Анимон
Шрифт:
Система сработала и выстрелила оба зонда в заданном направлении. Заняв своё местоположение, позади круглого корпуса каждого раскрылся стабилизатор полёта в форме зонта, и они начали движение в сторону сингулярности.
– Никаких колебаний в показаниях, ничего необычного вообще, лишь космическая пыль и слабое излучение Хокинга. Как думаете, она спит? – поинтересовался Бэджи.
– Вполне может быть, – согласился Акива, – а может, просто не хочет привлекать к себе внимания.
– Прибавить скорость на пять единиц, – произнёс капитан, – так мы и за пятьдесят лет до неё не доберёмся. – Есть у ваших зондов возможность просканировать синаптическиую активность или нейро-импульсы? – поинтересовался он.
– Задаю необходимые параметры, – торжественно объявил Бэджи, водя руками по экрану управления. – Инженерный поработал на славу.
– Не кради её у научной поддержки, сержант, – одёрнул его Вайс.
– Прошу прощения, профессор, без вас бы мы не справились, – виновато ответил Бэджи.
– Не спешите радоваться раньше времени, лучше скажите, есть ли у Толстяка признаки «мозговой» активности? – спросил капитан, прервав спор.
– Очень слабые возмущения, сэр, – ответил ему доктор Бизо. Народу сейчас на мостике было больше обычного, отчего он стал больше походить на оживлённый базар. – Больше похоже или на остаточный след или, что вероятнее всего, помехи, вызванные космическим излучением.
– Она, словно затаилась и спрятала все следы своего воздействия, – капитан старательно подавлял внутри всё разраставшееся чувство тревоги.
– Расстояние до цели одна астрономическая единица, – произнёс Акива. – Идём ближе, капитан?
– Ещё пятьдесят миллионов километров и стоп, – ответил он.
– Серьёзных изменений в показаниях нет, но вот окружающий космос, – Бэджи постучал по монитору, – такое ощущение, будто откуда-то идёт посторонний фон, – с сомнением произнёс он и тут же воскликнул: – Да ладно, помехи? У нас уже давно цифровое оборудование.
– Принимаю шипяще-свистящий сигнал, капитан, – обратился к фон Хотторну связист. – Он повторяется, такое ощущение, что кто-то пытается настроиться на нашу волну.
– Толстяк решил поздороваться? – вскинул бровь капитан.
– Зонды достигли конечной точки. Полный стоп, – скомандовал Акива и зонды остановились.
– Что с оборудованием, сержант Бэджи, мы готовы к знакомству? – спросил капитан старшего инженера.
– Пытаюсь настроить, сэр. Они вдруг вышли из строя без видимых на то причин, – отвечал сержант, крутясь вокруг аппаратуры и то стуча по ней, то пытаясь вернуть параметры в исходное состояние. Наконец, ему это удалось и приборы вновь заработали в штатном режиме.
– Сэр, сигнал пропал, радиомолчание на всех частотах, – рапортовал связист.
– Всем быть начеку, начинаем. Включить режим сканирования сингулярности, – скомандовал капитан, сосредоточенно всматриваясь в главный экран. – Увеличить разрешение изображения на сто единиц, – изображение увеличилось и теперь оба зонда были уже не маленькими точками, а предстали в своих истинных размерах.
– Ничего капитан, только фон да помехи, – разочарованно произнёс Бэджи. – Состав сингулярности определить невозможно. Попробую выпустить капсулу, посмотрим, не затянет ли её внутрь, – сержант нажал на кнопку и от одного из зондов отделилась маленькая сверкающая деталь, стремительно направляясь в сторону чёрной дыры. Преодолев радиус Шварцшильда 11 , капсула стукнулась о поверхность и, отскочив, по инерции полетела в обратном направлении.
