Ангел с синими глазами
Шрифт:
Женский голос поправил его:
— Муниципалитету.
— Во всяком случае, большие ребята ходят туда плавать. Холодно, да?
Женский голос еще что-то произнес.
— О, да! Элис подсказывает, чтобы я сказал тебе, что у меня все хорошо. Она будет следить за мной.
Она делает оладушки, которые похожи на Микки-Мауса! Я ей помогал, а потом ел их. А Рик собирается взять меня в больницу, когда ты придешь в себя.
— Хочешь что-нибудь еще сказать? — произнес Голос.
— Я люблю тебя, мамочка. Приходи скорее, ладно?
Послышался щелчок, и благословенные звуки исчезли. Потом Голос, находящийся рядом, заговорил опять:
—
Она просто в восторге от малыша. Она остается с ним днем, пока я на работе. Она считает, что для нее это хорошая практика в ожидании собственных внуков. Я, конечно, не знаю, когда они появятся, поскольку я у нее единственный сын, а я.. — Он не закончил фразу. — Я буду заботиться о нем, как заботилась ты. Надеюсь, ты слышишь то, что я сейчас говорю. Я… я только подумал, что тебе будет легче выкарабкаться, если ты будешь знать, что Джой в хороших руках. В лучших. В конце концов, она вырастила меня… Я, конечно, не подарок. — Тут у него вырвался нервный смешок. — Но моя мать замечательный человек. Она лучше всех. — Он вздохнул. — Ну что ж. Думаю мне пора заканчивать. Мне дали всего минуту, чтобы постоять возле тебя. Приду попозже.
Мне обещали потом разрешить побыть подольше. Я добьюсь этого. — На секунду тепло и давление на ее руку усилилось. — Ты должна выкарабкаться, Кейт.
Ты нужна Джою. — Голос немного прервался от волнения. — Мне тоже нужно, чтобы ты выкарабкалась.
Ты даже не представляешь, как мне это нужно.
Потом Голос пропал, растворился, исчез… и ее беспокойство тоже пропало. Теперь Кейт определенно знала, что ей нельзя переходить порог, пока она не наберется сил. Голос позаботится о Джое, а это — самое главное.
Когда вечером Рик пришел в блок интенсивной терапии, его остановили на сестринском посту.
— Добрый вечер, мистер Макнил, — поздоровалась с ним хорошенькая блондинка.
— Привет, Диана. — Он вопросительно кивнул на бокс, где лежала Кейт. С поста были видны все палаты. — Есть какие-нибудь изменения?
Она взглянула на него, потом в сторону палаты.
— Ну-у…
— Она пришла в себя? — быстро спросил он.
— Нет, нет. Только, кажется, ей стало чуточку легче после вашего утреннего посещения.
— После моего посещения? Правда? — Когда Диана утвердительно кивнула, он спросил:
— Значит, все будет нормально?
Сестра заколебалась.
— Больше ничего не могу вам сказать, кроме того, что говорил вчера вечером дежурный врач. Травмы головы непредсказуемы. Она стала спокойнее, а это означает или то, что она находится в более глубокой коме, или то, что раньше се что-то подсознательно беспокоило, а теперь перестало и она решила не бороться за жизнь, что сейчас необходимо. Теперь нужно только ждать и смотреть, что будет.
— Ждать и смотреть, — пробормотал Рик. — Кажется, это выражение здесь любимое.
— Извините. Я только…
— Все в порядке, Диана. Я знаю, что ты не станешь напрасно обнадеживать. — Он взглянул на часы, висевшие перед ней на стене. — Можно я сейчас побуду подольше? Целый час, отведенный для посещений?
Она улыбнулась.
Пока Рик шел к боксу Кейт, его шаги скрадывало специальное покрытие.
Ничего не изменилось после его утреннего посещения. Кейт Барнет по-прежнему неподвижно лежала под простыней. Та половина лица, которую он видел, казалась сделанной из чистейшего белого мрамора. Не шевелился ни один светлый волосок на голове.
Рик подошел к ней и медленно и осторожно накрыл ее ладонь своей, чтобы не задеть трубку.
— Тебе становится легче, Кейт, не так ли? Ты больше не станешь ускользать от нас? Голос Джоя придал тебе сил, разве нет? — Он подождал, надеясь услышать тот низкий безжизненный голос, который звучал у него в мозгу вчера вечером. Но ответом было молчание. Он нахмурился, понимая, что ему тогда только показалось. Но все-таки… Рик тряхнул головой и вздохнул. — Тебе очень долго давали обезболивающие. Даже не сутки, так? Рик смотрел на классические черты ее лица, покрытого синяками и ссадинами. Кто ты, Кейт Барнет? Я слышал, что не происходит ничего, что не должно произойти. И каждый раз, когда мы делаем выбор, это должно иметь смысл. Если все так, почему я помогаю тебе? Какой толк в том, что ты лежишь здесь, в больнице? — Он легонько провел указательным пальцем по ее носу, по скуле, по ресницам и по подбородку. — Ты так молода и красива. И ты такая замечательная мать. Я потрясен твоим сыном. Он такой смышленый. Моя мать говорит, что не встречала еще ребенка, у которого была бы такая взрослая речь, как у Джоя. Кажется, что ему не четыре года, а восемь или девять.
Извини меня, ему уже почти пять. А как ты с ним занималась? Ты читала ему энциклопедию, когда он был еще младенцем? Он очень хороший мальчик. Такой радостный, полный надежд, а вопросы из него так и сыплются. Бессознательно нагнувшись ближе, Рик внимательно наблюдал за матерью, чьего сына он только что хвалил. — Вместо тебя должен лежать здесь я. У тебя есть все, чтобы жить, а у меня…
Он замолчал, так как обещал себе три года назад, что не будет продолжать. У него есть мать, о чем она ему всегда напоминает, его здоровье и его компания по программному обеспечению.
Но нет семьи. Нет жены. Нет сына.
— Может, ты потому и вошла в мою жизнь, — спросил он Кейт, — чтобы напомнить мне о моем положении? Я так глубоко погрузился в работу, что перестал печалиться ежедневно и ежечасно. Но ты врезалась в мою машину, и все опять вернулось. — Он опустил голову, стараясь прогнать воспоминания. Извини, — спустя некоторое время проговорил он. — Конечно, ты не виновата, что вломилась в мою жизнь, не так ли? Я виноват в аварии. Я в этом совершенно не сомневаюсь, хотя все твердят обратное. — Он перевел взгляд на ее лицо. — Я чувствую себя идиотом. Как будто говорю сам с собой.
Рик заметил, что она несколько раз судорожно вздохнула.
— Даже не знаю, стоит ли мне еще приходить сюда.
Я знаю истории о больных, про которых говорили, что они безнадежны, но их близкие навещали их каждый день и разговаривали с ними, как будто они в сознании, и тогда наступал день, когда они все же приходили в сознание и вспоминали все, что им говорили. — Он в задумчивости потер подбородок. — Но я думаю, главным здесь было то, что приходили их любимые. А меня ты даже не знаешь. Смешно, но у меня такое чувство, что я тебя знаю. По крайней мере, начинаю узнавать, потому что Джой постоянно рассказывает о тебе. — Рик осторожно взял ее за руку. — А самое главное, Джой так здорово о тебе говорит. Я возьму его с собой, чтобы он посмотрел на тебя, когда мне позволят. Да, совсем забыл, Джой велел передать тебе от него поцелуй. Что я сейчас и сделаю. — Рик нагнулся и поцеловал ее ледяную щеку.