Анифа. Пленница Севера
Шрифт:
— Ты так говоришь, чтобы оправдать себя, да? — неожиданно жестко ухмыльнулась прислужница, — Оправдать свой безрассудный поступок?
— И в чем же его безрассудность? — полюбопытствовала Анифа.
— Таким, как Сигурд, не отказывают! — упрямо повторила девушка. Но, смягчившись и понизив свой голос до трогательного шепота, добавила, — Госпожа, подумай! Ты столько лет была холодна и неприступна с мужчинами, и я понимаю! Твоя боль от утраты мужа затмила твой рассудок и обратила твое сердце в камень. Да, ты добра! Милосердна! И очень любишь своих детей и друзей! Но ты женщина! Ты красива
Анифа не смогла сразу дать ответ на вопрос своей прислужницы. И, промолчав какое-то время, тихонько пробормотала:
— Я и сама не понимаю, Лиа. Но чувствую — так правильно.
— Нет! — резко ответила ей девушка, — Неправильно! И глубоко внутри своего жестокого сердца ты знаешь, что я права!
“Наверное. На самом деле я очень жестокая, — подумала Анифа, — Но как же иначе? С моей стороны будет нечестно обещать что-либо Сигурду, не чувствуя искренности моего согласия…”
Нечестно? Но подходящее ли это слово?
Или речь идет об элементарном страхе?
Анифа столько лет была рабыней… совершенно бесправной… не способной дать отпор… С юных лет в стане Горха каждый желающий мог брать ее и насиловать в свое удовольствие. Было больно и стыдно. Но она смирилась. И лишь танцевала, танцевала и танцевала… А жизнь в ней поддерживало лишь желание мести…
Потом в ее жизни появился Шах-Ран — могучий и несокрушимый вождь и Повелитель племен, единственный в своем роде, совершивший невозможное и объединивший многочисленные кланы под своим управлением, чтобы объявить могущественной Роунской империи войну. Подле него она стала чувственней и искусней в ласках, стала отличной постельной игрушкой и развлечением, а еще…
Она изменилась. Желание мести утихло. Она выросла. Не сразу, конечно, но теперь она не может вспоминать жизнь в Дариорше плохо или с ненавистью.
Именно там, на руинах древней столицы, расцвела их с Риксом любовь. Сначала это понял северянин. Потом и она.
В Дариорше был зачат Ран. В Дариорше она стала еще старше. И четко осознала свою полную зависимость от мужчины, который выбрал ее и которого выбрала она.
Только… Можно ли это назвать выбором? Она ведь не стояла на перепутье! Не мучилась от размышлений или сомнений, не взвешивала “за” и “против”. Да она не задумывалась о самой возможности подобного!
Жить текла, как ей и положено…
На родине Рикса она впервые увидела, что даже незамужняя женщина может быть свободна. Не как мужчина, конечно, но и этого оказалось достаточно, чтобы потрясти Анифу до глубины души.
И теперь лишиться этого? Снова стать лишь тенью своего супруга?!
Нет, конечно, она была рада считаться женой Рикса! Пока он был в походах, Анифа была неприкосновенна. Когда он был в городище — она утопала в его заботе и любви, была полноправной хозяйкой их дома и не представляла себе иную судьбу. У них была семья, построенная взаимными стараниями и трепетом, — и ничего иного ей не требовалось!
Но все изменилось со смертью Рикса… Она сломалась. Потеряла вкус к жизни. И лишь желание сохранить, желание построить свою жизнь и семью
Но ничто не вечно под луной и солнцем. Как радость, так и горе.
Ее сердце действительно оттаяло, а вместе с ним — и тело.
Конечно, последние пять лет она по-прежнему была зависима от мужчины — но это был Тормод, который относился к ней, как к дочери. Который совершенно не ограничивал ее в передвижении, окружил роскошью и заботой всей своей семьи и не побуждал насильно выходить замуж.
Согласившись на предложение Сигурда, она лишится этого! Будет снова зависима! Причем от человека, которого совершенно не знает и который не является отцом ее детей, а, значит, не является частью ее настоящей семьи.
Разве она может?! Разве может дать утвердительный ответ?!
Ни в коем случае!
И зря Лиа пытается манипулировать ею! Ей действительно не понять Анифу, у которая была столь непростая и полная тягот жизнь, насквозь пропитанная смертью и развратом. И если она считает ее прекрасной госпожой, это не значит, что внутри она чистая и невинная.
— Не стоит говорить об этом, — строго проговорила Анифа в итоге. — Ты закончила? Тогда пойдем!
Лиа стушевалась своих эмоций и, понурив голову, отошла в сторону. Анифа поднялась с табурета и, привычно оправив свое платье, приняла из ее рук накидку, чтобы надеть ее уже перед выходом на улицу.
Сегодня она должна быть среди провожающих мужчин из Рагланда. Она должна выглядеть спокойно и достойно, хотя не сомневалась — ей придется контролировать каждый свой жест и каждый свой взгляд, ведь среди них будут мужчины, с которыми она накануне разделила плотские утехи.
Какая же она все-таки развратная!
…Каково же было ее удивление, когда сероглазые братья, вместо того, чтобы разместиться на ладье вместе со своими товарищами, ограничились скупыми прощаниями и похлопыванием друг друга по плечу и остались на деревянном помосте, подле ярла Тормода, кивая отбывающим воинам. Мужчины и женщины, собравшиеся на речном берегу, прощаясь, кричали и махали руками, а некоторые девушки были заметны грустны, потеряв такое количество потенциальных женихов. Может, конечно, кому-то некоторые из них и приглянулись и через какое-то время кое-то вернется, чтобы сосватить красавиц из Торхилда. Но пока это оставалась тайной, причем Анифе совершенно не интересной. Внутренне сжимаясь и боясь чего-то, она ждала дальнейших событий и понимала — Свен и Сигурд не могли остаться просто так, не имея определенных целей и четко расписанных планов.
Когда толпа начала потихоньку расходиться, чтобы приступить к своим обычным обязанностям, Анифа тоже попыталась незаметно улизнуть. Но ее немного задержал своей болтовней Инг, и поэтому, когда Тормод вместе с братьями подошел к ней, ей уже было невозможно уйти так просто.
— Дочь моя! — торжественно проговорил ярл, взяв ее руку в свою ладонь и ласково сжав, — Ты видишь — эти воины остались. Ты ведь понимаешь, что это значит?
Соврать своему вождю Анифа не посмела. И поэтому кивнула, слегка побледнев.