Анемия
Шрифт:
«Прям симфония», – усмехнулась Шефер, продолжая сверлить взглядом констебля.
– Так что? – спросила она спустя молчание, – Мне нужны документы, чтобы выяснить происхождение обращённых.
Тут Виктор остановился. Улыбка вернула ему человеческий вид, но более диковатый. Пусть света было мало, но Шефер было достаточно, чтобы заметить безумный блеск во взгляде Барнса-старшего. Он подвинулся к Аннике корпусом, нависая над столом, и почти дружелюбно сказал:
– Я помогу вам. Документы хранятся в архиве доктора Хендерсона. Там же есть и отчёты о вскрытии. Он
– Спасибо.
Анника помедлила прежде, чем встать. Намереваясь покинуть душную комнату, она вспомнила мужчину с тростью, который, как туча среди ясного неба, появился в бывшем здании гильдии.
– Я слышала, что кто-то погиб в церкви. Вы должны были его охранять?
Констебль надменно поднял бровь, понимая, что Анника слышала спор.
– Да, Павел приходил ко мне. Говорил, что видел обращённых, и что они за ним следят. Я пообещал ему безопасность.
«Но сдержать обещание не смог», – отметила Анника.
– Здание, где вы можете найти Ричарда Хендерсона в конце улицы. Вы его не пропустите, – сказал напоследок Виктор.
Выйдя на улицу, Анника вздохнула полной грудью свежий воздух. Лёгкие полностью распахнулись, и боль раздалась по всему телу. Город окончательно проснулся, и теперь в толпе жителей можно было легко потеряться, что и сделала Шефер.
Кадуцей
Солнце было высоко, но тепла от него почти не ощущалось. Пока Анника шла на другой конец улицы, поднялся холодный ветер, который совсем недавно остужал её. Погода менялась быстро, и теперь стало ясно, почему все люди на улице нацепили столько одежды. Никогда нельзя быть уверенным, что в следующую секунду не пойдёт град, а потом не будет пекла. От этого настроение Анники портилось. Низ юбки уже был мокрым от невысохших луж. А тоненькая рубашка не спасала от пронзающих порывов ветра. Что мешало сделать её бесчувственной до конца? Лишить всех чувств, чтобы она стала машиной для убийства?
«Должна же ты наконец-то почувствовать хоть что-то, а не быть куклой с вечно одинаковым лицом», – пробубнил призрак у уха.
Анника поправила волосы, стараясь отвлечься от него. Лучше сосредоточиться на холоде.
«Конечно. Ведь внутри у тебя такой же холод. Подобное к подобному».
Впереди наконец-то появился тупик. Здание, преграждающее путь, было широким и отличалось белоснежным сиянием. Даже во времена Анны не было таких чистых зданий. Его конструкция тоже отличалась от остальных домов. Она выглядела более устойчивой и массивной.
Анника поднялась по низким ступенькам. Внутри стоял холод. Отсутствие голосов и каких-либо звуков пробуждали чувство заброшенности и одиночества. Пространства было много, потому как комнаты не были отделены дверьми. Массивные подсвечники расположились по всем стенам. Воздух пропах спиртом и травами.
Из дальней комнаты, которая походила на библиотеку, послышались быстрые лёгкие шаги. Когда навстречу Аннике выбежал Конрад, она удивилась. Его она ожидала увидеть здесь меньше всего.
– Мисс Шефер? Рад снова видеть вас.
Яркий румянец выдавал смущение Конрада. Он опустил взгляд, совсем как мальчишка.
– Взаимно, – Анника слегка улыбнулась. – Не знала, что вы здесь работаете.
– О, нет! Я не работаю, а только учусь. Зачем вы пришли? Выглядите здоровой.
«Здоровой?! Он вообще видел твои синяки под глазами? А эту тонкую синюю кожу? – режущий холод касался левой щеки Анники. – Лицемер. Или слепой. Не знаю, что из этого хуже».
«Завали», – Шефер сжала челюсти с такой силой, с какой хотела бы прокусить череп этому призраку.
– Констебль послал меня к Ричарду Хендерсону.
Конрад испугался неожиданно поменявшемуся тону собеседницы и сделал шаг назад. Аннику снова поглотило чувство стыда, но она ничего не могла поделать с неконтролируемой агрессией. Она возникала в груди каждый раз, когда голос погибшего муженька разносился рядом.
– Ричард должен был пойти к нему, – неуверенно начал Конрад, – Странно, что вы не встретились.
Анника вспомнила незнакомца, с которым спорил Виктор Барнс. Он потом вылетел из кабинета, как ошпаренный. Значит, это и был Ричард Хендерсон.
«Как всё удачно складывается», – подумала Шефер.
– Вы можете подождать его в архиве, – с радостью воскликнул Ричард, будто ждал повода сказать это. – Я пока сделаю вам чай.
– Не откажусь. В горле жутко пересохло, – Анника коснулась шеи, в подтверждение слов.
Барнс-младший проводил гостью в архив, который Анника сразу и заметила. Между окон стояли широкие книжные шкафы, поэтому найти нужную книгу при ясной погоде можно было без свеч.
Они прошли комнату без двери, в которой был виден рабочий стол с несколькими стопками бумаг, полки с пустыми и наполненными флаконами, бутылки с неизвестными жидкостями (в основном с чем-то алым).
«Кровь».
От этой мысли Аннике стало плохо. Голова закружилась, на секунду было нечем дышать, а ноги и вовсе стали ватными. Картины с погибшим мужем, лежащим в собственной крови, и недавно погибшим Павлом, которого они вместе со священником похоронили прошлой ночью, молнией пронеслись перед глазами. Все чувства, что Шефер ощущала в те моменты, ожили. И вместо отдельных ощущений получилась каша, вызывающая рвоту.
Конрад наконец-то указал на небольшое кресло в конце комнаты. Анника быстро упала в него, боясь потерять сознание, и закинула голову на твёрдую спинку.
– Скоро вернусь, – поклонился Конрад и ушёл.
Шефер в ответ промычала, не понимая, что от неё хотел Барнс. Привкус крови не уходил с языка. Этот отвратительный запах стоял здесь повсюду. От стен, от пола и потолка, от книжных шкафов, от каждой книги несло протухшей кровью. Голова начинала гудеть. Убежать из этого места хотелось сильнее, чем из кабинета констебля.
«Какие мы стали нежные».
«Иди нахер».
«А когда ты убивала меня, вид крови радовал тебя».