Ангельская Горячка
Шрифт:
— Она пытается разворошить скандал, — заметила я, пока они улетали с острова.
— А она права, — сказал Дамиэль. — Бессмертные не служат богам. Мы более могущественны, чем они.
— Вы не просто Бессмертные, Дамиэль, — торжественно произнёс Джиро. — Теперь вы тоже Хранители. Вы не можете вмешиваться.
— А как насчёт всего того, что вы с Евой натворили? — заметила я.
— Мы смягчали ущерб, причинённый вмешательством Иллиаса, не более того, — Джиро взглянул на Еву. — И некоторые из нас вмешались больше, чем следовало.
— Ты
— Но как только он достаточно встал на ноги, я ушёл из его жизни, — он посмотрел на Дамиэля, вздыхая. — Как бы трудно это ни было.
— А ты не думаешь, что провести двадцать лет в тюрьме Легиона было непросто?
Тюрьма Легиона. Всё, что происходило там двести лет назад, начинало обретать смысл.
— Это ты наняла наёмников, которые напали на тюрьму, не так ли? — спросила я у Евы.
— Да. У меня имелись свои способы следить за внешним миром и контактировать с людьми в нём.
Способы, неизвестные Легиону, потому что они включали пассивную магию, а не активную магию, сообразила я. Ева никогда по-настоящему не была заперта в этой тюрьме. Нет, она находилась именно там, где хотела быть.
— И наёмники знали оборону тюрьмы потому, что после двадцати лет, проведённых там, ты знала это место вдоль и поперёк.
Улыбнувшись, Ева погладила волка по голове.
— А твой побег из тюрьмы… ты не сумела обойти ошейник. Он взорвался, когда ты отошла слишком далеко от тюрьмы. Но как Бессмертная, ты обладаешь всеми шестнадцатью способностями. Это включает в себя силу феникса. Ты умерла, когда ошейник взорвался. И ты возродилась заново.
— Продолжай, — сказала она мне.
— Наёмники были наняты, чтобы украсть зелье Живой Смерти, — мой мозг до сих пор всё это переваривал. — Но на самом деле ты не собиралась его красть. Ты хотела, чтобы мы поймали их, допросили и выяснили, что их наняли для кражи этого зелья.
— Ты почти всё разгадала, Каденс.
В голову пришла идея, и я щёлкнула пальцами.
— Потому что ты хотела подкинуть нам идею использовать зелье Живой Смерти, чтобы инсценировать нашу смерть и покинуть Легион.
— Вам нужно было уйти из Легиона. Вы не могли найти свою судьбу, пока служили там.
Ева манипулировала всей нашей жизнью, чтобы довести нас до этого момента.
— Каденс, я знаю, что этот путь был трудным для тебя, — сказала она. — Мне тоже было нелегко.
В моей голове пронеслись фрагменты кровавого допроса полковника Холифайра. Я знала, что она только использовала его — его жажду власти, его желание украсть должность Дамиэля — чтобы вытолкнуть нас из Легиона. Вот почему она «призналась», что Дамиэль был предателем. Тем не менее, даже Бессмертный испытывал боль, и Холифайр нанёс несколько ударов по её телу тем молотом.
— Но это нужно было сделать, — сказала Ева. — Вам нужно было уйти из Легиона. Хотя я не ожидала, что Стражи будут караулить и схватят тебя, — она нахмурилась. — Я отследила
— Почему я никогда не видела тебя в Святилище до вчерашнего дня? — спросила я у неё.
— Святилище — это не только одно место. Их много. Они все отделены друг от друга, и всё же объединены.
Она определённо не перестала быть загадочной.
— Теперь, когда с этим делом покончено, — сказала Ева. — Я готова вернуться к Стражам и убить их всех.
— Мы вмешались, чтобы защитить потомков нашего народа, — сказал Джиро. — Охотники разбежались. Мы поклялись найти Иллиаса и отдать его в руки правосудия. Теперь, когда он мёртв, мы будем безупречно следовать законам Хранителей. Мы должны вернуться к своим обязанностям.
— У нас больше нет никаких обязанностей, Джиро. Бессмертные ушли. И мы остались единственными Хранителями, — она бросила короткий взгляд на меня и Дамиэля. — Кроме двух наших новичков, конечно, — её брови приподнялись, когда она снова встретилась взглядом с Джиро. — Может быть, пришло время для новых правил.
— Они не давали клятвы невмешательства. — Джиро указал на меня и Дамиэля. — А мы давали эту клятву, Ева. И я намерен довести дело до конца.
Ева заговорщически подмигнула мне.
— Он ещё передумает.
— Я не сделаю ничего подобного.
— На самом деле он гораздо веселее, чем этот тупица, за которого себя выдаёт.
— Да, — согласился Дамиэль, не сводя глаз с Джиро. — Так и есть.
— Те годы, что я был твоим другом, были одними из лучших в моей жизни, — сказал ему Джиро.
— Я думаю, что друг с другом мы оба были самими собой, свободными от обязанностей и ожиданий.
Джиро кивнул.
— Это действительно так.
Ева сплела пальцы и безмятежно сказала:
— Нам действительно нужно сказать им, Джиро.
— Это не имеет значения. Это ничего не изменит.
— Но они должны знать. — Ева разжала руки и положила одну мне на плечо. — Мы знали твою мать, Каденс.
— Она была Хранителем?
Ева покачала головой.
— Нет. Она была Бессмертной, но не Хранителем. Она пошла иным путём, нежели её сестра, — она встретилась со мной взглядом, и выражение её лица было почти робким.
— Ты сестра моей матери?
— Да.
— Значит, ты моя тётя.
— Да, — ответила она. — Должна признать, что после её гибели это побудило меня стать частью твоей жизни. Чтобы защитить тебя, когда она уже не в состоянии.
Ну, я когда-то думала о Еве как о семье. Похоже, моё изначальное предчувствие было верным.
— Между нами многое произошло, Ева, — сказала я. — То, что ты сказала Холифайру в тюрьме, назвав Дамиэля предателем. Я знаю, ты хотела, чтобы мы с Дамиэлем покинули Легион, но из-за тебя я провела двести лет в ловушке в Святилище Стражей. Вдалеке от моей семьи.