Англия времен Ричарда Львиное Сердце. 1189–1199. Королевство без короля

Эплби Джон Тейт

В толпе раздавались призывы убивать евреев и жечь их дома. Убит был даже врач-иудей, уважаемый в том числе и христианами, который в день особых злодеяний мятежников пожалел убиенных и выразил уверенность, что за такие поступки убийц неминуемо постигнет кара Божия. Торговцы поспешили загрузить все необходимое на корабли и убраться из города. Местные жители, вспомнив внезапно об указах короля, объявили зачинщиками торговцев.

Настроения людей перебросились из Линна в Норуич, где 6 февраля были убиты несколько евреев. Большая часть общины спряталась в замке и так спаслась от толпы.

Мятеж вспыхнул 7 марта в Стамфорде, где мотивы восставших выражались уже четче. В город в связи с ярмаркой перед началом

Великого поста приехало много жителей ближайших селений, а также немало молодых мужчин, собиравшихся присоединиться к Крестовому походу. Когда они увидели, что «враги церкви Христовой живут так благополучно, в то время как они вынуждены собирать деньги на поход по крохам», то принялись грабить, с целью добыть средства на святое дело.

Многие жители и гости города их поддержали. Несколько иудеев были убиты; остальные бросились в замок, поскольку дома их были разграблены. Один из крестоносцев, юноша по имени Джон, поспешил уехать к друзьям в Нордгемптон, рассказал им о мятеже и поделился добычей. Друзья, позарившись на все деньги, убили Джона и вечером вывезли его тело за пределы города. Когда труп обнаружили, не без подсказки местного духовенства, было решено, что это один из убиенных мучеников. Об этом событии незамедлительно доложили епископу Линкольна Гуго, человеку здравомыслящему и в высшей степени благочестивому. Епископ не мешкая прибыл в Нортгемптон, где прочитал язвительную проповедь, отметив недальновидность тех, кто совершает подобные убийства, и жадность тех, кто их к этому подталкивает, польстившись на деньги, а также обещал отлучить от церкви всех, кто последует за ними.

Пламя мятежа перекинулось на север и дошло до Линкольна, где жил хорошо известный Аарон Линкольнский, богатейший еврей Англии, и один из самых состоятельных людей в стране. Город почти не пострадал от разрушений, что, вероятно, было в большой степени заслугой бдительного епископа Гуго и шерифа Линкольншира Жерара де Камвилла и коменданта замка Линкольн. Предупрежденные о том, что происходит на юге, они при первых же признаках начала беспорядков перевезли свое имущество в замок, а шериф и сотенный бейлиф быстро навели порядок.

Максимальной силы мятеж достиг в Йорке. Еврейская община там была самой богатой, у двух из ее членов, Бенедикта и Джойса, по описанию Уильяма Ньюбургского, дома были похожи на королевские замки. Злость и зависть способствовали объединению двух групп людей с разными интересами – одни были должны евреям, другие собирались в Крестовый поход против них. Во время одной особенно бурной ночи в марте толпа, обезумевшая от пожаров и ярости, напала на дом семьи Бенедикта, сам же он скончался предыдущей осенью, во время бунта в вечер коронации Ричарда. Ворвавшиеся убили вдову Бенедикта, его детей и всех, кто находился в доме, а потом подожгли жилище.

Почти все еврейское население Йорка, а это около пятисот мужчин и женщин, вместе с детьми бежали в замок, прихватив с собой имущество. Толпу на тот момент уже невозможно было сдерживать. На евреев открыли охоту, всем, кого удавалось найти на улицах, предлагали принять баптизм или умереть. Начальнику тюрьмы замка срочно понадобилось по каким-то причинам его покинуть. Когда он вернулся, евреи, напуганные и «не понимающие, кому можно доверять», отказались его впустить. Начальник тюрьмы вынужден был вызвать шерифа Йоркшира Джона Маршала. Вместе они принялись подбивать толпу атаковать башню, где скрывались евреи со своими семьями, а каноник-премонстрант, одетый в белое, раззадорил их настолько, что гнев людей достиг невероятной силы. К городским жителям присоединились рыцари графства, вызванные

шерифом, а также все молодые мужчины из города и окрестностей.

