Ангел тьмы
Шрифт:
— Чисто гипотетически, — медленно пробормотал мистер Дэрроу, не отворачиваясь от Либби. — Что это за «сделку» вы имели в виду?
— Мы умерим обвинение по данному делу до убийства второй степени, если она признает свою вину.
— И, — осторожно добавил доктор, — завтра же утром свяжется со своими союзниками в Нью-Йорке и велит им отпустить девочку Ану Линарес под нашу опеку, когда мы вернемся.
Мистер Пиктон кивнул:
— А в обмен она получит пожизненное заключение без возможности досрочного освобождения.
Либби вроде бы собиралась что-то ответить — но мистер Дэрроу вновь опустил свою крупную руку ей на плечо:
— Ничего не говорите, — повторил он, на сей раз еще жестче, потом бросил взгляд на мистера Пиктона. — Вы не против, если мы с мистером Максоном обсудим это с нашей клиенткой с глазу на глаз — может, какое-то время поразмыслим?
— Можете обсудить все в этом кабинете в ближайшие пятнадцать минут, — отозвался мистер Пиктон. — Для нашей сделки этого довольно. Мы с доктором оставим вас.
Мистер Пиктон поднялся и кивнул доктору, который медленно проследовал за ним к двери. Не желая запалиться на подслушивании, я быстренько соскользнул с плеч Сайруса и со стуком рухнул на пол. Когда дверь открылась, я уже умудрился выпрямиться — и доктор, выходя, с любопытством посмотрел на меня, явно подозревая, что я, не иначе, что-то учудил. Однако лишь только мистер Пиктон закрыл дверь, все внимание переместилось на другие предметы.
— Ну? — вопросил мистер Мур; хоть я уже сообщил ему и остальным, чем кончилось дело, полагаю, он решил, что надо соблюсти формальности.
— Ну, — тихо отозвался мистер Пиктон, — думаю, шансы наши весьма недурны. Она, похоже, приняла нас всерьез. И, полагаю, вряд ли захочет, чтобы мать узнала о том, что ее единственная дочь натворила в жизни, или чтобы она явилась в суд давать показания о детоубийстве, совершенном под самым ее носом. Да и вероятность обвинения брата, кажется, тоже ей радости не доставляет.
— Однако женщина эта не так проста, — задумчиво добавил доктор. — Что-то в ее голосе было не так. Она, конечно, поражена, но… ведет себя не как человек, чувствующий, что ловушка вот-вот захлопнется. Пока нет.
— Может, вы тогда были правы, доктор, — вымолвил Люциус. — Может, какую-то часть ее подсознания действительно притягивает идея заключения.
Доктор быстро покачал головой, словно сражаясь с чем-то:
— Нет, тут было нечто иное. Не вполне получается определить. И, думаю, вряд ли получится. Нет, во всяком случае, — он вытащил часы, — не в ближайшие четырнадцать минут…
Эти четырнадцать минут прошли почти в полном молчании. Трое в кабинете мистера Пиктона говорили очень тихо, мы не могли разобрать, о чем — и, думаю, вся наша группа чересчур переживала, чтобы и дальше размышлять о том, что может ждать впереди. И доктор, и мистер Пиктон чуть ли не ежеминутно сверялись со своими часами и всякий раз тяжко вздыхали, обнаруживая, как мало времени миновало. Но вот наконец им настала пора вернуться в кабинет. Мистер Пиктон слегка кивнул доктору и осторожно постучал. Не дожидаясь ответа, он направился внутрь, придержав дверь для доктора, а потом закрыл ее перед остальными.
— Стиви! — зашептал мистер Мур, но я уже наполовину вскарабкался Сайрусу на спину и заглянул во фрамугу, когда мистер Пиктон говорил:
— Ну, Дэрроу? Пришли к решению?
Глядя в пол и оживленно, но бесцельно шаря у себя в карманах, мистер Дэрроу выдохнул:
— Боюсь, с этого момента, Пиктон, вам придется адресовать свои вопросы мистеру Максону.
Мистер Пиктон изумился:
— Неужели?
— Да, — признал Дэрроу, все еще избегая смотреть в глаза мистеру Пиктону и доктору. — Миссис Хантер сочла нужным обойтись без моих консультаций. Так что я намерен вернуться в Чикаго ближайшим же поездом.
Обменявшись, что называется, ошеломленными взглядами, мистер Пиктон с доктором постарались не выказывать никаких признаков облегчения и злорадства.
— О нет, как же так! — провозгласил мистер Пиктон.
— Можете избавить меня от профессиональных любезностей, Пиктон, — бросил Дэрроу. — А желаете позубоскалить — так не стесняйтесь, вам удалось провернуть чертовски ловкий трюк.
Либби Хатч при всем этом просто сидела, уставившись перед собой с таким видом, что было ясно: с мистером Дэрроу она обошлась что надо. Что же до мистера Максона, то на его привычно нервном лице впервые отразилось некое облегчение.
— Мне нужно успеть на трамвай, забрать вещи, — продолжил Дэрроу, направляясь к двери. Его широкие плечи показались мне сутулей обычного, хотя, может, и просто почудилось. — По-моему, есть полуночный поезд до Буффало — там я смогу пересесть.
— Что ж! — произнес мистер Пиктон, заново прикуривая трубку. — Мне жаль, что вас здесь не будет…
— О, не сомневаюсь, Пиктон, — ответствовал Дэрроу, чуть улыбнувшись; потом, прежде чем я успел хоть что-нибудь, кроме как треснуть Сайруса по башке, юрист схватился за дверную ручку и потянул ее. Сайрус отпрыгнул влево, чтобы нас хотя бы не увидели остальные в кабинете; но когда мистер Дэрроу вышел и закрыл за собой дверь, он поднял взгляд и узрел меня, все еще громоздившегося на плечах Сайруса. Я было ожидал, что он разразится какой-нибудь возмущенной лекцией насчет пристойности нашего поведения — и весьма удивился, когда он лишь покачал головой, отчего одна из этих его прядей свесилась на лоб, и довольно дружелюбно хихикнул.
— Никогдане видел ничего подобного, — заключил он, салютовал нашей группе двумя пальцами и вышел через дверь секретарской.
Едва он удалился, Сайрус вновь отступил вправо, возвращая меня на былую позицию у фрамуги. Я еще раз осторожно заглянул в кабинет, и обнаружил, что доктор, мистер Пиктон и мистер Максон смотрят в упор на все еще безмолвную Либби Хатч.
— Миссис Хантер решила, что примет ваши условия, — сообщил мистер Максон, к тому моменту уже подуспокоившись. — Мистер Дэрроу советовал ей отказаться, но я…
— Вам не нужно ничего объяснять, Максон, — добродушно объявил мистер Пиктон. — Дэрроу — юрист из большого города, хочет добиться для себя национальной известности. А в согласии на сделку о признании вины славы немного, верно? Только не тогда, когда по всем признакам рассчитываешь на яркую победу. Но я уверен, миссис Хантер понимает, что вы заботились прежде всего о ее интересах, а не о собственной репутации.
— Спасибо, Пиктон, — кивнул мистер Максон. — Очень благородно с вашей стороны. Да, с учетом всего этого, я и впрямь полагаю, что принять ваши условия — самый мудрый выбор. Вам от нас сейчас еще что-нибудь нужно, или отложим остальное до завтрашнего суда?