Ангел на прицеле
Шрифт:
– Не знаю, мы не знаем где она. Пока мы пытались отбиться, Сергей утащил её. Кто-то заметил детонатор и мы, схватив тебя, выбежали за пару минут до взрыва. Я даже не знаю, жива ли она. Не могу думать об этом. Уверена, она выбралась. По-другому и быть не может.
Я слушал её, но не хотел слышать. Если с Линой что-то случилось, лучше я подохну прямо сейчас, чем когда-нибудь услышу, что её нет. Такого просто быть не может, она мой Ангел, моя душа. Как же я без неё?
Услышал гул лопастей вертолёта, подоспела помощь. Пытался бороться с собой, но сон снова
Медленно приходил в себя. Сначала были звуки, потом я слышал голоса. Они то приближались, то исчезали. Через некоторое время я начал чувствовать, что со мной что-то делали. Подключали оборудование, ощупывали. Я догадался, что нахожусь в больнице. Но единственной моей мыслью было: где Лина, что с ней?
Наконец-то я почувствовал, что могу открыть глаза. Возле меня находилась девушка, посмотрев мне в глаза, она резко выбежала с криком:
– Он очнулся.
А, это она про меня, судя по всему. Да, я снова в мире людей, не думал, что так удивлю её.
В палату зашел мужчина средних лет, наверное, мой лечащий врач.
– Как вы себя чувствуете?
– Как человек, словивший пулю.
– Значит, не настолько плохо, раз уже шутите.
– Посчитал ответить «дерьмово», будет некорректно.
– Да вы у нас юморист. Голова кружится? Черные пятна перед глазами? Можете двигать конечностями?
– Да, нет, да.
– Отлично, голова может кружиться, у вас небольшое сотрясение и вы были в коме два дня.
Два дня. Кошмар, что происходило за эти два дня?
– Где моя команда? Что с ними?
– Сейчас вам надо беспокоиться о себе.
– Не говорите, что я должен делать. Просто ответьте на вопрос.
– Ладно. Сюда доставили трех девушек, вас и двух парней. У одной - несколько ссадин, её отпустили, у другой – перелом, она лежит в соседней палате. Третья, тяжелый случай, она потеряла много крови, сейчас в коме, никаких прогнозов по её поводу дать не можем. Парни в порядке, их тоже отпустили.
Как же страшно спросить имена. Окажется ли Лина среди этих девушек?
– Не могли бы вы назвать имена девушек?
– Я вам справочное бюро?
Я на него так посмотрел, чтобы больше вопросов не возникало. Он нахмурился, но сдался.
– Отпустили – Анжелику, с переломом – Мад…, никак не запомню её имя.
– Мадлина?
– Да верно, это она.
– А третья?
Мой пульс начал зашкаливать, я боялся услышать ответ.
– Лина. Третья девушка в самом худшем состоянии.
Я не знал, как реагировать, вздохнуть с облегчением или впасть в панику. Она жива, но никаких гарантий нет. Но это же Лина, она – сильная, я верю, что она справится, по-другому не должно быть.
– Пока отдыхайте, я потом ещё к вам зайду.
– Когда мне можно будет встать, я должен видеть Лину.
Док посмотрел на меня, как на душевнобольного.
– Вы только что вышли из комы. У вас постельный режим несколько дней.
Я вскипел, мне надо увидеть Лину, я не могу здесь лежать.
– Сегодня я буду в кровати, но завтра вы отведёте меня к Лине.
Я
– Ну и упрямые пациенты пошли. Хорошо, я отведу вас завтра.
На утро я ждал врача, сегодня я чувствовал себя намного лучше. Сам смог сходить в туалет и умыться. После завтрака я начал нервировать медсестёр вопросами и просьбами позвать врача. Пока ждал его, весь извёлся.
– Ну и чего буяним?
– Я вас жду 2 часа.
– Вы у меня не один пациент.
– Просто отведите меня к ней.
Он посмотрел на меня и видимо что-то прочитал в моих глазах, потому что без споров повёл меня в палату Лины.
– Вот она. Даю 15 минут. Вам нельзя здесь находиться.
Я подошёл к кровати и сел на стул, стоящий рядом. Только потом смог перевести взгляд на неё. Она лежала неподвижно, как прекрасная спящая красавица. Как бы я хотел, чтобы поцелуем смог разбудить её. Не уберёг, не защитил. Как же это произошло? На её месте должен быть я.
Взял за руку, она была такая миниатюрная в моей ладони. Кожу покрывали ссадины и порезы. Тупая боль пронзила в самое сердце. Это даже больнее, чем пуля в моём плече.
– Ангел, очнись, ты должна это сделать. Я не смогу жить, зная, что тебя нет. Да, ты сказала, что не любишь меня, я тебе не нужен. Но ты должна жить. Пусть мы не будем рядом, но я буду знать, что с тобой всё хорошо и ты счастлива. Я смогу смириться, не сразу, но попытаюсь, главное – живи. Открой свои прекрасные глаза и посмотри на меня. Оскорби или состри, хоть что-нибудь.
Я уронил голову, это было так тяжело, видеть её в таком состоянии и не в силах сделать хоть что-то.
– Всё, вам пора возвращаться в свою палату.
– Секунду.
Наклонился и оставил поцелуй на её лбу.
– Ангел, я люблю тебя.
Выбежал из палаты. Впервые за очень долгое время я почувствовал влагу на своём лице. Не думал, что ещё способен плакать. Но вот он я, с солеными дорожками на щеках. Как же я жалок.
Дни превратились в какую-то серую массу из проходящих часов. Одно и тоже изо дня в день. Я ходил к Лине, разговаривал с ней, приходил в палату, впадал в уныние. Ко мне несколько раз приходила Мадди, вернее сказать прискакивала на своих костылях. Она тоже с ума сходила в палате. Мы болтали обо всём, теперь я понял, почему Лина считала её сестрой. Она действительно замечательный человек. Пыталась отвлекать меня смешными историями из их университетского времени.
Мы играли в карты, когда на пороге появился Док.
– Она очнулась.
– Кто?
– Лина.
Я почувствовал, как карты выпали из моих рук. Мадди вскочила на своих костылях.
– Мы можем её увидеть? С ней всё хорошо?
– Да, с ней всё хорошо и вы можете навестить её. Только недолго, она ещё очень слаба.
Мадди пошла к дверям, но, перед выходом, обернулась на меня.
– Тимур, ты чего сидишь? Пошли.
– Я не пойду, передай Лине, чтобы поправлялась.
– Ты чего? Она будет рада тебя видеть.