Анекдоты о великодушии
Шрифт:
Посл нкоторыхъ возраженій, М. Спаддену удалось даже помстить Вильяма въ коллегію; но когда, пріхавъ на первыя вакаціи, герой сталъ требовать, чтобы его, ради поправленія здоровья, немедленно отправили путешествовать по Европ, измученный М. Спадденъ возсталъ противъ тирана: терпніе его истощилось. Онъ категорически, но вжливо отказалъ. Мамаша
Семь родственниковъ появились изъ кухни и каждый воскликнулъ: "Такова его благодарность!" Сестры Вильяма стояли, пораженныя, и говорили: "Да, этимъ вы доказываете…" но мать, заливаясь слезами, перебила ихъ крикомъ: "А мой скромный, маленькій Яшенька уморилъ себя, желая прислужить такому крокодилу!"
Но тутъ у великодушнаго М. Спаддена захватило духъ и онъ съ горячностью возразилъ: "Убирайтесь вонъ изъ моего дома вмст со всмъ своимъ нищенскимъ отродьемъ! Я былъ одураченъ книгами, но это случилось въ первый и послдній разъ!" И обратившись къ Вильяму, онъ воскликнулъ: "Да, это правда, да, ты спасъ жизнь моей жен, но, если кто-нибудь еще разъ сдлаетъ тоже самое, убью я его на мст!"
Не будучи духовнымъ, я позволяю себ привести "текстъ" въ конц, а не въ начал моей проповди. Извлекаю его изъ недавно обнародованныхъ воспоминаній Н. Брукса о президент Линкольн:
"Линкольнъ восхищался актеромъ У. Г. Гаккеттомъ, особенно въ роли Фальстафа. По всегдашней привычк, не скрывать свою благодарность, Линкольнъ написалъ однажды этому актеру любезную маленькую записку, въ которой высказывалъ свое удовольствіе по поводу его игры. Гаккеттъ отвтилъ на это присылкой какой-то книги, — быть можетъ, собственнаго сочиненія. Затмъ онъ написалъ президенту еще нсколько писемъ. Однажды поздно вечеромъ, — случай этотъ совершенно исчезъ изъ моей памяти — я по одному порученію отправился въ Блый Домъ. Проходя въ кабинетъ президента, я съ удивленіемъ замтилъ Гаккетта, сидвшаго въ пріемной, какъ бы въ ожиданіи аудіенціи. Президентъ спросилъ меня:- "Кто тамъ?" Когда я ему отвтилъ, онъ почти печально сказалъ:- "Да, но я не могу его принять, не могу принять; я надялся, что онъ уже ушелъ". И затмъ онъ прибавилъ: "Этотъ случай вполн убждаетъ меня, какъ опасно имть друзей или даже знакомыхъ среди людей этой профессіи. Вы знаете, что я высоко цню Гаккетта, какъ артиста, и что я написалъ ему объ этомъ. Онъ прислалъ мн вонъ ту книжку, и я былъ увренъ, что на этомъ все дло и кончилось, Онъ мастеръ своего дла, думалось мн, и ни въ чемъ не нуждается. Но такъ какъ мы обмнялись парой любезныхъ записокъ, какъ это могли бы сдлать двое какихъ угодно лицъ, то у него вдругъ явилось желаніе… И, какъ вы думаете, о чемъ онъ проситъ?" Я не могъ отгадать и Линкольнъ продолжалъ: "Изволите-ли видть, онъ хочетъ быть консуломъ въ Лондон… О, небо!"
Въ заключеніе я долженъ присовокупить, что случай съ Вильямомъ Фергусономъ не выдуманъ мною; онъ дйствительно имлъ мсто среди моихъ личныхъ знакомыхъ, я измнилъ только подробности, дабы настоящій Вильямъ не могъ узнать себя.
Каждый изъ читателей этого разсказа, въ теченіе нсколькихъ сладостныхъ и умилительныхъ часовъ своей жизни, наврное игралъ роль героя въ какомъ-нибудь великодушномъ приключеніи. Но мн хотлось бы знать, многіе-ли изъ моихъ читателей имютъ до сихъ поръ желаніе разсказывать объ этомъ приключеніи и многіе-ли вспоминаютъ объ его послдствіяхъ съ удовольствіемъ?
1878