Ангел по имени 112
Шрифт:
Он опять повернулся к столу, на котором стоял компьютер, и небрежным жестом извлек из дисковода дискету.
– Я позволил себе сделать кое-какие выдержки из тех данных, что ваш племянник хранит на жестком диске. Возможно, они могут сыграть роль подсказки в этом деле. А могут и не сыграть.
– Что вы имеете в виду? – ревниво спросила Олеся.
– Знаете, существует легенда, что во время войны под руководством НКВД в окрестностях Желтогорска велась суперсекретная стройка. Якобы где-то здесь под землей был отстроен бункер для правительства – на случай, если сдадут Москву. Практически целый город. Потом обстоятельства изменились, бункер был законсервирован, все подходы к нему взорваны, а всякие упоминания о стройке были запрещены под страхом расстрела. Повторяю, это не более чем легенда. Но судя по материалам, которые Вячеслав скачивал из Интернета, он в эту легенду верил свято. Я обнаружил на диске самопальную карту окрестностей Желтогорска. Она с пометками. Что они означают, пока не очень ясно. Но возможно, что ваш племянник все же решил попытаться отыскать мифический бункер.
– Но если бункера нет, то куда он мог пропасть? – спросил Макс.
– Кроме бункера могут существовать тысячи похожих на бункер ловушек, – объяснил Смагин. – Он мог провалиться в какую-то яму, заблудиться, да мало ли что…
Олеся вскинула голову.
– Только не вздумайте городить эту чепуху в присутствии сестры, – резко сказала она. – И вообще, если у вас есть карта, то что же вы тут сидите? На вашем месте я давно бы все проверила. Да, скорее всего, так и придется сделать!
– Ну, не горячитесь, – остановил ее Смагин. – Я же сказал, что приму все меры. Так и объясните вашей сестре. Я не намерен отступать.
– Пока все это слова, – возразила Олеся. – Хотелось бы чего-то более существенного. Может быть, вы все-таки приметесь за дело?
Смагин усмехнулся.
– Уже принялся, уважаемая Олеся Михайловна, – сказал он. – Вы еще очень молоды и не умеете отличать суеты от дела. Но это пройдет. Однако, к вашему удовольствию, я уже ухожу. Возможно, уже сегодня я сумею пройтись по тем местам, которые отмечены на карте вашего племянника. Разумеется, как только у меня появится какая-то информация, я тут же поставлю вас о ней в известность.
– Да уж надеюсь! – сказала Олеся и, неожиданно обернувшись к Максу, добавила: – На твоем месте я бы присоединилась к сыщику. Ты же слышал, что ему приходится тянуть воз практически в одиночку. А вы с ним почти однополчане. И ты сам обещал мне помочь. Я бы и сама облазила сейчас все задворки, но мне нужно опекать сестру. И потом, я не обладаю талантом сыщика. И вообще, если не можете сделать ничего реального, то хотя бы не мозольте глаза!
Смагин и Макс переглянулись, и следователь еле заметно кивнул. Они пошли к дверям. Макс был слегка обескуражен, но обиды на Олесю не чувствовал. Он видел, в каком она состоянии. В любую минуту у нее мог наступить нервный срыв. И еще, наверное, она была в чем-то права – мужчины на то и существуют, чтобы помогать женщинам и детям.
Лишь одно соображение смущало Макса – он имел некоторое представление о работе милиции и сомневался, что Смагин согласится на такого помощника, как Макс. Есть такое понятие – служебная информация. Следственные работники страшно не любят ею делиться.
Когда они вышли на улицу, следователь заговорил первым.
– Ну что, брат, давай знакомиться? Ты меня Смагиным зови – я так привык. А ты, как я понял, Андрей?
– Вообще-то – да, но это для девушек. А так все зовут меня Максом. Это по фамилии. Максимов я.
– Понятно. Ну и что думаешь делать, Макс?
– А что делать? – развел руками Макс. – Карта-то у тебя. Меня, сам видишь, выставили в два счета. Если бы у меня такая карта была – я бы обязательно по тем местам пробежался.
– Да, не видать тебе здесь успеха, – покачал головой Смагин, – если не отыщешь золотой ключик… Весь вопрос только в том – золотой он или… Надеюсь, ты понимаешь, что при женщинах я не все говорил, что думаю?
