Ангел, право выбора
Шрифт:
– Твоя Алина...
Я не успел подобрать слова для определения, Светка фыркнула, подняла на меня бесконечно печальный насмешливый взгляд и тихо сказала:
– Вы все меня совсем дурой считаете, да? Почему-то каждый человек, с которым я общаюсь хотя бы день, считает своим долгом открыть мне глаза на то, какая Аля стерва. Неужели вы думаете, что я за столько времени общения с ней этого не поняла?
Я немножко офигел и приподнял плечи, делая вид, что заинтересовался трибунами. Света горько хохотнула, шутливо похлопала меня по спине и философски развела руками:
– Не ты первый, не ты последний.
– И давно ты это поняла?
– неуверенно спросил я, она пожала плечами:
– Давно, ещё
– Она криво улыбнулась мне и добавила, - я ей тогда не поверила. Решила, что она врёт, чтобы меня расстроить и чтобы я плохо выступила.
– Почему ты решила, что она врёт? Так верила своему Олегу?
Если честно, эта гениальная стерва была тогда так убедительна, что я бы ни на секунду не усомнился, странно, как Светка поняла.
– Нет, не в Олеге дело, - покачала головой Света, подняла на меня глаза и невесело улыбнулась, - косметика. Её выдал макияж.
– Я нахмурился с непонимающим видом и она пояснила, - она плакала, когда говорила мне всё это. А выступать она должна была почти сразу же после меня, там времени было очень мало, она бы никак не успела заново накраситься. И в такой ситуации, поверь, - она закатила глаза и издевательски фыркнула, - даже если бы Олег явился туда лично и у меня на глазах поцеловал свою девушку, - кстати, она там была, - то я бы приложила все усилия, чтобы не заплакать. Даже я, лично заинтересованное лицо. А ей-то какое дело? Меня ей до слёз жалко стало?
– Света хохотнула, покачала головой.
– Она знала, что будет плакать и заранее продумала, как сделать так, чтобы её этюд не испортил макияж — водостойкая косметика, слёзы аккуратно стёрла и вуаля! Наше выступление — это всего пара часов, днём по улице ходить с такой боевой раскраской просто неприлично, макияж снимают сразу же после церемонии награждения. Вопрос — зачем ей водостойкая косметика? Дождь на ковре внезапно пойдёт?
– она фыркнула и сжала губы с такой болью, что я сразу же вспомнил её лицо в тот момент и решил спросить:
– Так ты ей не поверила?
– Ни на грамм, - решительно качнула головой Света.
– Почему тогда тебе было так больно?
– она на миг замерла и тут же улыбнулась, от неё опять пошла волна давящей боли, но голос всё равно звучал уверенно и чуть насмешливо:
– А что, было похоже, что мне очень больно? Я идеально выступила.
– Выступила ты шикарно, - улыбнулся я, - но меня этим не обманешь. Я же ангел, забыла? Я чувствую состояние души, как люди чувствуют запах или слышат звук. Тебе было очень больно. Не так, как две недели назад, когда Олег представил всем свою девушку, но всё равно сильно.
Она бросила на меня осторожный недоверчивый взгляд, я постарался улыбнуться:
– Да, я всё чувствую, и сейчас тоже. Так что можешь не пытаться мне врать или прикидываться, что тебе всё равно. Тебе и сейчас больно о нём слышать, я вижу. Расскажи.
– Мне было больно не из-за Олега, - неохотно ответила она, глядя куда-то по ту сторону бассейна.
– Мне было просто зверски обидно, когда я поняла, что моя... не то чтобы подруга, я прекрасно понимала, что вечной дружбой тут и не пахнет... хотя бы просто товарищ по команде, из моего клуба, из моего спорта, - она глубоко вдохнула, крепко зажмурилась и закрыла лицо руками. Я нерешительно обнял её за плечо, но она сразу освободилась, убрала руки от лица и выпрямилась, тихо сказав, - мне было обидно, что она так поступила. Специально, продуманно соврала мне перед самым выступлением, просто в надежде, что я ошибусь и тем самым увеличу её шансы. Это подло,
Она пылала негодованием, сложила руки на груди и надула губы, заставив меня с трудом сдержать улыбку. Она была похожа на нахохленного воробышка, на пятилетнюю девочку, которая проиграла в классики и надулась на весь мир, громко прохныкав «так нечестно, я с вами не играю!».
