Ангельская академия
Шрифт:
– Вы хотите, что бы мы на третьем курсе смогли изложить своё видение фундаментальных понятий, о которых, с одной стороны, мы ничего не знаем, а с другой, имеем огромный объём библиотечной информации, в котором разобраться не просто даже академику!
– В этом ты совершенно прав, Андрий. Но это не вся картина. На самом деле, ваша работа будет не совсем теоретическая. То, что я поставил вас в невыносимые, по вашим понятиям, условия, является обычной практикой в человеческой жизни. А в этих условиях вам предстоит немало трудиться. И чем
– Но как вы представляете нашу работу? Я не знаю даже с чего начать!
Тимофей глянул в полные страха бирюзовые очи, вздохнул и выдал:
– А вы попробуйте представить, что должны объяснить эти понятия ребёнку...
***
Закончив учебную пару, Тимофей счастливо заскользил искалеченной ногой по отполированному мрамору гигантской анфилады. Он обожал открывающийся с неё вид на кучевые облака. Здесь они казались наиболее естественными. И старик постоянно представлял себя плывущим в гондоле воздушного шара - пусть необычного, но простого и понятного человеческого устройства. Этот маленький уголок рая казался вырванным из прошлой жизни, полной боли и страданий, но такой простой и привычной...
Обычно старик позволял себе задержаться тут и помечтать, чем и планировал сейчас заняться. Но планам сбыться было не суждено.
– Тимофей, уж прости, что нарушаю твою душевную гармонию. Но это крайне важно.
– Конечно, пресветлый. Слушаю, - и старик обернулся к Гавриилу.
– Тимофей, твоя выходка со студентами, мягко говоря, попахивает обманом, - строгости в голосе архангела было хоть отбавляй, - Ты мне симпатичен, ученый совет тебя хвалит, академия возлагает надежды, но всему есть границы. Надеюсь, ты меня понимаешь?
– Да, Гавриил. Я всё понимаю. Всё. Но и ты пойми. Если мы готовим молодёжь к работе с людьми, то они должны быть готовы к любым непредвиденным оборотам. Просто обязаны! Ты прекрасно понимаешь, что изворотливость человеческой греховности не знает границ. А в последние годы, мне кажется, просто забил фонтан злой гениальности. И что ты собираешься этому противопоставить?
Но архангел неожиданно замолчал. Внимательные глаза долго и подозрительно изучали старика. Но в конце концов взгляд архангела потеплел.
– Прости, Тимофей. Ты безусловно прав...
– Я-то знаю, что прав. Но что это сейчас было? Начальство сканировало меня на ложь? Или сразу на измену?
– Прости, ещё раз, - Гавриил устало отвёл глаза, - У меня есть несколько минут. Давай немного прогуляемся.
Старик обеспокоенно взглянул на начальство. Перегруженность нерешаемыми проблемами впервые на его памяти так исказила светлый лик архангела.
– Практические занятия были отменены не просто в угоду подозрениям перестраховщиков из учёного совета. Я знаю, что ты именно так рассуждаешь. Но ты ошибаешься. Более того, большая часть учёного совета срочно отправилась в мир людей. Да что там, все ангелы,не занятые в миссиях первостепенной важности переброшены на Землю.
– Гавриил, что происходит?
– старик тут же позабыл о великолепной панораме, студентах, академических проблемах.
– Комиссия постоянных наблюдателей сообщает, что у человечества начала стремительно падать мораль. Как ты прекрасно знаешь, греховность развивается вместе с человечеством. Но в последнее время деградация опережает самые пессимистичные расчеты. С некоторых пор процесс пошёл с нарастающим ускорением. Уже давно перекрыты все допустимые значения.
– Значит, война...
– прошептал Тимофей.
– Да, скорее всего. И самое ужасное, что среди людей не только совершенно перестали рождаться праведники, но и грешники не ищут раскаяния. А значит, в мире людей нам не на кого опираться.
– Праведники есть!
– вспыхнул Тимофей, - Они не могут не рождаться! Иначе бы мир давно рухнул!
– Но их мало...
– А значит, они только сильнее! В иное я не верю!
– Тимофей грохнул кулаком по перилам слоновой кости.
– Ну, что ж... Рад, что твоя вера крепка. Готовься к войне, старик.
***
Андрий грустно обвёл взглядом бесконечные ряды гигантских стеллажей. Обожаемая тишина библиотеки в этот раз показалась зловещей. Он провёл рукой по корешкам книг, и привычная теплота фолиантов неожиданно отозвалась шероховатостью кожи неведомого чудовища. Молодого ангела передёрнуло. С трудом сдерживаясь, он вернулся к столику смотрителя.
– Могу я воспользоваться поисковой системой?
– Конечно, Андрий. Но позволь спросить... Ты всегда обожал бродить и отыскивать книги. Я много раз поражался, как ты находил в этакой прорве настоящие бриллианты. А что же сейчас?
– и старец-смотритель испытующе уставился на юношу.
– Сейчас... Сейчас мне нужно собрать материал для курсовой работы, - Андрий сказал это столь печально, что смотритель от удивления вытаращил глаза.
– О! Как! И что же это за тема такая, что вогнала в тоску самого заядлого книгочея третьего курса?
– Грехопадние.
– А... Понимаю. На эту тему список литературы устанешь листать. Если этот список ты вообще поднимешь, - смотритель окончательно добил студента.
Андрий тяжко вздохнул и голосом великомученика повторил:
– Могу я воспользоваться поисковой системой?
– Незачем. Этот запрос был только что обработан. Вон сидит твой сокурсник. У него та же тема, - и смотритель указал на спрятавшегося за стопками книг Игнатия.
Понурив голову Андрий направился в сторону погружённого в работу товарища.
– Привет. Не знал, что ты выбрал ту же тему.
Игнатий зыркнул единственным глазом. И не проронив ни слова, опять погрузился в чтение. Пожав плечами, Андрий направился к полкам. Вытащив пудовый фолиант “Введение к предпосылкам духовного падения”, он уселся поодаль и обречённо принялся изучать оглавление.