Ангел Смерти с дрожащими руками
Шрифт:
– Ультиматум отвергли, – вмешался Ха. – Перуанцы против. Террорист дал им ещё сорок минут на размышления. Через сорок минут обещал связаться в последний (если правительство Перу не передумает) раз.
Как бы в подтверждение его слов появился третий террорист и что-то шёпотом сообщим своим друзьям.
Аллен с Ха согласовывали детали предстоящей операции. Сложность заключалась в том, что Ха был уязвим, в отличие от Аллена, и, вместе с тем, не хотел демонстрировать свой талант молниеметания.
– Бомбу я дам тебе, – уведомил Сола Аллен. – Ты, главное, ничего не трогай. А
Ха кивнул. Как показалось Солу – не очень уверенно.
Прыжка Аллена Сол не видел. То ли не смог, то ли просто не захотел. Запомнился сдавленный крик бывшего владельца бомбы, щелчки спускаемой тетивы арбалета, знакомый запах озона от сидящего рядом Ха. Потом, очень красивая девушка, жгучая-жгучая брюнетка, грациозно поднялась со своего кресла и небрежно, как какой-нибудь морской пехотинец на тренировке, метнула нож, глубоко вошедший Аллену под левую лопатку.
Неизвестно, что ещё хотела сделать красотка. Ха её успокоил. Аллен, как ни в чём не бывало повернулся, держа в руках какой-то пакет. Щёлкнула ещё одна тетива, и уже Ха сорвался с места, выискивать свою будущую жертву.
Утыканный стрелами и с ножом в спине, Аллен подошёл и аккуратно передал Солу пакет. Сол вжался в кресло, словно пытаясь защитить спину. Только вот чем защитить грудь? Не бомбой же?
Ха и Аллен связывали террористов. Пассажиры шумели, стюардессы как ненормальные носились по салону. Один Сол сидел и боялся шелохнуться, для него история ещё не закончилась.
Подошёл Ха, забрал бомбу, заглянул в неё. Воскликнул что-то вроде: «Фантастика!» – и немного покопался в устройстве. Потом, то ли обращаясь к Солу, то ли сам себе сказал:
– С Алленом плохо. Очень плохо.
– Что ещё?
– Во-первых, яд – не кураре. Эти индейцы сами не знают, с чем работают. Во-вторых, нож вошёл в самое сердце.
– И он жив!
– Пока. Внизу, на воле, это вообще было бы пустяком. Самое плохое сейчас – в-третьих. Он не может превратиться, а именно это ему надо для излечения.
– Почему не может?
– Дерево. На самолёте нет ничего деревянного. А превращение наступает, если в прыжке сделать сальто над каким-нибудь деревянным предметом. Стулом, например.
Сол вспомнил грохот мебели в их первые минуты на конспиративной квартире. Да найти деревяшку на самолёте – это задача. Везде пластик.
– А зачем такое сальто? – скорее просто так, чем из любопытства, спросил Сол.
– Возникает необходимое для данной процедуры расслабление. А дерево создаёт специфическое поле, – ответил погруженный в свои мысли Ха.
Солу стало почему-то душно. Аллен не был лучшим другом, но на сочувствие вполне мог рассчитывать. Самое странное, Солу казалось, что выход из этой дурацкой ситуации есть. До посадки Аллену не дожить, дерево необходимо найти на самолёте. Даже, если придётся собирать его по щепочке.
Решив отложить конфискацию спичек на крайний случай, Сол прошёлся туда и обратно по салону. Интуиция не подвела. В самолёте летели двое скрипачей. Скрипка – это, конечно, не стул, дерева маловато. Зато какое дерево! В конце концов, если Аллен захочет выжить – обойдётся.
Понимая, что так просто хозяева
10
Из соображений конспирации Аллен выбрал самый захудалый отель в Монтевидео. Даже не отель, а дом свиданий какой-то. По коридорам безостановочно сновали парочки, за стеной кто-то томно стонал. Со всем этим шумом вполне можно было смириться, но вот клопы… Нет, отдаваться им на съедение Сол решительно не соглашался. Обнаружив этих кровососов, он в ужасе перетряс всю свою одежду и боялся теперь не то что лечь на кровать – сесть на стул. Но и простоять всю ночь на ногах не представлялось возможным. После долгих скитаний из угла в угол Сол наконец-то уселся. И в очередной раз задумался о превратностях своей бестолковой жизни.
Вот теперь его клопы мучают. Интересно, а Ха с Алленом от них достаётся? Ну, Аллену они вряд ли его звериную шкуру прокусят, а если прокусят – кровью отравятся. С Ха им тоже не сладить: он их электричеством… Вот дал Бог товарищей…
Сол подумал, что он очень легко ко всему привыкает. Перебирался из страны в страну – везде чувствовал себя как дома. Поменял имя – врос в новое как в кожу. Обзавёлся приятелями – и уже не удивляется, что одному из них надо кувыркаться над деревяшкой, чтобы превратиться из зверя в человека, а второй запросто мечет молнии и может светить как прожектор. Только вот к убийствам привыкать не хочется. Неужели привыкнет?
Сол ухитрился уснуть сидя. Сны ему снились неспокойные. Обыкновенный стул казался электрическим, кто-то подавал толстые альбомы с фотографиями и командовал: «Убьёшь этого, этого и этого!»
– Вставай! – голос Ха органично вписался в кошмар сновидений. – Нам пора!
Сол неохотно поднялся. Руки и ноги затекли от неудобной позы. Тело болело. Но душа болела ещё сильней. Это сон-то – кошмар? Нет, это действительность – кошмар. Через какое-то короткое время он, Сол, должен будет убить человека. Непонятно, за что, непонятно, зачем. Убить и все. Подойти, спросить: «Ты – Рамон Агирре?» И в ответ на утвердительное: «Си, сеньор», – несколько выстрелов в упор. Желательно в голову, так надёжней. Какой ужас!
Ха сидел во взятой напрокат «Тойоте» и Сол направился к ней. Аллен перенаправил его к шикарному серебристому «Вольво».
– Откуда это? – изумился Сол.
– Одолжили, – невозмутимо сказал Аллен. – Зачем нашу машину засвечивать? А дело сделаешь – пересядешь к Ха. Эту машину я потеряю. Ты руками-то не очень хватайся, отпечатки пальцев – не автографы, не стоит их раздавать просто так.
Страховое агентство размещалось на втором этаже простого пятиэтажного здания. Сол еле разобрался в лабиринте табличек и указателей: адвокат, зубоврачебный кабинет, модельер, адвокат, ещё один адвокат… Вот: агентство «Эсперанса». Аллен сказал – третья дверь.