Английская ложь
Шрифт:
Выйдя из тронного зала, Александрия зашла в свои покои и закрыв дверь в этот же момент чуть не упала, опершись на рядом стоящую тумбу от поступающей слабости и сильного кашля. На звуки прибежала мадам Шейли и открыла дверь.
— О боже, что с тобой? — она подхватила её и помогла сесть на кровать.
— Вот ведь не ожидала... ведь он был единственным кто мог противиться моей силе, — немного посмеивавшись говорила она о своем муже. Амелия не просто унаследовала способности его семьи, она унаследовала его силу... иначе я бы сейчас не кашляла кровью. Поверить не могу, что перед смертью он дал ей испить своей крови — теперь
Александрия снова закашляла и Шейли попросила её отдохнуть, на что она согласилась. Перед тем как мадам вышла из комнаты Александрия ненароком спросила её, почему она не упала на колени под силой Амелии.
— О дочь моя, ты ведь так и не успела возглавить нашу семью тогда и наши секреты также тебе не достались.
Шейли решила остаться и рассказать всё что таила даже от своей родной дочери — Королевы Англии. Она подошла и обняла её, сев с ней на кровать. Согласно традициям их семьи, если ребенок рождается от не признанного кланом партнера, ребенка убивают... чтобы в будущем он не предоставлял для них угрозы. Амелия родилась как раз таким ребенком. В младенчестве оба её глаза в ночь сияли Сиренью и Золотом при свете дня. Александрия приподнялась с кровати от возмущения.
— Сирень?! Я никогда не видела в её глазах сияние нашей семьи.
— Да? А я вот сегодня увидела. — Мадам взяла руку своей дочери.
Александрия на секунду принялась вспоминать то, что произошло в тронном зале: в её глазах отпечаталось храброе лицо её дочери излучающее сиреневое сияние наряду с золотом в её глазах.
— Глаза и характер ей от отца достались, а вот сирень всё это время была спрятана глубоко в её сердце. Должно быть именно Любовь пробудила её, — улыбнувшись болтнула она, а затем так же резко сменила тон. — Помнишь, когда пришло время покидать семью? Амелию не убили лишь по той причине, что я поручилась за вас, осквернив себя, что лишило меня сирени, но дало сил сопротивляться способностям других проклятых. Я сделала это, чтобы защитить тебя и твою дочь.
— Но ведь вместе с этим ты сократила себе жизнь! — перебила её Александрия.
Осквернение лишает сил и сокращает жизнь на несколько десятков лет или даже столетий в обмен на неуязвимость к дарам проклятых. Все это зависит от силы и положения в иерархии стаи.
— Не велика цена ради спасения своей семьи, — произнесла мадам поглаживая по щеке свою дочь.
— А что насчёт Алисы, наблюдавшей за всем с антресоли, неужели она тоже осквернена? Почему она продолжала незыблемо стоять, глядя на Амелию? — не переставая расспрашивала Александрия свою мать.
— Иногда есть вещи, которые лучше не знать, дочь моя, — Шейли отвернула от неё взгляд. — У твоей младшей сестры было много секретов, но один из них был страшнее всего и даже я не знаю всей истории. Знаю лишь, что отец Алисы не был нам подобным... о ней не стоит беспокоится, дочь моя, она куда сильнее чем кажется.
Выйдя за дверь мадам Шейли тяжело улыбнулась и со слезами на глазах вспоминала своих дочерей. Первая и старшая дочь — Александрия. Средняя дочь, что возглавила семью после их ухода — Изольда и третья младшая дочь — Мерула, по чьей вине их деревня была сожжена... Возможно, когда-нибудь эта история будет описана, но до тех пор жизнь трёх сестер будет сокрыта под завесой тайны...
Наступил вечер и Крей вернулся во дворец, где его уже ждала Алиса.
— Братик, ты вернулся! — говорила она, подпрыгивая от радости, держа в руках свою любимую игрушку.
— Амелия в своей комнате и мне кажется она ждет тебя, — сказала ему Алиса перед тем, как сесть на красную софу.
— Где Лоренс?
— Уже как несколько дней его никто не видит, должно быть моя тётя хочет казнить его завтра утром... — Алиса немного заёрзала и обняла своего кролика.
Крей явно понимал, что должен всё рассказать Королеве, иначе его не спасти — он хотел подняться по лестнице к Амелии, чтобы отыскать её мать, но она нашла его первой — позади Крея раздался сильный женский голос.
— Господин Крей, полагаю, нам есть о чём поговорить. Прошу проследовать за мной.
Она провела его по всему этажу к белым, позолоченным по краям дверям. Открыв их, перед ними предстал живописный вид на столицу: это был большой балкон с чайным столиком в центре.
— Прошу вас, присядьте, — служанка налила им свежезаваренного зеленого чая и откланялась.
— Полагаю, ты много что хочешь обсудить со мной. Думаешь узнать почему я обрекаю Лоренса на казнь, зная о его невиновности. Хочешь узнать почему я не предотвратила убийство служанки в трактире Джессики, откуда ты пришёл к нам.
Крей был удивлен тому насколько много она знала о нём и об Аннет, притворяясь незнающей овечкой в своих Королевских стенах.
— Хочешь убить меня? — этот вопрос от Александрии поставил его в тупик, но с другой стороны дал ему понять, что она настроена серьёзна.
Её амплуа, как и всегда было хладнокровно и непоколебимо. Что ещё поразило его, так это то, что она задала этот вопрос в отсутствии стражи.
"Она доверяет мне, или просто уверена в своей силе?"
— Прежде чем я отвечу на эти вопросы, позволь мне рассказать тебе о происхождении Амелии и произошедшем сегодня в твое отсутствие...
В тоже время мадам Шейли не находила себе покоя. Сегодняшний разговор заставил её вспомнить страшное горе. Уж слишком тяжелую утрату она пережила; мать чья дочь сгорела до тла ради семьи; младшая дочь, по вине которой их семью настигла беда, а спустя два года передала им свою маленькую беззащитную дочь — Алису.
«Любовь матери — это великая сила способная сокрушать горы и разжигать огонь в сердцах людей. Любящая мать всегда будет верить в своих детей, независимо от их поступков. Любовь можно сравнить с колючей проволокой, исходящей от её детей: любовь — это сила с которой она их держит, а длина веревки то насколько она готова отпустить их. Иногда дети рвутся вперед, причиняя боль своей матери, но раз за разом она продолжает тянуть её к себе раздирая свои ладони в кровь, а после отдаёт детям проволоку, чтобы они увидели сколько крови она пролила ради их счастья...»
Мадам Шейли зашла к своему мужу Эгберту: он сидел за своим столом и читал какое-то письмо. Заметив, он тут же встал и обнял её, держа в руках письмо.
— Прочти его...
Шейли осторожно взяла письмо и увидев на нём герб их семьи — разрыдалась от счастья. Это было письмо от исчезнувшей дочери.
«...скоро я навещу вас, уже не терпится обнять свою любимую дочурку спустя столько лет, должно быть я плохая мать, ха-ха. Тем не менее буду также рада познакомится поближе с уже повзрослевшей дочерью Александрии.»