Анемия
Шрифт:
– Что вы делаете здесь в такой поздний час? Вы разве не знаете, что ночью лучше сидеть дома?
Он закрыл дверь и вышел в лунный свет. Вышивки на его одеждах приятно заблестели. Ходил он странно, чуть прихрамывая на левую ногу, а его корпус склонялся вправо. Он был выше Анны, но из-за его сутулости это было не заметно.
– Мне уже сказали, но я могу постоять за себя, – ответила Анна, а затем неуверенно добавила, – Если кто-то нападёт.
– Лучше не искушать судьбу. Эти твари могут охотиться не только по одиночке.
Твари. Про них говорила та
Священник двинулся дальше. Он прошёл по небольшой аллее и стал рассматривать кусты. Заметив отросшую ветку, он ловко подровнял её с остальными. Его пальцы исследовали каждый сантиметр кустов. Он словно разговаривал с ними, улыбался на их рассказы и хвалил, похлопывая по окрепшим веткам. Приятный молочный свет обрисовывал плавные черты лица священника. Зрелище завораживало и возрождало спокойствие, которое потеряла Анна ещё во время жизни. Первой жизни.
Штайн подошла к мужчине и неуверенно спросила:
– Вы можете мне про них рассказать?
Священник резко остановился. Он ненадолго замер, а затем с удивлением посмотрел на ночную гостью. Его брови медленно опускались к переносице, а в уголках губ образовались складки. Ножницы снова угрожающе сверкнули.
– Так вы не местная, – разочарованно проговорил мужчина, – Тогда понятно, почему вы так уверенны в собственной безопасности.
– Давно они здесь? – не обратила внимания Анна на поменявшийся тон священника.
Но отвечать ей служитель церкви не спешил. Анне пришлось прочувствовать на каждой части тела изучающий взгляд. Что он искал?
Луна исчезла под грозовыми тучами, и тогда на некогда блаженное лицо священника упала плотная тень. Живой огонь в глазах погас, и теперь на Анну смотрел его мрачный двойник.
– Вместо того, чтобы расспрашивать о них, стоило бы как можно быстрее бежать из этого города.
Служитель торопясь направился обратно в церковь, но Анна перегородила ему путь. Она заметила дрожь, пробивающую мужчину, округлившиеся глаза, напряжённые мышцы.
– Вы думаете, что я одна из этих тварей? – Штайн пыталась сказать это дружелюбно, но нотки угрозы прозвучали намного громче.
– Откуда мне знать?! – вдруг повысил голос священник и попытался пройти через Анну, – Я не хочу говорить об этих порождениях Дьявола!
– Дьявол в этом не виноват.
– Ну конечно! Люди же сами создают их!
Анна вросла в бетонные ступени и не пускала служителя в церковь. Он же отталкивал её, но из-за неустойчивого положения, священник шатался из стороны в сторону. В какой-то момент Анну даже стало это забавлять. Он был, как неваляшка. Милая игрушка, которую невозможно уронить.
– Я не прошу у вас многого, – пыталась уговорить его на разговор Штайн, – Просто расскажите то, что знаете. И я помогу вам избавиться от них!
– Идите домой, и сидите там до утра! – мужчина угрожающе размахивал ножницами возле Анны.
– Значит, утром они не охотятся? – она наблюдала за лезвиями, но не отходила от двери, – А вечером выходят на охоту… Как вампиры? А кровь они пьют?
– Я вам этого не скажу! Я всего лишь священник! Откуда мне знать такие подробности о тварях из преисподни?
Мужчина остановился, переводя дыхание. Он дышал громко, но несмотря на это Анна услышала другой звук. Хруст отломанных ветвей. Крадущиеся шаги. Фигура неизвестного приближалась к ним. Мужчина. В темноте его было плохо видно. Но на его шее иногда блестело украшение. Крест?
– Вы здесь не единственный служитель? – спросила Анна, надеясь на положительный ответ.
Священник, не поворачиваясь к фигуре позади, схватил Штайн и потащил за собой в церковь. Он закрыл дверь на щеколду, затем повернул ключ и в конце концов забаррикадировался доской.
Внутри было значительно теплее. Несколько свечей догорали на массивной люстре. За действиями служителя наблюдала не только Анна, но и около десятка скульптур святых, расставленных по периметру небольшого помещения. Витражи, сделанные в основном в красных и голубых оттенках, отбрасывали разноцветные пятна на белые плитки пола.
– Чего ты встала?! Быстрее в исповедальню!
Священнику пришлось заталкивать Анну туда с такой же силой, с какой он пытался зайти в церковь. Штайн не понимала, что происходит. Она знала, что должна испытывать страх, но вместо него пустота. Поэтому видеть испуганного мужчину рядом с собой – очередная странность в этом новом для неё мире. Почему он боится, а она нет?
В закрытую дверь сначала постучали. Не услышав ответа, кто-то по ту сторону стал стучать агрессивнее. Колотил он с большой силой, судя по дрожащей двери.
– Вот же чёрт! – ругнулся священник.
Всё это время, пока Анна прислушивалась к ударам, служитель церкви пытался открыть небольшую дверцу внутри исповедальни.
– Что там? – решила уточнить Анна, пытаясь создать внутри себя хоть немного того страха, которым был наполнен священник.
– То, что поможет нам! Дьявол!
Мужчина отбросил ключи и ударил неподдающуюся дверцу ногой. Но результата всё также не было. Тогда он стал с не меньшим остервенением, чем незнакомец снаружи церкви, бить по хлипкому дереву двери.
Анна подняла ключи и подвинула священника. На его лице уже сияли капельки пота. Штайн села на корточки и вставила ключ. Замок действительно не поддавался. Анна надавила на дверь и попыталась снова, но ключ проделывал только половину пути. Она была так увлечена замком, что не услышала, когда дверь церкви вылетела с петель, а медленные угрожающие шаги стали приближаться к ним.
Только когда священник вышел к незнакомцу с воинствующим криком, Анна ощутила сильный удар сердца, который отдалённо напоминал страх. Из исповедальни она видела, как священник отбивается ножницами от другого человека. Незнакомец со скоростью голодного пса бросался на служителя, сверкая мощной челюстью. Его пальцы с каждым взмахом были всё ближе к священнику. И когда тот был загнан в угол, лезвия ножниц с хрустом сошлись.