Ангел тьмы
Шрифт:
— Пожалуйста, поверьте мне — едва ли вам удастся найти джентльменов, заслуживающих большего доверия, нежели эти господа.
Сеньора Линарес снова кивнула и шагнула в лифт, опуская на лицо вуаль.
— Что же, тогда… я подожду. — Она еще раз окинула взглядом нашу штаб-квартиру и тихонько добавила: — Точнее будет сказать, нам всемпридется подождать…
Мистер Мур взглянул на нее с некоторым удивлением:
— Всем? И чего же нам всем предстоит дождаться, сеньора?
Та указала вглубь помещения кончиком зонта.
— Здесь ведь пятьстолов, не так ли? И все вы… такое ощущение… впрочем, да. Я считаю, нам всем следует подождать. Появления человека, который сидит за пятым столом. Или когда-то сидел…
Я сильно сомневаюсь, что среди нас нашелся тот, кто не испытал легкого трепета от ее тихих слов.
Даже не пытаясь что-либо возразить, Маркус молча кивнул сеньоре и бросил Сайрусу:
— Прямиком в «Асторию», потом встретимся в «Лафайетте». Мы будем снаружи, на веранде. Есть вопросы, на которые только вы со Стиви можете ответить.
Сайрус кивнул и нахлобучил на голову котелок, а мисс Говард, прежде чем закрыть дверь комнаты, наградила сеньору последним ободряющим взглядом:
— Постарайтесь не терять надежды, сеньора, — сказала она. Женщина в ответ лишь коротко кивнула, и через мгновенье их с Сайрусом не стало.
С уходом их Маркус принялся мерить шагами комнату, Люциус — упаковывать инструментарий, мисс Говард же задумчиво подошла к окнам на улицу и с какой-то странной печалью уставилась вниз на Бродвей. Один лишь мистер Мур проявлял видимое беспокойство.
— Ну-с? — изрек он в конце концов. — Так что же вы обнаружили?
— Много всего, — тихо отозвался Люциус. — Хотя, не сказать, чтобы достаточно.
Последовала еще одна пауза, в финале коей мистер Мур вскинул руки к потолку:
— И не поделитесь ли вы, джентльмены, этим знанием, или это секрет меж вами и сеньорой?
Маркус раздумчиво хмыкнул:
— А она умна, эта леди…
— О да, — согласилась мисс Говард от окна, тоже позволив себе легкую улыбку.
— Умна? — переспросил мистер Мур. — Или просто безумна?
— Нет-нет, — быстро ответил Люциус. — До безумия ей далеко.
Казалось мистер Мур сейчас взорвется:
— Так, ну хорошо. Слушайте, ребята, вы наконец соберетесь поведать мне, что у вас на уме или нет?
— Обязательно, Джон, — ответил Маркус. — Но давайте сперва доберемся до «Лафайетта». Я жутко проголодался.
— Мыжутко проголодались, — поправил брата Люциус, беря ранец с инструментами. — Стиви?
— Я б чего-нибудь покушал. — Вот все, на что меня хватило. Истина ж, однако, заключалась в том, что меня тоже весьма занимало, что думают насчет всего этого детектив-сержанты; но еще меня здорово потрясли последние слова сеньоры Линарес у дверей, и в настоящую секунду я пребывал в настроении далеком от, скажем так, радужного.
У двери мисс Говард сняла с деревянной вешалки короткий жакет.
— Ну что, пойдемте? Предлагаю спуститься по лестнице — в здании уже нет никого, кто бы мог поднять сюда лифт.
И мы направились к черному ходу. Мистер Мур пристроился к нам сзади — он казался по-прежнему расстроенным.
— Что это нашло на всех вас? — пожаловался он. — Ведь это, в конце концов, простой вопрос: мы имеем на руках дело, или же мы дела на руках не имеем?
— О, дело-то у нас есть, — отозвался Маркус и повернулся к мисс Говард. — Ваша мечта сбывается, Сара.
Та улыбнулась в ответ, хотя не без тени прежней меланхолии.
— Кому-то следуетбыть поосторожнее с мечтами…
Мистер Мур упер руки в бока.
— Ох-ах, ну и что этовсе значит? Слушайте, я не собираюсь никудаидти, пока кто-нибудьне соизволит объяснить мне, что тут, черт возьми, на самом деле творится, ясно? Какого дьявола — если мы имеем дело, отчего у вас такие кислые физиономии?
Люциус крякнул, вскидывая ранец на плечо:
— Если коротко, Джон, дело у нас действительно имеется, это правда — и весьма запутанное притом. Вряд ли мне нужно уточнять, что с учетом фигур, замешанных в нем, оно может оказаться куда как значительным. Очень значительным и очень грязным. Но, между тем, сеньора была права. Без него, — и Люциус обернулся к столу, помещавшемуся справа от четырех остальных, — шансы наши ничтожны.
— А учитывая, через что ему довелось пройти, — добавила мисс Говард, пока мы топали к пожарной лестнице за кухней, — мне кажется, вряд ли кто-то из нас сможет точно сказать, что он за него возьмется. Проклятье, да я не уверена даже в том, имеем ли мы вообще такое право — проситьего. — Она замолчала и обернулась ко мне. — На эти вопросы, как верно заметил Маркус, способны ответить лишь вы с Сайрусом.
Я всей шкурой своей ощутил, как на мне сошлись взгляды, — не скажу, что с таким ощущением мне бывало вообще когда-либо удобно. Но так ли, эдак, а полагалось чего-то сказать.
— Ну, значит… мне кажется, наверное… стоит дождаться Сайруса, вот только…
— Вот только— что? — спросил Маркус.
— Вот только, — ответил я, — готов все свои деньги поставить, что все зависит от завтрашнего утра. От того, как он расстанется с Институтом. Хотя, мисс Говард, вы, конечно, правы — я даж не знаю, удобно ли просить…
Она кивнула мне и отвернулась, а через мгновение растворилась во мраке черного хода. Вот так, в тревоге и неуверенности, мы начали свое долгое нисхождение сквозь тьму — к Бродвею.