К сожалению, шериф слишком поздно понял, что толпу уже не обуздать, и стал пытаться взять ситуацию под контроль. Не обращая внимания ни на чьи приказы, толпа ворвалась в башню. Единственным оружием евреев стали камни разрушенных стен, которые они и стали бросать в нападавших. Удачное попадание пробило шлем первого ворвавшегося, и он был убит. Исход осады казался очевидным, однако евреям удалось продержаться несколько дней, впрочем, у них не было иллюзий относительно своей судьбы.

Когда христиане привезли катапульты, будто готовясь к настоящему бою, евреи поняли, что близится их конец. В ночь на 16 марта, в полном отчаянии, они уничтожили все ценное, что могли, перерезали горло своим женам и детям, затем подожгли башню и покончили с собой. Те же, кто не смог решиться на такое, пробрались в замок, решив отдаться на милость толпы. Они обещали принять баптизм, если будут помилованы. Христиане дали слово, что с ними ничего не случится, но на следующий день, 17 марта устроили жестокую резню. Когда кровавое дело было окончено, толпа горожан прошествовала к церкви и разожгла в центре ее костер, спалив все векселя, регистрирующие их долги евреям. Это служит доказательством, что религиозная неприязнь была лишь прикрытием нежелания возвращать деньги, взятые в долг у ростовщиков.

Будущие крестоносцы, принимавшие участие в мятеже, тихо исчезли, а горожане, немного остыв, стали размышлять о том, какое наказание их ждет за содеянное, понимая, что оно неминуемо.

Последний акт этой кровавой драмы разыгрался на следующий день, в Вербное воскресенье, в Бери-Сент-Эдмундсе, где толпа расправилась с пятьюдесятью евреями.

26 марта канцлеру, находившемуся с королем в Нормандии, было отправлено сообщение о происходящем в Йорке. Когда Ричард узнал, что его приказы, обеспечивающие спокойствие и безопасность евреев, были нарушены, да еще таким вопиющим способом, его гнев перешел все допустимые границы. Как пишет Уильям Ньюбургский, король был взбешен по двум причинам – народ пошел против его воли почти сразу, как он покинул королевство, казна лишится существенных доходов, получаемых от евреев. Ричард отдал приказ Гийому Лоншану вернуться в Англию и наказать тех, кто нанес королю возмутительное оскорбление.

В начале поста в Нормандию прибыл брат Лоншана Осберт, ответственный за доставку средств из казначейства королю. Вероятно, именно он сопровождал брата в Англию. Едва ступив на землю, канцлер собрал внушительных размеров войско, во главе которого поставил также своего брата Генри Лоншана, шерифа Херефордшира, и отправился в Йорк вершить возмездие. На месте он первым делом лишил должности кастеляна замка Йорк и шерифа Йоркшира Джона Маршала за недостаточное рвение в подавлении мятежа. На должность шерифа Йоркшира был поставлен Осберт Лоншан.

В связи с тем, что архиепископ Болдуин отбыл с королем в Крестовый поход, а вступление в должность Джеффри, будущего архиепископа Йорка, то и дело откладывалось, церковь Англии осталась без главы, если не считать епископа Лондона, викария Болдуина. Король Ричард просил папу наделить Гийома Лоншана полномочиями легата, однако решение было вынесено Римом только к 5 июня. Яркий штрих к характеристике личности Лоншана добавляет его требование к встрече в Йорке. Несмотря на срочность дела и строгий приказ короля, он повелел, чтобы духовенство организовало торжественную процессию, непременно звонили колокола кафедрального собора, а ему выразили почести, которых достойны самые высокие фигуры церкви и государства. На это духовенство Йорка ответило, что Гийом Лоншан являлся епископом Илийским, юстициарием и более никем, потому его титул не заслуживает оказания высших почестей.