Андораил
Шрифт:
— Нет. — только и смог ответить Андораил.
Звуки выстрелов постепенно затихали и принимали характер периодических.
— А любовь… — архангел войны посмотрел гостю в глаза, словно пытаясь в них что-то прочесть. — Любовь — это то чувство, которое заставляет людей совершать глупости, в том числе и приводящие их к смерти. Посмотри на поле боя! Как ты думаешь, сколько из павших любили? Уверен, что среди них найдутся те, кого привела на войну безответная любовь. Но самая главная из всех — это любовь к родине. Скорее всего ты не догадываешься, но представшее перед тобой сражение произошло в таком месте, которое не является родиной ни одному из участвующих. Разве любовь к родине должна проявляться не тогда, когда ты её защищаешь?
— Но это не может быть оправданием радости! — всё равно не принимал слова архангела войны Андораил.
— Не может… Но ведь война — это не только жизнь и смерть! Война — это боль, страх, печаль, безумие, отчаяние… Перечисляя все эти эмоции понимаешь, что приносящая страдания моему брату любовь — самое прекрасное чувство из тех, которые я могу видеть. Жизнь — самое лучшее времяпрепровождение, а смерть — не самый худший исход.
— Значит все они страдают из-за пустяков? — спросил Андор.
— Мы видим происходящее ровно на столько, на сколько способны его принять. — архангел войны повернул карту на мирно живущий город. Войны ближайшее время не предвещалось. — Когда ты всю свою жизнь смотришь лишь на одну составляющую нашего существования, то находишь страдание в ней. Если же ты способен видеть всё, страдания приходят от каждого аспекта жизни понемногу. Но невозможно страдать больше или меньше. Можно просто страдать… Именно это и выбрали мои братья.
— А вы? Вы не страдаете?
— Когда-то я страдал и мне казалось, что страдания мои намного сильнее, чем у моих братьев. Но я нашёл в себе силы поменять взгляды, найти в плохом хорошее…
— И что же хорошего вы нашли?
— Я слышал, что у тебя есть люди, которые тебе стали очень близки. Это правда?
— Да. — не колеблясь ответил Андор.
— Скажи мне, они ценят жизнь?
— Несомненно! — Андораил начинал понимать, к чему тот клонит.
— Они любят? — продолжал архангел войны.
— Да, они любят. Они очень сильно любят друг друга!
— И я уверен, что они не несут смерть другим, будь то люди или звери…
— Не несут.
— Разве это не прекрасно? — подытожил архангел войны. — Разве не прекрасно, что есть люди, которые ценят жизнь и умеют искренне любить? Разве это не причина для того, чтобы радоваться?
— Да. Но при чём здесь они и война?
— Та армия, которая шла в низине и которую застали врасплох шла для того, чтобы захватить земли, принадлежавшие таким людям, как твои друзья. И, когда я смотрю на происходящее, я всегда помню о том, какова причина, какова цель и какова цена этих смертей.
— Выходит, что я… — Андораил вспомнил снаряд, которым он убил множество людей, защищающих мирных жителей.
— Ты не сделал ничего плохого. — поспешил успокоить гостя архангел. — Архангел смерти не допустил бы того, чтобы умер тот, кто должен остаться живым. Если бы не снаряд, их убили бы пули…
— И всё же я…
— Забудь об этом! — на этот раз уже потребовал архангел. — В их смерти виноват только тот, кто стрелял! А ты… — архангел выставил вперёд руки и на раскрытых ладонях появился меч. — А ты по праву достоин получить оружие!
— Я… — Андор растерялся. — Спасибо!
— Береги их! — попросил архангел, когда гость взял меч и направился к выходу.
— Что? — обернувшись спросил Андораил.
— Береги своих друзей! Таких, как они необходимо беречь!
— Я сделаю для этого всё возможное! — пообещал Андор и вышел из кабинета.
Часть 2 Глава 16
Затянувшееся лето подходило к концу. Это чувствовалось буквально во всём: желтеющая листва, серое небо, приходящий время от времени моросящий дождь… Лене казалось, что весь мир поддерживал её душевное состояние, которое можно было свести к одному слову — отчаяние.
Информация о том, что охотники на ангелов стали активно искать ребят, пришла уже давно. Но длительно находившаяся на уровне слухов, эта информация стала реальностью слишком быстро.
Началось всё с того, что однажды утром Лена узнала об убийстве одного из её информаторов — миролюбивого старика, всегда встречавшего её с улыбкой на лице, любившего шутки и фокусы, долгие рассказы и короткие истории, печенье и булочки с заварным кремом… Для большинства людей он был всего лишь стариком, занимающим место на скамейке в парке. Для неё же он был личностью, человеком со своей историей, своими желаниями, своими мечтами…
Сперва ребята не придали смерти старика особого значения. Он был дорог их подруге, но те, кому приходилось жить на улице часто умирали не своей смертью. Нельзя было с полной уверенностью заверять, что данный случай был иным.
Однако вскоре ситуация повторилась. Лена потеряла ещё одного информатора, ещё одного человека из своей жизни. Печаль, пришедшая к ней в день первого происшествия и теперь постепенно проходящая, на этот раз вернулась с новой силой. Она вторглась в сердце девушки и засела там глубоко и крепко, чему способствовали слухи, доносившиеся с разных концов города — её информаторы умирали практически ежедневно.
Ситуация была однозначной. Ребят активно искали, не жалея сил и времени, не жалея ресурсов, не жалея ничего и никого…
Первое время Лена пыталась опередить преследователей, успеть сообщить информаторам об опасности, предупредить, спасти их. Но убийцы всегда были на шаг впереди и в хорошо изученных местах девушку никто не ждал.
Полностью разочаровавшись, Лена оставила свою идею найти кого-то из них. Погрузившись в свои мысли, она гуляла по улицам города, вспоминая лица тех, с кем ей уже не суждено было встретиться. Она ходила по знакомым до боли местам, в которые ей больше не было смысла возвращаться. Она ходила, пока случайно, по воле судьбы, не встретила на автобусной остановке одного из своих старых знакомых.