Английский путь
Шрифт:
Весь этот сюси-пуси либерализм забыт сейчас голландскими Полисами. Их политики связали им руки, наводнили страну иммигрантами, наркоманами и извращенцами, и теперь у них появился шанс отыграться за все неприятности. Несколько парней получают серьезные травмы, и когда полисы там заканчивают, они начинают двигаться по направлению к нам.
Но мы не стоим на месте, мы двигаемся дальше, по пути круша все витрины. В обычной ситуации меня такой вандализм не привлекает, но когда попадаешь в Европу, почему-то все меняется. Голландские туристы и рабочие стоят вокруг, глазеют на происходящее, никто их не трогает. Полисы подходят ближе, но их встречает град бутылок, и они вынуждены остановиться. Мы разбиваем машину и переворачиваем ее. Несколько юнцов запихивают разорванную майку в бензобак «рено» и поджигают. Все разбегаются в стороны, и ебучее чудо техники взрывается. Яркие вспышки разрезают темноту, и машина начинает гореть. Сноп пламени взметается вверх, полисы отступают, так как все больше бутылок летит в их сторону. Лица озарены пламенем, и те же парни принимаются за «сааб». Мы снова отходим, и после минутной паузы «сааб» точно так же взрывается. Полисы стоят на месте, используют какую-то им одним известную тактику. Толпа начинает крушить магазины, и несколько голландцев получают пизды за свои протесты, а потом Харрис врывается в большой сексшоп с вибраторами и манекенами в витрине, и какой-то здоровый скаузер говорит, что хозяин магазина торгует детским порно, они заходили сегодня днем. Собравшиеся вокруг английские парни выносят витрину. Внутри есть покупатели и спрятавшиеся там голландцы, теперь все они выбегают на улицу, те, кому не повезло, получают пинки и удары, и наконец сам хозяин выбегает с бейсбольной битой.
Харрис валит его, и остальные англичане подключаются, потому что эта мразь — педофил и вполне заслужил то, что сейчас получает. Скаузер и еще несколько парней врываются в магазин, забирают кассу. Полицейские двигаются вперед, и мы отходим, оставляя пидараса лежать без сознания в небольшой луже крови. Мы стоим на улицах по сторонам канала и на мосту через него. Флаг Брайти развевается на ветру, я вижу вспышки там, где копперы. Некоторые парни захватили фотоаппараты и вовсю щелкают ими. Рядом с нами еще одна машина, «фольксваген», и мы принимаемся за нее. Десяток англичан забираются на перевернутую машину и фотографируются на фоне шеренги копперов на заднем плане. Это достаточно легко, и мы стоим здесь, три сотни английских парней в центре Амстердама, лицом к лицу с полисами со всем их парамилитарным скарбом, и тем не менее им приходится держать дистанцию.
«Фольксваген» взрывается, и мы поем БОМБАРДИРОВЩИК ХАРРИСА, ТОЛЬКО ОДИН БОМБАРДИРОВЩИК ХАРРИСА, БОМБАРДИРОВЩИК ХАРРИСА, поем, озаряемые пламенем пылающей машины, которое отражается в витринах вокруг. Стекла в баре поблизости разбиты, люди обслуживают себя сами, вынося бутылки с алкоголем, пьют и смеются, это дикое зрелище, и я даже не понимаю, почему полисы ничего не предпринимают. Может быть, дело в том, что англичан вокруг слишком много, потом я смотрю на бар и вижу внутри Кевина, наливающего пиво, и нескольких парней, «заказывающих» у него лагер. Снаружи бутылки все еще летят в полицию. Мы сберегли денежки. Размяли мускулы. Полисы стоят за своими щитами, но скоро они пойдут в наступление. Наверное, они ждут приказа начальства. Английская полиция достаралась бы встать между противоборствующими сторонами, но голландская, может быть, несколько более интеллигентная.
Мы поем ПРАВЬ, БРИТАНИЯ и БОЖЕ, ХРАНИ КОРОЛЕ-РУ, когда подходит Харрис и говорит, что пора двигаться, потому что скоро полисы перекроют весь район и мы не сможем уйти. Они не будут всю жизнь так просто стоять здесь. Пора домой, и все рарни «Челси» собираются и начинают двигаться в направлении, куда ушли голландцы, потому что они не рассеялись полностью. Большинство англичан следуют за нами. По дороге продолжают биться витрины, и мы понемногу делимся на мелкие группы, патрулирующие улицы. Операция «найти и уничтожить», но мы никого больше не находим. Улицы становятся все меньше и темнее, мы уже выполнили свою задачу. Я оглядываюсь на канал, вижу горящие Машины и оставленные нами разрушения. Как после бомбежки. Это круто, еб твою мать, и это отличная разминка перед Берлином. Все в чудесном настроении. Можно было бы походить по улицам в поисках голландцев, но, как сказал Харрис, скоро весь район будет наводнен полицейскими, и нам нужно быть поосторожнее.
