 1947 – одна из самых первых тайных операций против нашей страны.
В 1963 году Дж. Кеннан поместил там же статью «Полицентризм и западная политика», где разъяснялись выгоды от некоторого ослабления военной истерии против СССР и социалистического блока, и предлагалось стимулировать постепенный отход восточноевропейских участников Варшавского пакта от Советского Союза через формирование из них более самостоятельных центров силы. Именно в соответствии с этой концепцией США всегда отказывались вести дело со всем блоком, чтобы не повышать наднациональную роль СССР и его влияние, и даже пошли на смягчение закона о торговле стратегическими товарами в отношении фрондирующих партнёров в Варшавском пакте. Доктрина эта была отменена из-за ввода советских войск в Прагу (1968).
Легковесные и исключительно идеологические комментарии по поводу очередной годовщины чехословацких событий (2008) обошли как главный смысл этой акции со стороны СССР, так и главный итог её для позиций СССР во всей системе международных отношений. Понимая, что Запад выжидает, пока пражская весна перейдёт в «жаркое лето», и Прага будет готова выйти из Варшавского договора, СССР показал Западу, что готов даже ценой очевидной потери престижа в общественном мнении и роста антирусских настроений в самой ЧССР, ценой нарушения международного права подтвердить свой контроль над геополитической зоной ответственности, определённой не только Сталиным, но и согласованной с Черчиллем и Рузвельтом, чтобы не допустить распада военно-стратегического пространства. США, проинформированные об акции самим советским руководством, признали право на это, в отличие, скажем, от Афганистана: вторжение туда было воспринято как расширение зоны влияния коммунизма.