Ангел с синими глазами
Шрифт:
Рик взял чашку, чтобы налить кофе. Мать положила на блюдо последнюю оладью и выключила горелку.
— Можно я отнесу их на стол? — спросил Джой.
Элис с сомнением оглядела его маленькие ручки, лежащие на столе.
— Ты считаешь, что справишься?
Он кивнул.
— Дома я всегда отношу тарелки.
— Ну, тогда ладно.
Рик помог мальчику слезть со стула.
Элис вручила малышу поднос, и они с Риком стояли рядом, глядя, как тот медленно и осторожно несет свой драгоценный груз к столу около
— Господи, Рик, — понизив голос, начала Элис, ты посмотри хорошенько на малыша. Он же вылитый ты в таком возрасте.
Рик наклонился. Он не замечал, как сильно мальчик похож на него. Вчера вечером он находился в сильном смятении и ему было не до того. Но теперь, когда она указала ему на их сходство…
— Он мог бы быть твоим сыном. Он может быть… благоговейный шепот Элис продолжался. — И возраст тот же. Всего на год старше, чем мог быть Джереми.
Джой вернулся, поставив оладьи на стол, и доказал, что со слухом у него все в порядке.
— А кто такой Джереми? — спросил Джой.
Рик нервно прочистил горло.
— Маленький мальчик, который умер до того, как родился.
— Ой! — Джой обдумывал слова Рика, стоя рядом.
Но был так озадачен, что от удивления не мог сказать ни слова. — Как это?
Элис бросилась Рику на выручку.
— Ты любишь кленовый сироп, Джой? Будешь оладьи с сиропом?
— Да, мэм.
Рик взял свою чашку с кофе и открыл холодильник, где на привычном месте нашел смесь портера пополам с элем. Эти привычные, каждодневные действия успокоили его, и он наконец сумел взять себя в руки.
Они со Стейси выбрали имя Джереми, если родится мальчик. Она не доносила его всего два дня.
Врачи решили, что Рик захочет узнать, что у него почти был сын. Иногда Рик думал, может, ему специально уготована такая судьба — знать о том, что могло бы быть.
Рик повернулся к Элис.
— Джой рассказал тебе, почему он здесь?
— Он говорил что-то об аварии. Что они перевернулись, выли сирены, и приехала «Скорая».
— И было много полицейских, — добавил Джой.
Элис нахмурилась.
— Звучит зловеще.
— Да, именно так. И опять виноват был я.
— Нет, Рик. Нет. — Мать покачала головой.
Поняв, что она говорит об аварии, произошедшей три года назад, Рик попытался вкратце обрисовать ей, что произошло на этот раз.
Джой добавил свои замечания, в основном то, что он пережил, когда автомобиль крутился и переворачивался, отчего Рику стало только хуже.
А Джой еще глубже воткнул нож в рану, говоря своим детским голоском:
— Когда мы остановились, мамочка ничего не отвечала.
Слезы заблестели в карих глазах Элис, она обхватила Джоя одной рукой, а Рика — другой.
— О, мои дорогие, милые мальчики, мне даже страшно такое представить. Ее любящие руки согревали их, как теплое одеяло в студеную зимнюю ночь. Но это не твоя
— Он скрылся так быстро, как мог, — ответил Рик; Я видел его в зеркале заднего обзора. И никто, кроме меня, не знает, что он был.
Она поцеловала Рика в щеку, потом нагнулась, чтобы поцеловать Джоя.
— Не волнуйся. Все будет хорошо.
— С мамой тоже все будет хорошо, — с чувством произнес Джой. В его голосе не было и тени сомнения.
Рик поразился его оптимизму. Кейт Барнет просто потрясающе здорово воспитала его сына.
Его затрясло, когда он сообразил, что значит по Фрейду его мысленная оговорка.
Его сын. Это Джой Барнет, а не Джереми Макнил.
Кейт, полная, тревоги и беспокойства, находилась в темноте, окутывавшей сознание.
Что-то ее неотступно манило, она пыталась переступить какой-то порог, но не могла сделать это.
Каждый раз, когда она пыталась, боль тысячами колючих льдинок вцеплялась в ее мозг и тянула назад, в темную глубь. Она не могла точно сказать, что ее манило, хотя чувствовала, что для нее очень важно перешагнуть стоящую перед ней грань.
Над ней постоянно звучали какие-то голоса. Она не знала их, не различала, ей было все равно, ей не хотелось собраться и понять, что они говорят, но казалось, что они звучат озабоченно.
Когда они удалялись, наступала тишина и темнота опять поглощала ее. Потом Кейт начинала медленно всплывать к порогу, желая, но не отваживаясь его пересечь. Она не знала, как долго длился период тревоги, но она поняла, когда он кончился. Он кончился, когда к ней вернулся Голос.
— Кейт?
Ее внимание, которое она не могла сфокусировать, сосредоточилось на глубоком тембре Голоса.
До того мгновения она не знала, как ей хочется услышать его звук.
— Я знаю, ты не можешь меня слышать, Кейт, но вдруг произойдет чудо и ты поймешь, что я говорю. — (Она ощутила давление на руку. Тепло окутало ее в том месте, где раньше был только холод.) — С Джоем все в порядке. Они не разрешили мне привести малыша сюда. Да ты бы и сама не захотела, чтобы он видел тебя в таком состоянии. Но я записал его голос на магнитофон. Сейчас. Секундочку… сейчас включу…
— Мамочка, — пауза, — ты здесь?
— Это не как по телефону, — произнес Голос. — Мама не может тебе отвечать, но она может услышать, что ты говоришь.
Внезапно Кейт поняла, что ее тревожило.
Джой. Ее сын. Она нужна Джою.
— Мамочка, я здесь с Элис и Риком. Ты знаешь, у Рика есть бассейн! Жаль, сейчас еще холодно, чтобы купаться. Но он говорит, что летом я смогу плавать.
Ты тоже можешь приходить. Хотя он не только его.
Элис говорит, он принадлежит мун-мун-ципалитету…