Спецназ начинает двигаться вперед. Лают собаки, и мы стараемся избегать освещенных участков. Мы сделали свое дело. Я вижу, Как полисы проходят мимо владельца сексшопа, лежащего на улице. Они даже не смотрят на мудака. Копперы возвращаются на главную нлицу. А он остается лежать лицом вниз в своей собственной крови, подонок в грязи ничейной земли.
Ворота Запада
По телевизору в The Unity показывали репортаж из Голландии. Три автомобиля пылали в центре экрана, и большая группа английских футбольных фанов осыпала градом бутылок видневшуюся на заднем плане плотную шеренгу спецназа. Сюжет был отснят накануне ночью, его показывали многие каналы, включая и заграничные. Камера снимала с не самой удобной точки, и темные силуэты участников беспорядков контрастировали с ярко пылающими машинами. Саундтрек состоял из смеси человеческих голосов, лая собак, звона бьющихся стекол и избитых клише возмущенного происходящим телекомментатора. Также была слышна сработавшая где-то сигнализация. Когда машина взорвалась, англичане разразились громкими аплодисментами.
Билл Фэррелл и Боб Уэст смотрели репортаж, слушая, как какой-то разъяренный политический деятель требует жестокого наказания для тех, кто устроил беспорядки. Упоминалась даже государственная служба безопасности. Затем выступил еще один комментатор, которого так и распирало от самолюбования. Фэррелла все это мало впечатлило. Его племянник Вине в детстве ходил на футбол, так что Фэррелл знал, что такие вещи случаются время от времени. Но Уэст выглядел потрясенным и взбешенным поведением хулиганов. По его мнению, это была всего лишь кучка вандалов, для которых закон ничего не значит и которым ничего не стоит запятнать грязью доброе имя англичан.
Барменша Денис разговаривала со своим мужем, местным парнем с серьезной репутацией, и она отнюдь не выглядела шокированной горящими машинами, разгромленными магазинами и летающими бутылками. Ее муж, его звали Слэйтер, громко подбадривал хулиганов репликами типа «валите полисов!» и «убивайте подонков!», жена вторила ему, пытаясь разглядеть на экране своих знакомых. Еще один парень, которого они называли Родом, сокрушался, что пропустил такое, оставшись дома с женой. Он жалел, что не поехал в Европу с остальными парнями. Чтобы подколоть Денис, он сказал, что Картер там, видимо, перетрахал все, что движется. Что за ночь он, наверное, трахал по две-три шлюхи в красном квартале, не считая тех, которым не нужно платить.
Слэйтер засмеялся, и Род сказал, что Том, Марк и остальные англичане, судя по всему, погнали голландских оборванцев, слышал о том, что Картер втихую трахал Денис, и добавил про красный квартал просто так, смеха ради, сохраняя совершенно непроницаемый вид. Слэйтер ответил, что не только Картер, все остальные парни будут трахаться и глумиться по дороге в Берлин. Род вздохнул, ведь и он мог быть одним из них. Он заметил, что Денис вдруг занялась мытьем кружек, и был уверен, что она покраснела.
Уэст начинал выходить из себя, слыша разговоры людей у стойки и видя хулиганов на экране. Гнев, вызванный этими беспорядками, заслонил его собственные неприятности. Он был удивлен поведением Денис. Ведь она — приличная девушка, и он ожидал, что она будет шокирована подобным неуважением к репутации своей страны. А она вместо этого искала знакомых на экране, будто играла в детскую игру «я — шпион».
Фэррелл допил свою пинту и попрощался; телеведущий печально покачал головой, сетуя на такое падение нравов, прежде чем перейти к более благополучным событиям — как одна английская фирма заключила многомиллионный контракт на строительство новой тюрьмы на Среднем Востоке. Далее шла короткая дискуссия о том, будет ли фирма также участвовать в возведении виселиц; государственный чиновник отметил, что это вопрос скорее общественного устройства, чем морали. С непонятной улыбкой он добавил, что если виселица предназначена для повешения, то это еще не значит, что она будет непременно использоваться. В любом случае, производитель не может нести ответственность за то, что происходит в другом государстве. Вопрос так и остался нерешенным, и программа продолжалась.
Фэррелл поставил пустую кружку на стойку, Денис пожелала ему хорошего вечера. Она была милой девушкой, сказала, что Фэрреллу очень идут его пиджак и галстук. Она уже забыла о Терри и Экила в предвкушении отпуска, который начинался у нее через неделю — в предвкушении двух недель в Греции. Денис с нетерпением ждала солнца, моря и сангрии. Ее муж и другой парень улыбнулись и кивнули, и Фэррелл вышел из паба; по телевизору уже рассказывали о том, как тинэйджер вытащил из воды маленького мальчика, не дав тому погибнуть. На любительском видео скинхед с набитой красной розой на руке и пляжным полотенцем на плечах объяснял, как ему это удалось. Подросток выглядел уставшим, но довольным, что спас жизнь ребенка, а голос ведущего становился все более торжественным по мере того, как дело шло к хэппи-энду.