Англо-Бурская война (1899–1902)
Шрифт:
Уже отмечалось, что одно из направлений политики концентрации лорда Китчинера состояло в помещении гражданского населения в лагеря вдоль коммуникационных линий. Это было обусловлено большим количеством как военных, так и гуманитарных причин. Практика показала, что людей, оставленных на свободе, сражающиеся буры могли убедить или принудить нарушить клятву и присоединиться к их формированиям. Что же касается женщин и детей, то их просто нельзя было оставлять в разоренной местности. То, что сражающиеся буры не имели никаких сомнений относительно хорошего обращения с задержанными, доказывает тот факт, что они постоянно оставляли свои семьи на пути следования войск, чтобы их можно было отправить в лагеря. Некоторую озабоченность вызвал в Англии доклад мисс Хобхаус, который привлек внимание общественности к высокому уровню смертности в некоторых лагерях, но расследование показало, что это было обусловлено не какими-либо антисанитарными условиями или плохой организацией, а жестокой эпидемией кори, которая унесла жизни многих детей. В Лондоне был учрежден фонд, целью которого являлось улучшение условий содержания в лагерях, хотя имеются все основания полагать, что в целом условия их содержания были лучше, чем условия беженцев-йтленедеров, которые все еще ожидали разрешения вернуться на родину. К концу июля в этих лагерях находилось не менее шестидесяти тысяч человек в одном лишь Трансваале, и вдвое меньше в лагерях Колонии Оранжевой Реки. Настолько сложным было обеспечение продовольствием такого большого количества людей, что становилась все очевиднее необходимость перемещения, по крайней мере части лагерей, к морскому побережью.
Переходя к событиям в Колонии Оранжевой реки, мы обнаружим, что в зимний период та же самая тактика британцев наталкивалась на постоянное стремление уклониться от боевых действий со стороны уменьшающихся бурских частей. Колония была разделена на четыре военные зоны: дистрикт Блумфонтейна, отданный в ведение Чарльза Нокса, Спрингфонтейна – под ответственность Литтлтона, дистрикт Харрисмита, порученный Рандлу, и зона, вверенная Элиоту, на севере. Последняя, несомненно, являлась самой важной, и Эллиот, командир северных походов, имел под своим началом во время большей части зимнего периода мобильный отряд численностью примерно в 6 тысяч человек, подразделениями которого командовали такие опытные офицеры, как Бродвуд, Де Лисли и Бетьюн. Позднее, в этом же году, Спенс, Буллок, Плумер и Римингтон были посланы в Колонию Оранжевой Реки, чтобы помочь окончательно подавить сопротивление. О многочисленных стычках и перестрелках сообщалось из всех частей страны, но постоянный поток пленных и сдавшихся убеждал солдат в том, что, несмотря на труднопроходимую местность и упрямство врага, быстро приближается конец их службы.
Среди всех этих мелких, но, тем не менее, необходимых операций наших войск два эпизода заслуживают больше, чем простого упоминания. Первый – тяжелая схватка, в которой 6 июля участвовали некоторые из конников Эллиота. Его часть в течение мая проделала путь от Кроонстада до Харрисмита, а затем, повернув на север, оказалась в этот день недалеко от селения Рейц. Майор Слейден с двумя сотнями бойцов конной пехоты, будучи отправлен из основного отряда, обнаружил след бурского обоза и начал преследование. В результате этого предприятия было захвачено более сотни повозок и сорок пять пленных. Весьма удовлетворенный утренними результатами, британский командир отправил группу своих солдат сообщить об этом Де Лисли, который находился позади, а сам расположился со своей добычей и пленниками в удобном краале. Оттуда им открывался прекрасный вид на крупный отряд всадников, который приближался к ним с разведчиками, двигавшимися с флангов, и со всеми мерами военной предосторожности. Один офицер даже вышел вперед, чтобы встретить своих товарищей, и лишь тогда, когда его приветствие приобрело крайне странную форму – он отдал свою винтовку – предчувствие опасности возникло у его товарищей. Если людям Слейдена и не хватило смекалки, то со стойкостью духа у них все было в порядке. Маленький отряд, с сорока пятью пленными, должен был противостоять 500 бурам под командованием Фурье, Де Вета и Деларея, которые окружили их; солдаты проделали все необходимые приготовления для отчаянного сопротивления: уложили пленных лицом вниз, пробили бойницы в грязных стенах крааля – и на поступившее предложение сдаться прогремел прямой солдатский ответ.