11
Гравитационный радиус (или радиус Шварцшильда) представляет собой характерный радиус, определённый для любого физического тела, обладающего массой: это радиус сферы, на которой находился бы горизонт событий, создаваемый этой массой (с точки зрения общей теории относительности), если бы она была распределена сферически симметрично, была бы неподвижной (в частности, не вращалась, но радиальные движения допустимы) и целиком лежала бы внутри этой сферы. Введён в научный обиход немецким учёным Карлом Шварцшильдом в 1916 году.
На мостике воцарилась полнейшая тишина, все взгляды были прикованы к экрану.
– Она твёрдая, – прервав молчание тихим голосом произнёс сержант Бэджи.
– Это невозможно. Чёрная дыра не способна по своему желанию менять свою плотность, – недоумевал профессор Вайс. – Она просто не может быть твёрдой.
– Вы ещё не поняли, что мы находимся в зазеркалье, где возможно всё, что угодно? – спросил его Акива.
– Ущипните себя и выйдите из ступора все, – грозным голосом возвестил капитан. – Мы здесь для того, чтобы дать логическое объяснение этому феномену. Проверьте архивы, возможно до нас уже кто-нибудь сталкивался с чем-то подобным.
– Нет капитан, ничего похожего на наш случай до сих пор зафиксировано не было. Во всяком случае в архивах подобной информации нет, – почти сразу ответил Акива.
– Интересно, сингулярность, способная менять своё агрегатное состояние, – задумался капитан. – Есть ли способ вскрыть её, проделать отверстие или отколоть кусок? – спросил он всех присутствующих, ни к кому конкретно не обращаясь.
– На зондах стоит небольшой лазерный бур, можем попробовать его, – предложил Бэджи.
– Давайте рискнём, – согласился Гвидо и тут же один из зондов пришёл в движение, управляемый сержантом, и, сократив расстояние, развернул бур, направив его на поверхность сингулярности.
– Не спешите, сержант. Медленно, – предостерёг его Акива.
Из бура вырвался пучок лазера и, чиркнув по поверхности дыры, тут же исчез, не оставив на ней ни царапины.
– Увеличиваю интенсивность и продолжительность, – предупредил Бэджи. На этот раз пучок оказался толще и был виден в течение пяти секунд, но никаких видимых повреждений он также не нанёс.
– Что с показаниями приборов? – осведомился капитан.
– Без изменений, сэр, тишина, – ответил профессор Вайс.
– Сержант, увеличьте интенсивность до десяти единиц и время до одной минуты, попробуем ещё раз, – капитан обратился к Бэджи и тот согласно кивнул головой. Пучок стал ещё толще и трудился уже целую минуту, как вдруг, неожиданно прошёл поверхность насквозь и утонул в глубине сингулярности.
– Нам удалось, мы её пробили? – с недоверием в голосе спросил Вайс.
– Больше похоже на то, что нам открыли входную дверь, – скептически ответил капитан.
– Зафиксирован выброс излучения Хокинга, сэр. Она ожила, – воскликнул Бэджи.
– Не нравится мне всё это. Поскорее бы убраться отсюда, – со страхом произнёс кто-то из команды.
– Не раньше, чем вернём реактор в рабочее состояние, – отозвался на это Акива. – Кстати, как там обстоят дела с ним, Бэдж?
– Не можем стабилизировать нашу сингулярность, – сразу же ответил он.
– Никакие наши расчёты не позволяют выжать из неё хоть каплю энергии, сэр, – поддержал коллегу Вайс.
– Значит, пробуем и дальше вернуть украденное. Есть идеи как нам выкачать энергию из Толстяка? – спросил капитан.
– Было бы намного проще, оставайся он в своём классическом агрегатном состоянии постоянно, – ответил капитану сержант. – Пока, боюсь, шансов никаких.
– Сделаем перерыв и обсудим дальнейший план действий. Жду всех в кают-компании через пять минут, зонды пусть продолжают сканирование, – с этими словами капитан двинулся к выходу с мостика, как вдруг корабль тряхнуло.