Ангелы-хранители
Шрифт:
Юля едва расслабилась, закрыв глаза, как ощутила, что вся пещера содрогнулась. Мгновенно вскочив на ноги, девочка заозиралась по сторонам, пытаясь определить источник звука. И, выяснив, куда бежать, устремилась туда, забыв о тренировке и Юкумбе.
Мимо нее с невероятной быстротой проносились бирюзовые блики, мелькали развилки, которые Юля игнорировала, полностью полагаясь на свой слух. И он ее не подвел – совсем скоро Юля добежала до той пещеры, где, как оказалось, развернулась битва – не меньше двадцати ангелов Пещер Ненависти и Лесов Надежды защищали своих воинственных подопечных, что схлестнулись
— Ты не должна быть здесь,— произнес Юкумба, оторвав Юлю от созерцания разгоревшейся битвы,— пойдем отсюда – тебе все равно нельзя в битве участвовать.
Юля почти не услышала эти слова – она зачарованно смотрела на бирюзовые и изумрудные сполохи, появляющиеся от столкновения лучей. Пыталась увидеть лица людей, но они двигались слишком стремительно, и даже фигуры были едва различимы.
Темп схватки становился все стремительнее, искры сыпались во все стороны…. А в какой-то миг две дюжины мощных, серебряных лучей прошили воздух пещеры, четко попав в воюющих, остановили битву. Люди опустились на пол пещеры, рядом с ними появились ангелы – все смотрели в одну сторону с напряженными лицами. Юля оглянулась, и увидела окруженного сияющим серебристым ореолом Зе-Йерана, чье лицо, что девочка помнила невозмутимым, источало холодный гнев.
— Я не вмешиваюсь в дела ангелов и их подопечных без должного повода, но вы не оставили мне выбора,— раздался голос Зе-Йерана,— чтобы не допустить такого произвола вновь, я накажу зачинщика. Симон, ты отлучаешься от Лесов Надежды, и отныне все твои тренировки будут проходить только в пещерах. И всю следующую неделю ночей ты отстраняешься от Тернистых Садов. Повторится подобное – я произнесу Слово Забвения и лишу навсегда тебя права тренироваться в Тернистых Садах.
Лицо Симона, только что источающее неприязнь, смертельно побледнело. С видимым усилием он кивнул, и разжал сжатые в кулаки ладони. Но его ангел не желала смириться так просто — появившись рядом с Симоном, окутанная изумрудными одеяниями, она произнесла мелодичным, но холодным голосом:
— Такое больше не повторится, Советник Зе-Йеран. Но мой подопечный виноват в происшедшем не меньше подопечного Мару.
— В тебе,Сандра, как и твоем подопечном, играет гордыня,— произнес Зе-Йеран,— и если вы сами не можете искоренить ее, я буду вынужден помочь вам. Подопечный Мару – не ваша забота, и уж тем более, не моя. Мне доподлинно известно, что он лишь защищался, а не нападал, так что наказание постигнет только вас. Конечно, Айденис может решить иначе.
Сандра и Симон послушно склонили головы, направившись к выходу из пещеры. Юля увидела, каким взглядом Симон посмотрел на Максима, и внутренне содрогнулась.
— Мы окончательно утратили возможность начать тренировки в пещерах сегодня,— услышала Юля полный осуждения голос Юкумбы,— тебе лучше к мосту Сомнений идти – времени остается слишком мало.
Юля кивнула и двинулась следом за Юкумбой. И думала о битве, пока не увидела, что мост прямо перед ней.
— Буду ждать тебя завтра ночью,— произнес Юкумба,— и не спущу глаз с тебя весь день.
Юля чуть улыбнулась, одобрительно кивнув. Увидела, как облик Юкумбы скрыл туман…. И провалилась в сон…
…—
— Ну, уж нет,— отозвался один из них, поигрывая заточенным стальным ножом,— ты нам приглянулась, малышка, и теперь мы так просто тебя не отпустим. Только после того, как вдоволь развлечемся с тобой. Или ты против?
Гнусный смех его дружков последовал после – девушка в ужасе замотала головой, решив стоять до последнего. Завизжала пронзительно, едва к ней попытались прикоснуться…
— Кричи-кричи, тебя здесь все равно не услышат.
— Да не бойся ты нас, мы тебя не обидим. Тебе будет так же хорошо, как и нам. Если только выделываться не будешь.
Она снова завизжала, отбиваясь со всей силой, на которую была способна. Но ее все же повалили на пол, жадные пальцы начали стягивать одежду с ее тела…
— Держите ее крепче,— скомандовал тот, что лапал ее, навалившись всем телом,— придется с ней помучиться…
Она изворачивалась всем телом, как могла, почувствовав, что парни держат ее за руки, начала кусаться…. Насильник наотмашь ударил ее по лицу, заставив закричать в отчаянии и ненависти:
— Уроды! Только попробуйте изнасиловать меня! Я вас потом…
И осеклась, почувствовав под ребрами холодную сталь ножа.
— Да что ты нам сделаешь?— спросил насильник насмешливо,— только попробуй кому-нибудь вякнуть — мы на тебе так отыграемся, что сегодняшнее сахаром покажется…
Он не договорил, проведя острием ножа по шее застывшей от ужаса девушки. Она поняла, что в безвыходном положении, ее душой завладело чувство безнадежности…. И отчаяние. И силы сопротивляться словно исчезли куда-то…
Насильник воспользовался этим, и начал с ожесточением кромсать одежду девушки – его движения были столь небрежными, что кое-где нож разрезал и кожу, заставив девушку заплакать от боли. В какой-то миг она почувствовала, что одежды на ней больше нет, ощутила, как грубые руки гуляют по всему телу, жадно щупая, доставая до самых сокровенных мест. Вот они сжали ее груди, и насильник, мощным ударом вогнав во влагалище девушки свой набухший от желания орган, начал овладевать ею, выбивая из нее вопли боли и страдания, мольбы и проклятия. Она начала сопротивляться, но не добилась успеха – насильник был намного сильнее ее. Наконец, он закончил, его место тут же занял другой, не дав девушке передышки. Этот действовал намного грубее, его орган был так огромен, что под конец девушка почувствовала, как ее измученное влагалище истекает кровью…
— Опять ты переусердствовал,— произнес с неодобрением третий, нагнувшись над распростертой на холодном полу девушкой, потерявшей почти все силы, — на полу блестела красным небольшая лужица,— смотри, и учись, как надо…
И, едва она смогла что-то сделать, он одним движением вошел в ее влагалище. Девушка в муке закричала, почувствовав ослепляющую боль. Но ее страдания лишь начались – насильник с остервенением овладевал ею, своими мощными и быстрыми ударами по влагалищу заставляя ее дико орать. Она зарыдала в отчаянии, слезы градом катились по ее щекам…