Но это предприятие было обречено на провал. Атакующих оказалось в пять раз больше, и они были солдатами Де Вета – закаленными ветеранами сотен схваток. Захваченные повозки были расставлены на равнине двумя длинными рядами, и под их укрытием голландцы хлынули к краалю. Но те, кто им противостоял, тоже были ветеранами, а оборона несколько компенсировала численное превосходство противника. Буры решительно двинулись на деревню и закрепились в хижинах на ее окраине, но конные пехотинцы отчаянно цеплялись за свои позиции. Из немногих находившихся там офицеров почти все выбыли из строя: Финдлей был убит, Муар и Камерон ранены в голову, а Стронг – получил пулю в живот. Это было повторение битвы у Вэггон-Хилла, только меньшего масштаба – две непреклонные цепи стрелков, ведущие огонь друг по другу почти в упор. И вновь, как в Ботавилле, британская конная пехота доказала, что, когда дело доходит до упорного, яростного столкновения, они могут выстоять дольше, чем их противник. Потери были ужасны. Из небольшого отряда на земле остались лежать пятьдесят один человек, а число уцелевших не превышало числа их пленников. В этой превосходной обороне снискали славу 1-й Гордонский полк, 2-й Бедфордский полк, Южно-Австралийский полк и Новый полк Южного Уэльса. Четыре часа велась жестокая битва, но наконец опаленные и покрытые пороховой гарью уцелевшие возблагодарили Бога, увидев на южном горизонте авангард войск Де Лисли, которые во весь опор неслись на подмогу. В течение последнего часа, уже потеряв надежду захватить крааль, буры пытались отбить свой обоз, но во второй раз за день на возниц были нацелены стволы винтовок, и снова волов развернули и привели обратно к тем, кто так отчаянно за них сражался. Двадцать восемь убитых и двадцать шесть раненых – таковы потери в этом отчаянном бою. Семнадцать убитых буров остались лежать перед краалем, а сорока пяти так и не удалось избежать бульдожьей хватки британских бойцов. По некоторым причинам особенно активного преследования буров не было, и британский отряд продолжил свой путь в Кроонстад.
Второй эпизод, выделяющийся из скучного перечня столкновений и перестрелок, произошел 11 июля, когда Бродвуд с небольшим британским отрядом неожиданное ворвался в городок Рейц, в результате чего были захвачены почти все члены последнего правительства Свободного Государства, за исключением одного, самого важного. Отряд состоял из 200 йоменов, 200 человек из состава 7-го Гвардейского драгунского полка и двух пушек. Отправившись в 11 утра, рейдеры без отдыха скакали всю ночь, а на рассвете напали на спящее селение. Вихрем влетев на главную улицу, они обезоружили ошарашенных, высыпавших из домов буров. Легко критиковать такую операцию издалека, упуская из виду практические трудности, с которыми пришлось столкнуться соединению, но, тем не менее, вызывает огорчение тот факт, что не были закрыты все дыры курятника, прежде чем туда запустили хорька. Пикет в дальнем конце улицы мог бы перекрыть Стейну путь к спасению. Но случилось то, что случилось, и он, полуодетый, вскочил на свою лошадь и галопом ускакал из городка. Драгунский сержант Кобб вскинул ружье и прицелился с совсем близкого расстояния, но из-за ночного холода замерзло масло в ударнике и патрон заклинило. От каких мелочей зависят иногда великие исторические события! Два бурских генерала, два командующих, брат Стейна, его секретарь и несколько других офицеров были среди двадцати девяти пленников. Казна тоже была захвачена, но боюсь, что ни йомены, ни драгуны не станут намного богаче, получив свою долю ее содержимого.
За исключением этих двух эпизодов: боя под Рейцем и захвата части правительства Стейна в том же месте, в зимней кампании не происходило ничего особенно важного, хотя большое число трудных и важных операций велось различными отрядами под руководством губернаторов четырех военных дистриктов. На юге генерал Гамильтон осуществил два перехода: один от железной дороги к западной границе, а второй – с юга и востока в направлении Питсбурга. В результате этих операций были захвачены примерно 300 пленных. Одновременно Монро и Хикман вновь зачистили уже дважды зачищенные районы Руксвилля и Смитфилда. Ситуация в восточных землях Колонии теперь очень напоминала ту, которую Грант описывал в долине Шенандоа: «Ворона, – говорил он, – должна нести с собой свою пищу, когда она пролетает над этой территорией».
В среднем районе генерал Чарльз Нокс с соединениями Пайн-Коффина, Торникрофта, Пилчера и Генри занимался точно таким же делом и с такими же результатами.
