Ангелы тьмы
Шрифт:
Вскоре осталась только эта пара и еще один юноша, остальные претенденты, бросив оружие, сдались или лежали без сознания от полученных побоев. Кое-кто, сидя в грязи с сильным кровотечением, не имел сил продолжать. Племя гикало и скандировало, вездесущий грохот барабанов эхом раздавался в круге амфитеатра.
— Быстрые, сильные и умные, — передал Тамиил через комм-устройство, безусловно, имея в виду первую пару.
— Да, они выглядят перспективно, — согласился Борей, улыбаясь в шлем. — Тот, другой, тоже смелый, смотри, он продолжает бороться, хотя видел, как они избивали остальных.
Сам Борей уже насмотрелся достаточно, и продолжать кровопролитие не имело смысла. Капеллан вскинул руку над головой, разом прекращая бой.
— Внешняя система оповещения.Отправьте всех троих в комнату испытаний, — обратился космодесантник к Хербису, после чего отвернулся и вслед за товарищами прошагал обратно в пещеру.
Там он миновал заполненное реликвиями святилище и очутился возле тяжелого занавеса, сотканного из листвы. Смахнув в сторону легкую преграду, Борей прошел под аркой и очутился за пределами святилища, в маленькой комнате, в центре которой доминировала каменная плита, установленная на высоте пояса. Ее покрывали красно-коричневые потеки давно засохшей крови. Это напомнило капеллану камеру допросов в Башне Ангелов.
В ситуации присутствовала ирония: место вербовки — надежда на будущее — имело определенное сходство с местом, предназначенным для ликвидации позора прошлого.
Смущенный Борей иногда задавался вопросом, почему самое первое дознание все чаще приходит ему на ум. Все прошлые недели во время молитвы и в более или менее спокойные часы его мысли возвращались к встрече с Астеляном. Она произошла пятнадцать лет назад, позже он еще дважды проводил допросы, но все равно самый первый поединок воли с одним из Падших навсегда запечатлелся в памяти.
Борей списал причину на жизнь в отрыве от братьев. Год за годом он со своими людьми служил в гарнизоне системы Писцина и за все это время не имел контактов со старшими по ордену или с другими членами внутреннего круга. Время повлияло на разум, и даже продолжительные молитвы лишь в незначительной степени облегчали усилившиеся в последние месяцы сомнения. Сжав кулаки, Борей постарался взять мысли под контроль и вернулся к делу.
Они прождали несколько минут, после чего занавес качнулся, и три претендента вошли, их глаза широко раскрылись от страха и благоговения. При виде плиты мальчики замерли, нервно поглядывая на окруживших их гигантских космодесантников.
— Кто из вас будет первым? — спросил Нестор, придвинувшись.
Претенденты переглянулись, самый старший и самый высокий мальчик вышел вперед. По мнению Борея, парень быль чуть старше двенадцати-тринадцати терранских лет и идеально подходил для целей Темных Ангелов. Он был худой и жилистый, с густой копной черных волос, которые падали на глубоко посаженные глаза. Мальчик ухмыльнулся по-волчьи и сделал шаг к апотекарию.
— Я Варсин, я буду первым, — заявил он с гордостью.
— Ляг на плиту, — приказал ему Нестор.
Мальчик вскочил на стол испытаний и лег, скрестив руки на груди. Нестор маячил над ним, набор ножей и игл торчал из нартециума, встроенного в правое предплечье.
— Положи руки по сторонам, Варсин, — попросил он, опустив руку на лоб испытуемого. Пальцы апотекария, которые умели ломать кости, двигались выверено и нежно, когда он произвел беглый осмотр. — Это может вызвать у тебя сильную боль, — предупредил он и погрузил нартециум в живот Варсина.
Пронзительные вопли отразились от стен, когда лезвия прорезали кожу и мышцы, а усики ворвались во внутренности через рану. Нестор положил руку на грудь мальчика и надавил, придерживая, пока тот дергался и кричал, размахивая конечностями от дикой боли. Пузырящаяся кровь брызгала из глубокой раны, стекая на плиту и покрывая белую броню Нестора алыми каплями.
Двое других юношей в ужасе ахнули и попятились к занавешенным дверям, но выход блокировал Тамиил, который остановил их, заботливо положив ладони на макушки претендентов.
— Вы видели кое-что и похуже, когда кто-нибудь ошибался на охоте, — сказал он, и мальчики молча кивнули в ответ, по-прежнему ошеломленные кровавой сценой.
Пока Варсин корчился, Нестор стоял спокойно, в то время как нартециум сам взял то, что требовалось. Автоматические зонды отобрали образцы слизистой желудка мальчика, извлекли кровь, желчь и другие жидкости, измерили артериальное давление и пульс, ввели противоядия и прижгли раны. Свечение задней панели устройства из оранжевого сделалось красным, и Нестор убрал руку. В считаные мгновения система игл зашила рану. Варсин лежал весь в поту, слезы стекали по лицу, грудь вздымалась под ладонью Нестора.
— Полежи неподвижно, иначе раны могут открыться, — предостерег апотекарий юношу, убрал ладонь и отошел в сторону.
Мальчик посмотрел на товарищей, которые вместе с ним участвовали в испытаниях и борьбе, а теперь стояли, дрожа, и таращились с ужасом. Затем его взгляд переместился на Борея, и капеллан обнадеживающе кивнул. Нестор повозился с показаниями нартециума, получая данные о взятых образцах. Через несколько минут раздался сигнал, и апотекарий подошел к Борею.
— Что скажешь? — спросил тот.
— Девяносто восемь процентов ткани пригодны, — сообщил апотекарий, сверяясь с зеленым дисплеем на руке. — Эндемические или наследственные заболевания отсутствуют. Приемлемые уровни переносимости воздействия токсинов, показатели жизнедеятельности и реакция на боль в норме. Мальчик — совершенство, в физическом смысле, конечно.
— Хорошо, — сказал Борей, рассматривая дрожащего мальчика. — Внешняя система оповещения.Иди сюда, Варсин.
Варсин спустил ноги с плиты и слез на пол. Обхватив руками свой живот, он обогнул камень и встал перед космодесантником, нервно поглядывая.