Андреев Д.Л. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 4: Автобиографические материалы. Проза. Стихотворения. Письма.
Шрифт:
Пауза.
Помню образ: «Здесь, за Ахероном, Охраняя тайный мой приют, Кружат луны в траурных коронах И поют, волшебные, поют…»Пауза.
Я думал: то Велга, свое колдовство Сплетая над городом, пела… Но нет: необъятная, как божество Звала за последний предел.Тишина.
Кажется, будто ветер приобрел большую силу и заунывность, налетая порывами, похожими на вздохи великанов.
Еле слышные голоса в крипте
— СтанемНеизвестный, слабо вскрикивая
Это они! Узнаю! Их державный Облик, багровую ткань покрывал… Вон, среди них тот колосс, что недавно Из саркофага смертного встал!Даймон
Пленники, вечные кариатиды, Ныне поддерживающие Цитадель; Те, кто ковал былые победы Царства, теперь растущего вдаль; Ваши прапрадеды, ваши деды, Старых триумфов былая скрижаль.Неизвестный
Да, — сединою нездешней седы Бурые лики… Щемяще жаль Мне этих узников. Но… как странно: Нет, они движутся! Камень и сталь Медленно приподымают… Туманно Вижу унылый и жесткий стиль Сумрачных зданий этой вселенной, Этих дорог багряную пыль…Голоса движущихся кариатид — смутные, невнятные, — отдельные слова, еле связанные друг с другом; стенания, почти лишенные смысла
— Строй, раб, поддерживай Свой плен — Груз глыб живой! — Пусть труд бездомника: Жар магм припомни-ка!.. — Смерть если б смилостивилась… — Ночь если б сжалостивилась! — Хоть в персть развеивание… — Хоть в прах расслаивание… — Хоть в пыль размалывание!.. Нет нам помилования.Безмолвие. Никакого ответа. И опять стоны, похожие на мольбу.
—Дух! Храм вверх строящийся! — друг, брат, брат кающийся! — Ты, гнет барм сбросивший! — Ты, смысл карм взвесивший! —Ты знал крест царствования; — Ты блюл долг бодрствования…Голос Императора-Искупителя с огромной высоты, далеко над катакомбами
Схожу, но порог ваш засыпан и взгорблен, Правящий игва мудр, как Ликург, И гекатомбы неслыханной скорби Спуск преградили в ваш Друккарг.Теперь уже не ветер, не стоны кариатид, но медленные удары глухого, с огромными интервалами, всю землю сотрясающего пульса различаются в звуках, которые недавно казались порывами ветра.
Даймон
Ты мечтал о траурных лунах — смотри, поэт! Других в преисподних лонах Нет.Три светила тусклого цвета, похожего на темно-лиловый, проступают в рыжем пространстве среди несущихся паров. Одно из них кажется почти черным. Представление верха и низа сдвигается: область лун кажется то небом, то глубиной пропасти.
Даймон
Так видят игвы миры страданья, Тлеющие в средоточье земном, Преддверья обратного мирозданья, Первые из его наружных хором. Смотри, коли смеешь, на это солнце, Яснеющее сквозь клочья паров: Его ль инфракрасные протуберанцы В твой сон возносились со дна миров?Неизвестный
Его.Даймон
Любуйся ж на дымные космы, — Лик ада, рассматриваемый в ребро: Это — не солнце: лишь Антикосмос, Творчества дьявольского ядро.Теперь крипта катакомб кажется затерянной в недоступной высоте и едва мерцает, как звезда.
Неизвестный
Вижу неимоверную крепость, Подобно хребту — острием вниз: Да, конус из черных базальтов в пропасть Венцом повис. Черными молниями ширяют, Снуют вокруг — Не знаю, кто — помавают, реют, Блюдут порог.Голоса игв
— Упитаны ли по стойлам бойцы? — Вскармливаются; — Ох, вскармливаются. — Просачивается ли шемойя в сердца? — Всачивается… — Ох, всачивается! — Готовы ли раругги соседних шрастр? — Вскидываются… — Ух, вскидываются… — Наш луч пепелящий достаточно ль остр? — Взлизывается! — Ух, взлизывается!Даймон
Сквозь них… напрямик… твердо, Не оборачиваясь — спеши: Всем ярусам этого города Открой слух души!Точно порыв раскаленного воздуха опаляет окрестность. Слышится клокотание, стремительное снование, сплетание и расплетание чьих-то обширных «я», объединенных тревожным и поспешным трудом.
Голоса раруггов
— Всплеснулся ль к мирам демиурга наш круг? — Всплескивается… — Ух, всплескивается! — В Небесном Кремле нерушим ли порог? — Взламывается! — Да: взламывается!