Ангелы поют на небесах. Пасхальный сборник Сергея Дурылина

Дурылин Сергей Николаевич

Москва, 1945

Благовещение Пресвятой Богородицы 25 марта (7 апреля)

Праздник Благовещения был установлен Церковью в воспоминание евангельского события – явления Архангела Гавриила Деве Марии и возвещения Ей благой вести о рождении Ею Христа, Спасителя мира.

Александр Сумароков

Стихиры Пресвятой Деве

1

Совет Предвечный,Отроковице Бог, Царь мира бесконечный,Открыти повелел, создание любя,И примирение

Он смертным обещает.О Дева! Гавриил предстал перед Тебя,И се Архистратиг Тебе вещает:«Возрадуйся, слова мои внемля,Возрадуйся, несеянна земля!Ты счастья глубина, всем радости творяща,В рай путь, и Лествица, на небо возводяща,И Купина, без тления горяща,Ты манна с небеси земным родам.Тобой клятва пала,В которой прежде вся вселенна утопала:Тобою восстановлен Адам.Возрадуйся сей счастливой судьбою!Царь неба и земли с Тобою».

2

«Являешися мне ты яко человек,И непостижныя ты Мне слова изрек, —Она ответствует, – рек ты, что Бог со МноюИ что Творец и горней Царь стране,Вселится во утробу Мне,Но погнушается Он смертною женою.В Себе ли место Мне священия найти,И херувимскую Мне славу превзойти:И невместимого в Себе ли Мне вместити?Не тщися лестию ты сей Меня прельстити.К пороку дев Я чувствую вражду,И непорочности всегда была подвластна,А браку не причастна;Так коим, отроча Я способом рожду?»

3

«Колико все сие ни чудно;Не трудноБезмерной силе БожестваПо воле победить порядок естества.Святая Дева! Ты надежно можешь веритьНе ложному глаголу моему:Пренепорочная! из смертных никомуНельзя Премудрости Всевышния измерить».«Так буди Мне по слову Твоему, —Пречиста вопиет ему, —И да исполнится сие велико дело;Рожду бесплотного, Мое приимша тело;Да обновится тем блаженный оный век,Который погубил в Едеме человек!Слова твои приемлю:Через рабу Свою нисходит Бог на землю».

Владимир Бенедиктов

Благовещение

(к картине Боровиковского)

Кто сей юный? В ризе светаОн небесно возблисталИ, сияющий, предсталКроткой Деве Назарета:Дышит радостью чело,Веют благовестью речи,Кудри сыплются на плечи,За плечом дрожит крыло.Кто Сия? Покров лилейныйОсеняет ясный лик,Долу взор благоговейныйПод ресницами поник;Скрещены на персех руки,В персех сдержан тихий вздох,Робкий слух приемлет звуки:«Дева! Сын Твой будет Бог!»Этот юноша крылатый —Искупления глашатай,Ангел, вестник торжества,Вестник тайны воплощения,А пред ним – полна смиренья —Дева, Матерь Божества.

1856

Федор Туманский

Птичка*

Вчера я растворил темницу

Воздушной пленницы моей:

Я рощам возвратил певицу,

Я возвратил свободу ей.

Она исчезла, утопая

В сияньи голубого дня,

И так запела, улетая,

Как бы молилась за меня.

Сергей Дурылин

Из романа «Колокола»

Часть 3, глава 5

На Благовещенье, как на Светлый день, солнце играет. Звон колокольный играет в этот день с солнцем – радостный, легкий, веселый. Ему указано в этот праздник: «Благовествуй земле радость велию!» В Благовещенскую утреню Архангел с Богородицей в церкви разговаривают. Канон за утреней, в Темьяне, в соборе, читали на два голоса: за Архангела читал псаломщик, Кратиров, за Богоматерь – ранний батюшка, отец Михаил [1] . Любители сходились со всего Темьяна послушать, как, стоя на разных клиросах, мудрственно и смиренно будет отец Михаил, Богородицыными словами, перечить Архангелу, приветствующему Пречистую усладительным голосом Кратирова [2] , облаченного в белый стихарь (отец Михаил, в вишневой рясе, с епитрахилью из белого шелка).

1

Канон Благовещению построен как диалог Архангела Гавриила и Пресвятой Богородицы. (Прим. ред.)

2

Кратир— кубок, чаша с вином (греч.).(Прим. ред.)

Великопостный вседневный звон тихим ненастьем висел, в течение долгих недель, над городом. В Благовещенье прорывалось это ненастье яркими солнечными лучами. Многие звонолюбцы прашивали у Николки позвонить к благовещенской обедне: благовещенский звон – скорбей отгон, – но Николка, поглядывая с колокольни на площадь, всем отказывал. Чумелый отводил в сторону обиженных любителей и разъяснял:

– Расстригу ждет.

Перед самым началом звона показывался на площади старик в порыжелом ватном халатике выше колен, в высоких сапогах, облепленных весенней грязью. Ветер, вешний вольный шатун, теребил и путал его седые волосы. Обеими руками прижимал старик к халатику клетки с птицами, и к двум большим пуговицам, пришитым почти под подбородком, были прилеплены у него две деревянные клеточки. Старик спешно шагал к колокольне, высвобождая ноги из топких западней и капканов, расставленных весной и солнцем в липучей грязи и в последнем снеге, дотаявавшем на площади. Мальчишки бежали впереди, заглядывая в клетки с птицами. У двухтрех из них также были в руках клеточки. Старик в халатике с трудом влезал на колокольню с своим птичьим грузом. Николка приветливо встречал его. Чумелый заглядывал в клетки.

– С праздником, братие! – с улыбкою возглашал пришедший.

– Взаимно и вас, – отвечал за всех Николка.

Пришедший, с помощью Чумелого, принимался разгружать птичий груз.

– Чижи у вас ныне очень хороши, Серафим Иваныч, – замечал Чумелый, отцепляя клеточку от большой пуговицы, – с зобиками.

– Ползимы кормил.

Серафим Иваныч расстегивал халатик, отирая пот с чела.

– Раскормили. Полетят ли?

– Полетят ли? – переспрашивал старик и раздумчиво повторял еще: – Говоришь, полетят ли?

Он подходил к пролету и, сделав ладонью навесик над глазами, смотрел на солнце. Насмотревшись, обращался к Николке:

– Играет… Только будто тусклей прошлогоднего. Как находишь, Никола Петрович?

– Будто, тусклей, – отвечал Николка.

– И замечаю: с каждым годом тусклей, будто нерадостней играет. Или смотреть на грязь людскую око у него уж натрудилось? Бельмо мы нагнали ему своим зложитием. Или это сами мы с тобой тускнеем год от году, Никола Петрович, а на солнце валим свою тусклоту? А? Это будто вернее? А солнышко светит по-прежнему.