Наиболее ожесточенные операции выпали на долю генерала Эллиота, который действовал в северном и северо-восточном дистрикте, где еще оставалось большое количество сражающихся бюргеров. В мае и в июне Эллиот прошел через Фреде на юг по восточной границе Колонии, встретившись, наконец, с Рандлом в Харрисмите. Затем он проделал обратный путь в Кроонстад через Рейц и Линдли. Именно во время этого перехода конная пехота Слейдена участвовала в тех событиях, о которых я уже рассказывал. Группа Вестерна, действуя независимо, но координируя свои цели с Эллиотом, участвовала в зачистке северо-востока. В августе крупные трофеи были захвачены отрядом Бродвуда, который стал теперь чрезвычайно мобильным, пройдя однажды девяносто миль за два дня.
О генерале Рандле мы можем сказать немного, поскольку он занимался исследованием труднопроходимой местности в своем дистрикте, который являлся местом действия против Принслоо и сдачи у Фурисбурга. В этом дистрикте Критцингер и его люди обосновались после того, как в июле их вытеснили из Колонии; многочисленные, но небольшие столкновения и перестрелки в горах показывали, что бурское сопротивление было еще живо.
В июле и августе в центральных районах Колонии Оранжевой Реки проводились энергичные операции войск Спенса и Римингтона, а значительное продвижение в северо-восточный участок осуществляли три соединения под командованием Эллиота, два под командованием Плумера, и одно – во главе с Генри, кроме того, там же действовало несколько более мелких отрядов. Большое количество пленных и много скота было захвачено в результате этого движения, но абсолютно очевидно, что использование столь мощных сил для достижения таких результатов является лишь пустой тратой энергии. Похоже, приближалось время, когда сильный отряд военной полиции, постоянно находящийся в каждом районе, мог оказаться более эффективным инструментом. Интересным событием этого этапа войны была вербовка в бюргерскую полицию среди сдавшихся буров. Эти люди, которым хорошо платили, имевшие хороших лошадей и хорошее вооружение, стали эффективным подспорьем британских войск. Движение ширилось, и перед самым окончанием войны насчитывалось уже несколько тысяч бюргеров, сражавшихся под командованием таких хорошо известных офицеров, как Сельер, Вийонел и молодой Кронье, против своих соотечественников – партизан. Кто бы в 1899 году мог предсказать такой поворот событий!
Воззвание лорда Китчинера, выпущенное 9 августа, обозначило еще один поворот гайки со стороны британских властей. В соответствии с этой прокламацией бюргеры предупреждались, что те из них, кто не сложит оружие до 15 сентября, будут сосланы (это касалось командиров) или отправлены вместе с семьями в лагеря беженцев (это касалось рядовых бюргеров). А поскольку многие из сражающихся бюргеров были людьми небогатыми, последняя угроза их мало задела, но другая, хотя и не имевшая воздействия в то время, могла быть полезной для предотвращения вспышек насилия во время периода восстановления. Отмечалось увеличение числа сдавшихся после выпуска этой прокламации, но в целом же результат не достиг ожидаемого, и вопрос о ее целесообразности остается открытым. Можно считать, что 9-е августа ознаменовало завершение зимней кампании и начало нового этапа борьбы.
Глава XXXV.
Партизанские операции в Капской колонии
В рассказе о вторжении бурских сил в Капскую колонию, который был приведен в предыдущей главе, мы отмечали, что банды западных районов были практически ликвидированы или, в крайнем случае, достаточно далеко отброшены, а части Де Вета оказались вытесненными за Оранжевую реку. Все это происходило в марте 1901 года. Мы уже упоминали о том, что, хотя буры и покинули бесплодные земли пустыни Кару, банды восточных районов, пришедшие с Критцингером, действовали иначе: они продолжали наводнять горные районы Центральной Колонии, откуда вновь и вновь наносили удары по железным дорогам, маленьким городам, британским патрулям или по другим объектам, находящимся в пределах их досягаемости. На окружающих территориях они набрали значительное количество рекрутов и сумели, опираясь на сочувствие и помощь голландских фермеров, получить хороших лошадей и достаточно продовольствия. Небольшими блуждающими бандами буры распространились по обширной территории страны, на землях которой (от Оранжевой реки в горах Оудсхурна и от Кейптаунтаунской железной дороги на западе до реки Фиш на востоке), осталось совсем немного уединенных ферм, куда не заглянули бы их активные и предприимчивые разведчики. Целью всего движения являлось, без сомнения, общее восстание в Колонии, и следует признать, что если порох и не взорвался, то вовсе не из-за отсутствия вовремя и правильно поднесенной спички.