Англия изнутри: записки нелегала
Шрифт:
Бесполезно описывать то, с чем другие никогда не сталкивались. Когда лил дождь, то я становился полностью промокшим уже часа через два. К тому же дело было осенью, по утрам уже становилось все холоднее.
В эти моменты, что мне в голову только не лезло, вспоминалось прошлое, представлялось будущее. Я старался не мешать мыслям, они шли себе, а я двигался по полю, калашматя своей палкой стебли капусты. Всюду была вода, и дальше чем три четыре куста я не видел. Иногда мысль могла меня ухватить и тогда я, забываясь на время, уходил
По утрам и по вечерам, когда мы возвращались с Кларком, мы беседовали. Мне нравилось говорить с Кларком, пусть я не все понимал, но если из разговора я улавливал хотя бы процентов 60, мне было достаточно.
Так он рассказывал, что не все безоблачно и для самих англичан.
— Ты видишь уже результат, — говорил Кларк, — наши зарплаты, наши достижения. Но правда состоит в том, что ты не знаешь реальную картину жизни англичан. А она не такая, какую ты привык видеть. Например, известно ли тебе что большая часть англичан начинает жить только после выхода на пенсию? Да, только выйдя на пенсию. Когда они заплатили за дом, машину, образование детей, все это было взято в кредит, они могут себе позволить отдохнуть. Мужчине 65 лет, а женщине 60, вот возраст когда мы начинаем жить, у нас есть примерно лет 15–20, чтобы наслаждаться жизнью.
— Кларк, но в 65 лет мужчина уже не так наслаждается жизнью, ты понимаешь, о чем я?
Кларк рассмеялся.
— Конечно Алекс, но я тебе об этом и говорю, да, возможно на Украине, например, люди даже после пенсии не могут себе позволить отдыхать как англичане, поэтому, глядя на вас, мы находимся в выигрыше. Но это странный выигрыш, ты понимаешь? Это как большая битва, ты победил, уничтожил врага, значит, ты можешь радоваться, но ты оглядываешься, а войска то нет, все или полегли на поле боя, или так изранены, что больше не могут сражаться.
— Так неужели нам тоже к этому нужно стремиться?
— Я не знаю, — улыбнулся Кларк, — это ваше дело.
Вот так получалось, что в Англии, входящей в десятку богатейших стран в мире, население должно было батрачить всю свою жизнь, чтобы на старости лет, попытаться вернуть утраченные в молодости годы. Только как в той пословице, если бы старость могла…
В четверг вечером, когда я возвращался с Дэном домой, он мне сообщил:
— Алекс, сегодня хоум офис арестовал два автобуса с людьми, один автобус был с твоего дома.
— Кто?
— Они работали на фабрике по расфасовке фруктов. Вечером вы все переедете в другое место. Завтра с утра должны приехать иммиграционные офицеры, вроде заберут вещи, поэтому чтобы дом был пустой.
— Что за место?
— Это бывшая гостиница, она раза в два больше чем дом, в котором вы жили, ты поедешь первым и выберешь себе любую комнату. Если она одиночная, то будешь жить там сам. Я там одну комнату тебе присмотрел, захочешь, она будет твоя. Или ты хочешь двойную, чтобы жить там с девушкой?
— Нет, Дэн,
— Ладно, сколько тебе надо времени, чтобы собраться?
— Минут 20.
— Через час я заеду за тобой и предупреди всех своих людей, что они тоже переезжают.
— Хорошо Дэн.
Когда я сложил вещи, то закрыл дверь и только поднял две своих сумки, как ко мне подошла Лена.
— Саша, по дому ходит слух, что Дэн сейчас тебя заберет, а нас всех приедет, и возьмет хоум офис.
— Лена, мы едем все в гостиницу.
Я спустился вниз, стал на порог и действительно увидел, что все наши высыпали на улицу, глядя обреченно на то, как я сажусь в микроавтобус. Я повернулся и сказал:
— Дэн приедет за вами через час, никто вас сдавать хоум офису не будет.
— Тогда почему ты едешь сам? — спросил Игорь, мужчина лет 37 из Москвы.
— Я посмотрю, что там за условия, так сказал Дэн.
Но видно никто в это не поверил, я сел в машину и закрыл за собой дверь.
— Что они хотели? — спросил Дэн, когда мы поехали по дороге.
— Они думают, что ты забрал меня, а их всех сейчас возьмет хоум офис.
Дэн рассмеялся.
— Что, серьезно?! Ты не шутишь?
— Нет.
— Ваши люди везде ищут подвох, — сказал тогда Дэн, — даже там, где его просто быть не может.
Четырехэтажная гостиница была на окраине города и по площади она, конечно же, была намного больше нашего дома. Мы зашли с Дэном, и он повел меня на второй этаж.
— Вот ключи от всех квартир, — сказал он, — они будут у меня, двери пока открыты, по мере заселения я буду раздавать ключи людям. Вот комната, за которую я тебе говорил.
Он открыл дверь, и мы вошли.
Прямо был коридор, он вел в туалет с рукомойником. Слева была спальня, там стояла высокая резная кровать, тумбочка, шкаф, столик и кресло. На тумбочке был светильник. Одна спальня была раза в полтора больше чем у меня в доме.
— Нравится? — спросил Дэн.
— Очень.
— Я тебя селю здесь, — сказал Дэн, довольный тем, что я принял его подарок, — ты будешь здесь жить один. Только ты!
— Спасибо Дэн, это просто апартаменты класса люкс.
Мы вышли, он вручил мне ключи от комнаты.
— Все, можешь осмотреться здесь, я тут не видел ничего, хозяева, что нам собираются сдавать это здание, сами не знают, что в нем находится.
Когда Дэн вышел я закрыл за ним дверь и поднялся к себе в комнату. Мне она нравилась все больше. Это действительно был номер люкс на одного человека. Пока я ожидал других наших людей то начал разлаживать свои вещи по новым местам.
При этом, как обычно, у меня был выложен только минимум. В случае опасности, если бы мне представилась возможность, я бы оставил эти вещи без колебаний. Основная часть была в сумке, и ее я никогда не раскладывал. Когда постоянно живешь на пороховой бочке, то поневоле становишься осторожнее.