– А что ты думаешь?
– Ну, ты видишь, что мальчишка, по сути дела, был предоставлен самому себе, – сказал Смагин. – И возраст самый опасный. Лично я ничего хорошего не жду. Грубо говоря, нужно готовиться к худшему.
– А вот тут я с тобой не согласен, – заявил Макс. – У нас так не принято, чтобы к худшему готовиться. Если у тебя напряженка, то я готов помочь – у меня как раз выходные. Пробежался бы по тем местам, которые у Славика на карте отмечены.
Смагин долго смотрел на него, слегка прищурив глаз, а потом вдруг сказал:
– Ладно, уговорил! Но одному тебе нет смысла мотаться. Вместе пробежимся!
Глава 4
Как выкрутиться из создавшегося положения, Славик придумать не мог, а потому избрал самую примитивную линию поведения. Образно говоря, он, подобно черепахе, спрятал голову в панцирь. Перестал выходить из дома и даже на телефонные звонки не отвечал. Совсем взаперти сидеть, конечно, не удавалось – мать, уходя на работу, непременно наказывала что-нибудь купить – хлеба, масла и прочей ерунды. Иногда это мог быть целый список. Поход в магазин становился для Славика настоящей мукой. Он выходил на улицу, как разведчик в тыл врага, прижимался к стенам, прятался за углами и поминутно оглядывался. Продукты он покупал второпях, не обращая внимания ни на качество, ни на продавцов, которые безбожно его обсчитывали. До сих пор эти прогулки сходили ему с рук – Фитиля, которого он до судорог боялся, Славик ни разу не видел. Не видел он даже Вихра и прочих сверстников, обитавших в микрорайоне. В этом не было ничего удивительного – многие разъехались на лето – но нельзя было отрицать, что Славику просто везло.
Прошло четыре дня после дурацкой истории с пистолетом. Фитиль не давал о себе знать. Славик не то чтобы успокоился – страх не отпускал его даже во сне – но как бы свыкся со своим положением. Люди привыкают жить даже под обстрелом. К тому же Славик в глубине души надеялся, что с Фитилем обязательно что-нибудь случится – попадет под машину или его арестует милиция. Надежда была слабая, но Славик изо всех сил молил бога, чтобы тот за него заступился.
В это утро мать, как всегда, торопилась на работу, а список, который она составила на бегу, оказался особенно обширным. Здесь были не только продукты. Предстояло смотаться на почту, заплатить за коммунальные услуги, купить в аптеке лекарства, ну и, само собой, гастроном. Сплошной геморрой и совершенно некстати. С утра Славика мучили недобрые предчувствия. Перед рассветом ему приснился плохой сон. Подробностей Славик не помнил, но ощущение от сна осталось самое гадостное.
Из дома он вышел в десятом часу утра – это время казалось ему самым спокойным. Все, кому требовалось опохмелиться, уже добились своего и расслабились, а прочие еще не вставали с постели, наслаждаясь летним утром и возможностью побездельничать. Активная жизнь во дворе начиналась с полудня, а пика своего достигала часам к семи вечера, поэтому Славик мог чувствовать себя в относительной безопасности.
Он взял хозяйственную сумку, список, который начеркала мать, деньги и вышел на улицу. День опять грозился быть жарким – солнце пылало, в небе не было ни облачка, воздух был наполнен золотистой пылью. Спина Славика моментально промокла от пота.
Сгорбившись и втягивая голову в плечи, он быстро затрусил в направлении почты. Это была самая дальняя точка в его списке, и с ней Славик хотел разделаться в первую очередь. Но там оказалась довольно приличная очередь, и Славик, поколебавшись, решил на коммунальные платежи плюнуть – стоя в очереди, он был прекрасной мишенью для Фитиля. Он выскочил на улицу и побежал в аптеку.
Здесь его тоже ждал облом. Аптека была закрыта на прием товара. Славика успокоили, что через пятнадцать минут торговля будет возобновлена. Но торчать на улице, на самом видном месте, он никак не мог. Таким образом, оставалась только продуктовая часть. Славик побежал в гастроном.