– Тебе смешно?
– тихо спросила она.
У неё был такой сухой тон, что мне мигом расхотелось улыбаться. Света сунула руки в карманы и расправила плечи, за секунду превращаясь из маленькой девочки в суровую валькирию, к которой хотелось обращаться на «вы» и желательно, издалека. Она секунду посверлила меня прямым укоряющим взглядом и я опустил глаза, а она медленно вздохнула и похлопала ладонью по низкой ограде, возле которой мы стояли:
– Вот это — знак единства.
– Я посмотрел туда, она подчеркнула пальцем нарисованные олимпийские кольца и уверенным тоном продолжила: - Пять колец, разного цвета, но одинаковой формы — пять континентов. Спорт, который объединяет весь мир. Событие, придуманное для того, чтобы разные народы могли удовлетворить жажду конкуренции мирным путём. И честным. А какое, к чертям, может быть единство с мировом масштабе, когда внутри одной команды спортсмены ведут себя как враги?
Волны негодования и искренней ярости распространялись от неё во все стороны, мне даже показалось, что по воде бассейна идёт рябь от её голоса. У меня не было аргументов, чтобы с ней поспорить, как ни крути — она права... но, блин, такие идеалистические убеждение слишком далеки от реальной жизни. Я бросил на неё осторожный взгляд, её глаза продолжали пылать негодованием и болью модели «за державу обидно». Я покачал головой и тихо выдохнул:
– Кто тебя такую воспитал... как ты вообще живёшь в этом несовершенном мире?
– До шести лет меня воспитывала бабушка, а потом только мама и книги, - криво улыбнулась она, опять превращаясь в грустную семнадцатилетнюю девочку.
– А живу... хреново живу, надо что-то с этим делать. Досмотрю последний заплыв и полечу искать свою судьбу, - она насмешливо вздохнула и замолчала, очень печально глядя на пловцов с той стороны бассейна.
Я помялся, не зная, стоит ли ей говорить, потом решился:
– Твоя Аля не врала, у Олега действительно в тот момент была девушка.
– И разницы?
– нервно развела руками Света.
– Она всё равно сказала мне это в самый подходящий момент и именно с целью вывести меня из эмоционального равновесия.
– Она от твоего имени с ним переписывалась, - неохотно продолжил я, - и выставляла тебя не в лучшем свете.
– Это я тоже знаю, - усмехнулась она, - ну, точнее, я не была уверена, что у неё хватит наглости с ним переписываться, но видела, что она пользуется моей страницей.
– Света насмешливо закатила глаза и фыркнула, - мне добрые люди показали, какую «удачную» фотку она выложила от моего имени в интернет, одного этого хватит для понимая ситуации. Знаешь, как шутят — когда на странице девушки фото вдвоём с подружкой, то выкладывала та, которая лучше отфотошоплена.
Я поморщился и прошептал:
– Женская дружба, м-да.
– Вот-вот, - усмехнулась Света.
– Это она меня фотографировала, никто другой, даже специально постаравшись, не сделал бы такой ужасный снимок. Я её сразу попросила удалить, она сказала, что никому никогда не покажет... а потом показала всему миру. И, вот честно, я ни капли не удивлена, что она в общении с Олегом выставила меня дурой.
– Света тихо рассмеялась и развела руками, с нервной улыбкой вопрошая потолок, - я удивлена, как Олег умудрился в это поверить? Как?! Мы с ним общались всю смену, мне кажется, этого времени вполне достаточно, чтобы узнать человека. Как он мог повестись, как мог не понять, что это не я?