Анфиса в стране драконов
Шрифт:
— Почему?
Дракон запустил обе руки под простыню, схватил меня и перекатил себе на грудь.
— Потому что никогда не встречал такую очаровательную, бесшабашную, огненную малышку, как ты. Анфиса, — Дрон посмотрел на меня так, будто хотел съесть, отчего стало немного жутко. — Ты разрушила чары камня, сняла с меня проклятие, осталось только закрепить действие твоим ответным признанием.
— Ккаким? — запнулась я от страха.
— Ну, в вечной любви и преданности? — с вопросительной интонацией произнес Дрон.
— А если не скажу? — шепотом спросила я, предчувствуя гнев дракона.
— Ничего страшного не произойдет, — вздохнул Дрон, отстраняя меня от себя и поднимаясь с кровати. — Ванная там, приготовлю нам поесть.
Выдохнула, одновременно испытывая облегчение, разочарование и шок. Теперь у меня есть совершенно преобразившийся муж, искренне любящий, но нелюбимый мной. И что с этим со всем делать?
Глава пятая
Город любви
Мы поглощали бутерброды с горячим какао в полном молчании. Я с любопытством рассматривала своего мужа, пока он намазывал тонким слоем масла поджаренные булочки, пока ополаскивал посуду и нарезал зелень для салата. Так странно было видеть это совершенно незнакомое мне лицо с мужественными чертами лица, волевым подбородком и прямым взглядом синих глаз, которое совершенно преображалось с появлением улыбки. Но сейчас Дрон только хмурился и почти не разговаривал, отделываясь на мои вопросы кивками головы, пожатием плеч и мычанием.
— Когда я к тебе собиралась, то никак не предполагала такое, — наконец, начала я разговор на тему, которая явно волновала нас обоих. — Ты же меня не предупреждал.
— О чем? — прервал меня дракон, вонзая нож в разделочную доску, — что могу влюбиться в совершенно незнакомую мне девчонку?
— Не злись, — попросила я, сама не понимая, как реагировать на очередное его признание, — дай мне время привыкнуть.
— День.
— День? — переспросила я удивленно.
И что это должно означать?
— Сегодня мы погуляем по городу, сходим к Лу, проведем наедине несколько часов, а ночью ты дашь мне ответ. Либо остаешься со мной в качестве жены и поддерживаешь во всем, что я предприму по отношению к Янису и отцу, либо отправляешься восвояси, навсегда забыв о мире драконов и обо всем, что здесь произошло.
— Кто такая Лу? — спросила Дрона, пропустив мимо ушей угрозу о выселении.
Дракон расхохотался, демонстрируя незабываемые ямочки на щеках, отчего мое сердце сжалось в какой-то сладостной истоме. Так захотелось коснуться его лица, губ, подбородка.
— Это все, что тебя сейчас заботит? — спросил он, все еще смеясь, — кто такая Лу?
— Конечно, — ответила я совершенно серьезно, — а вдруг это твоя тайная поклонница, которая при встрече отравит меня своим ядом, нужно быть ко всему готовой в вашем-то мире, — уже менее уверенно добавила я.
Дрон заметно погрустнел, взгляд его задержался на какой-то точке, а мысли унеслись в неведомые мне дали.
— Раньше Север считался городом любви, — произнес дракон, все еще глядя вдаль, — драконы и драконицы открыто целовались на улицах, признавались в своих чувствах на публике, открыто демонстрируя теплое отношение друг другу, устраивали празднества прямо на площадях. Но с приходом к власти моего деда все изменилось. Его предала возлюбленная, пообещав сердце и руку, а потом уединившись с другим драконом. С тех пор Север превратился в то, что ты сейчас видишь — вымирающий город без надежды, без любви. Благодаря тому, что праздник жил в душах каждого горожанина, зима не казалась такой ужасной, а воспринималась, как временное явление. Все верили, что диадема Вероники Прекрасной найдется, а заклятие потеряет со временем свою силу. Теперь все иначе. Драконы отчаялись ждать, угнетенные и гонимые, они ополчились против императора, надеясь, что найдется среди них такой, что откроет свое сердце народу и подарит им потерянную веру, и зародит в сердцах надежду на процветание.
— Ух ты, — пробормотала я в пол голоса, надеясь, что Дрон не воспримет мое восклицание превратно. — Я действительно впечатлена твоей речью, тебе бы в ораторы идти.
— Лу — моя бабушка. Она попыталась зародить в сердце деда любовь, но у нее ничего не получилось. Жестокий, непримиримый и отчаявшийся на получение ответного чувства в этом мире, он уничтожал все доброе и светлое, к чему прикасался, поэтому Лу бежала из дворца. Мы совсем недавно встретились, когда я попытался погасить мятеж недовольных драконов, живущих у самой Стены. Лу их предводитель, идейный лидер и просто замечательная бабушка. Теперь она не похожа на ту чопорную драконицу, что изображена на семейном портрете, который до сих пор висит в галерее дворца. Скорее, на сильную волевую женщину, готовую ради своих детей на великие поступки.
— У нее много детей? — поинтересовалась я, на что Дрон расхохотался.
— Уверен, что и ты станешь ее малышкой, как только она тебя увидит. А вообще, отец ее единственный ребенок.
— Император? — вытаращила я глаза на Дрона, — а он знает, что его мать жива?
— Конечно, знает, иначе, почему ты думаешь, он так жаждет уничтожить мятежников?
— Чтобы прекратить беспорядки в городе. — Совершенно уверенно ответила я.
— Чтобы отомстить матери за то, что она его бросила. — Ухмыльнулся Дрон. — И она не винит его за это. Лу рассказала, как обращался с ней дед, как своими поступками вынудил ее искать убежища в городе. Она не могла взять с собой маленького ребенка, не зная, что ее ждет. Этого всего отцу не рассказывали, да и нам тоже. Мы были уверены, что Лу бросила деда ради любовника, в очередной раз предав его добрые чувства. Книголюб.нет
— Семейная драма, которая привела к разлому всего общества. Это ужасно.
— И ты поможешь мне все исправить, — кивнул Дрон, — если, конечно, Лу тебе понравится.
И если я научусь любить тебя, — добавила мысленно, с тяжелым сердцем следуя за мужем.
Да, он действительно выглядел великолепно. Сильный уверенный в себе дракон со светлой мечтой спасти народ Севера и подарить им любовь вопреки воле отца и брата. Отчаянный романтик, признавшийся в своих чувствах едва знакомой девушке и ожидающей ответного признания.
Что мне делать? Я не могла вот так взять и полюбить кого-то просто потому, что это необходимо!
— Даарон знает о тебе и Лу? — спросила я, когда Дрон уже протягивал мне теплый плащ.
— Он придворный маг и заседал в Совете очень долгое время. Никто не знает о Лу столько, сколько Даарон, но мы не можем ему сейчас помочь, слишком многое поставлено на кон.
— Настолько многое, что дружба становится неважна?
Дрон швырнул свой плащ на кровать и повернулся ко мне с таким яростным выражением лица, что я невольно вспомнила его прежний змеиный облик.
— А он думал о дружбе, когда пытался увести тебя в день свадьбы?
— Он пытался меня спасти, — произнесла я, стараясь говорить как можно более успокаивающе, — хотел защитить.
— От собственного мужа? — заорал дракон, сжимая и разжимая кулаки.
— От монстра, — прошептала я, на всякий случай пятясь к двери. — Но теперь ты не причинишь мне вреда, пора бы простить Даарона и помочь ему.
— Ради тебя?
— Дрон, — простонала я, понимая, к чему он ведет разговор.
Неужели до сих пор ревнует?