Ангел Смерти
Шрифт:
– Асука, зайчик мой милый, а кольцо тогда на что? – покрутила перед носом падшего демона массивным перстнем с фиолетовым аметистом – временным подарком Смерти. – Счаз всё будет в лучшем виде, не кипешуй!
Ехидно оскалившись, поправила на голове капюшон, так и норовивший сползти на самый нос, и поудобней перехватила красивую серебряную косу со стальным лезвием в форме расправленного ангельского крыла. Сцапав за шиворот остолбеневшего фамильяра, вытянула вперёд левую руку и, сосредоточившись на искрящемся в солнечном свете камне, мысленно назвала пункт назначения. Раз, и мы уже стоим перед дверью нужной квартиры.
–
Полюбовавшись на щенячью рожицу демонёнка и виляющий из стороны в сторону хвост с пушистой кисточкой, с садистским удовольствием обломала фамильяра:
– С просьбами магического характера обращаться исключительно к Габриелю. Это он снабдил личного заместителя всем необходимым.
– Печально... – расстроился парень, быстро просчитав перспективы, приближённые к нулю. – Василиса, не стой, время идёт, а многоуважаемая, но малознакомая Анна ещё жива!
От последних слов хвостатика меня отчётливо передёрнуло и Асука, заметивший это, поспешно извинился, мотивируя свою жестокость достаточно долгой и насыщенной смертями жизнью в Преисподней. Мол, там другие правила и порядки, под влиянием которых на многое смотришь иначе, да и он сам никогда не был невинным агнцем.
Так-то оно так, но от этого не многим легче... Нет, конечно, мне уже доводилось забирать души умерших людей, и переправлять их в мир иной, но это всё проходило под чутким руководством Габриеля, который находился рядом и беспрестанно брюзжал, что я – косорукая неумеха, а в сопливых моментах хлопал по спине в знак поддержки. Сейчас же предстояло всё делать самой. Страшно...
Пока предавалась паникёрским мыслям и глубокому, но неуместному самоанализу, Асука позвонил в дверь и теперь в нетерпении отстукивал кончиком хвоста какой-то ритм, нервничая. Накинутый на него морок давал окружающим возможность рассмотреть довольно симпатичную внешность моего фамильяра, а рога, хвост, удлинённые уши и клыки могла видеть только я, как создательница иллюзорных чар. Поэтому за душевное спокойствие гражданского населения моя душенька была спокойна.
– Зося, ты? – даже не посмотрев в глазок, женщина беспечно распахнула дверь.
На пороге показалась маленькая, сухопарая, но ухоженная старушка, одетая в ситцевый халат и вязаные носки из грубой шерсти. Естественно, меня бабуля заметить не могла, – сами понимаете, Смерть (или его помощника, как в данном случае) увидеть нельзя, – а вот фамильяр подвергся сиюминутному допросу с пристрастием.
– Кто таков? – насупила бабушка Аня брови, приспуская элегантные очки на кончик носа. – Попрошайкам денег не даю!
– Асука, – от неожиданности демонёнок сказал чистую правду. – Вася, не тормози!
– Пусть она хоть в квартиру зайдёт, – еле сдерживая слёзы, больше проскулила, нежели попросила, понимая, что чем дольше буду оттягивать неприятный момент, тем выше вероятность провала.
– Может, ей ещё и на диван прилечь, чтобы тебе привычней было?! – окрысился демонёнок, игнорируя вытянувшееся лицо Федосеевой.
– Асука,
– Анна... Извините, не знаю как по отчеству, – мой фамильяр был сама галантность и обольстительность, – меня к вам направила Зося.
– Ой, так что же ты сразу-то не сказал, голубчик? – Радость старушки была настолько искренняя, что я не выдержала и тихо всхлипнула, вытирая слёзы, бегущие по щекам, широким рукавом ритуального балахона. – Проходи-проходи!
Цепкие ручки Анны втянули опешившего демонёнка в квартиру, а я же мышкой проскочила следом, и уловила лишь конец фразы пожилой женщины:
– ...Внучка у меня родилась, а Зосенька должна была со мной в роддом пойти – доченьку мою проведать!
– Простите меня, Анна, но внучка не будет помнить бабушку... – глотая слёзы и стараясь подавить рвущиеся наружу рыдания вперемешку с истерическим смехом, взмахнула над головой старушки косой, отделяя душу от тела.
– Да вот только она всё не идёт, и не идёт, – опечалилась бабуля, даже не обратив внимания на то, что теперь висит в пяти сантиметрах над полом и одета в белый саван, а рядом с её ногами лежит безжизненное тело. – Ой, а вы кто, и как сюда попали?
– Анна, выслушайте меня, – проглотив вставший в горле комок, опустила косу и сняла надоевший капюшон. – Я – Смерть...
Знаю, что врать нехорошо, но не объяснять же милой женщине всю пикантность сложившейся между мной и Габриелем ситуации?!..
– Но я не хочу умирать! – без дальнейших объяснений поняла причину появления Костлявой пенсионерка.
– Вы уже мертвы, – участливо указал хвостом на труп неугомонный Асука. – Вась, я тебя на улице подожду, – и быстро исчез за дверью, оставив меня и душу новоиспечённой бабушки тет-а-тет.
Твою же мать!..
– А ничего нельз...
Договорить Федосеева не успела. Посреди небольшой, но очень уютной гостиной, словно из небытия, соткались огромные, голубо-синие двери с письменами на древнем языке, и их створки медленно распахнулись, являя нашему напряжённому вниманию Смотрителя Врат – надменного архангела Александра (терпеть его не могу, право слово).
– Опять ты, – «обрадовался» мне божий служитель. – А где Палача носит?
– Занят, скоро появится, – выдавать начальника было никак нельзя, поэтому пришлось выкручиваться, переводя разговор в безопасное деловое русло. – Архангел Александр, пропусти душу Анны во Врата и проводи её на Суд Божий! – по всем правила подала заявку на посещение Небесных Чертогов.
– Добро пожаловать, сестра Анна! – Александр согласно кивнул, мол, принимаю заявку, подошёл к испуганной женщине и ласково улыбнулся. – Дозволь же мне сопровождать тебя на пути к Господу, сестра.
Обернувшись в мою сторону, пожилая женщина удивлённо вскинула брови, словно бы спрашивая, как ей поступить, но потом, после моего согласного кивка и ободряющей улыбки (это максимум, что я могла сделать для неё в данной ситуации), всё-таки вложила свою дрожащую ладонь в протянутую руку архангела. Поддерживаемая под локоть Александром, Анна сделала неуверенный шаг к Вратам, потом ещё один и ещё, и вот, спустя минуту скрылась из виду в белом, мягком и таком манящем свете, дарующем покой всем ушедшим за грань. Стоило и архангелу вступить в объятия марева, как створки с тихим шорохом закрылись, и дверь медленно растаяла.