Анатомия бабника
Шрифт:
— Признаю, хоккей гораздо интереснее футбола. К концу года, я, возможно, даже признаю, что хоккей — мой любимый вид спорта. Возможно, — она искоса взглянула на меня, и счастье пронзило мою грудь. Девчонка быстро находила способы завоевать меня. Что было несправедливо, потому как мне предстоял длинный путь, чтобы завоевать ее. — Как ты вообще попал в команду? Ты один из тех парней, которым сунули в руки клюшку, едва они научились ходить?
Жестокие уличные игры — вот как я влюбился в этот спорт. Игры, которые заканчивались разбитыми носами и поцарапанными коленками.
— Недалеко от моего дома группа соседских мальчишек играла в уличный хоккей. Некоторые из них уже играли в лиге. Дейн был одним из них. Его отец был тренером. Как только у меня начало получаться, они пригласили меня в команду. Затем это превратилось из хобби в зависимость.
Это были дни, когда мы были всего лишь кучкой оборванцев. Детишек, которые катались на льду вместе с мажорами в брендовом снаряжении. Я ненавидел сезон, когда мне пришлось играть вместе с этими типами, а не против них, даже если за те девять месяцев, что я провел в команде, моя семейная жизнь была стабильнее, чем когда-либо.
— Короче, в старших классах я продолжал играть, а когда узнал, что есть возможность получить стипендию, заполнил сотни заявлений, даже написал кучу дурацких эссе. В отличие от тебя, я не так хорош в написании слов, поэтому волновался, что меня не примут.
— Что ж, пока ты врезался в парней на льду, я писала выдуманные новости и искала ответы на компрометирующие вопросы. Например, кто из наших соседей позволяет своей собаке гадить на нашем дворе и не убирает за ней. И, вечный вопрос, что, действительно, кладут в мясо в школьной столовой.
Я усмехнулся.
— Дай угадаю, у тебя был блестящий розовый блокнот, — хотя ее серьезная, не-могу-относиться-к-свое-работе-так-просто сторона вряд ли бы позволила такое. Теперь, когда я подумал об этом, то убедился, что так оно и есть. — Беру свои слова обратно. Уверен, ты была слишком серьезной для розового блокнота с блесточками.
— Подловил, — призналась она. — Мисс Серьезная Журналистка на все времена. Ты, должно быть, хорошо справился с теми эссе, раз сейчас здесь.
— Бостонский Колледж не заставлял меня писать эссе. И, к счастью для меня, они смотрели на мою хоккейную статистику, а не на притянутые за уши оценки, — на последних годах учебы в школе я, действительно, старался, потому что, тогда принял решение поступить в колледж, во что бы то ни стало. Но, так же, как и сейчас, я с трудом поспевал за всеми. Тогда жизнь дома добавляла больше стресса, чем часы тренировок, и мне приходилось сидеть на скамейке запасных на протяжении двух игр из-за плохих оценок.
Теперь есть возможность, что история повториться. Несмотря на то, как сильно я старался, чтобы этого не случилось. Несмотря на то, как много миль я проехал, чтобы оказаться подальше от дома.
— Я начинаю беспокоиться насчет своих оценок в этом семестре, — неохотно выговорила она. — Занятия чертовски сложные. Не представляю, как справлюсь одновременно с ними и работой. Как ты все успеваешь? С занятиями и хоккеем?
Я
— Я бы не сказал, что получается. Прямо сейчас лучшее, что я могу делать, это стараться.
— Не надо стараться. Ты либо делай, либо нет, — Уитни сморщила свой маленький нос, а затем засмеялась. — Извини, иногда рандомные цитаты из фильмов приходят в голову, и…
— Никогда не извиняйся за идеально подобранную цитату из «Звездных войн».
Она снова засмеялась, а с ней засмеялся и я.
— Мы с папой часто смотрели старые фильмы. Когда я приводила цитаты из них, люди просто с непониманием пялились на меня.
— Но «Звездные войны» вне времени. Все это знают.
— К сожалению, не все.
— Абсурд!
— Я знаю!
Мы снова засмеялись, и я выругался, когда светофор переключился на зеленый, потому что, не хотел, чтобы эта поездка заканчивалась.
Уитни подвинулась ближе к окну и указала на жилой комплекс справа.
— Вон там я живу.
Каким-то образом, она перевела разговор на другую тему, уклоняясь от моих вопросов о хоккее. Я и забыл, зачем вообще начал этот разговор.
Как только я остановился на парковке, она положила руку на ручку двери.
— Спасибо, что подвез. Увидимся на следующей игре.
— Подожди.
Она медленно повернулась ко мне.
— Послушай, Хадсон. Я, правда, благодарна за то, что ты меня подвез, и мне понравилось болтать с тобой. Не скажу, что не рассматривала возможность позабыть о правилах, но… как будет выглядеть со стороны, если я пересплю с хоккеистом? Все подумают, что я освещаю хоккей, чтобы клеить парней, как те «белочки», только уровнем выше. Тогда никто из команды не будет воспринимать меня всерьез.
Закончив монолог, она немного отдышалась и скрестила руки на груди.
— Восхищаюсь твоей решимостью и преданностью работе, но я только хотел сказать, что твои ключи выпали из кармана, — я поднял металлический ключ с… розовой блестящей туфелькой. Зачем девушке, которая ходит исключительно в лодочках, носить брелок с туфлей на шпильке? К тому же, очень яркой. Все интереснее и интереснее. — Подумал, тебе они понадобятся до следующего матча.
Милый румянец появился на ее щеках. Несмотря на темноту, я смог разглядеть его благодаря фонарям возле комплекса.
— О, да. Мне они понадобятся. Э-эм, спасибо.
Дрожащей рукой она потянулась за ключами. Я вложил их в ее ладонь, а затем сжал их ее же рукой и провел большим пальцем по запястью.
— Не за что. И если все-таки решишь нарушить парочку правил, ты знаешь, где меня найти.
Глава 19
Уитни
Божечки, божечки, божечки. Поднимаясь по лестнице своего жилого комплекса, я прокручивала в голове наш разговор с Хадсоном и чувствовала раздражение, стыд и влечение одновременно. Мне было так комфортно, и я предположила, что он попробует подкатить ко мне.