Анна Дэмби

Фельетонистъ.

Начинающая актриса.

Актриса (входитъ). Простите…

Фельетонистъ. Чмъ могу служить?

Актриса. Простите… я безпокою васъ, помшала… вы заняты… эти бумаги…

Фелъетонистъ. Съ кмъ имю удовольствіе говоритъ?

Актриса. Мое имя? но… не все ли вамъ равно?

Фельетонистъ. Однако?

Aктриса. Мое имя не скажетъ вамъ ровно ничего. Софья Ивановна, Ольга Петровна, Надежда Андреевна – вдь это же песчинки въ степи, капли въ мор, похожія песчинка на песчинку, капля на каплю, какъ родныя сестры. Вы видите ихъ сотни, тысячи. Разв можно запомнить каждую песчинку и одну каплю отличить отъ другой?

Фельетонистъ. Все это прекрасно и даже въ нкоторомъ род глубокомысленно, но надо же мн звать васъ какъ-нибудь, моя таинственная гостья… Безразличное «вы» – мстоименіе гибкое, но и его примненію конецъ бываетъ, и оно подвержено усталости и истощенію.

Актриса. Хорошо… Въ такомъ случа… зовите меня… Анна Дэмби.

Фельетонистъ. Какъ?

Актриса. Миссъ Анна Дэмби.

Фельетонистъ. Ага! это изъ «Кина»… Значитъ, вы актриса? Очень радъ; по вашимъ мечтательнымъ глазамъ я принялъ было васъ за поэтессу, a этой публики я боюсь, какъ огня… Что же вамъ угодно, миссъ Анна Дэмби?

Актриса. Я пришла къ вамъ за тмъ же, зачмъ настоящая Анна Дэмби приходила къ Кину: посовтоваться, стоитъ ли мн быть актрисою, оставаться на сцен… Предупреждаю васъ: для меня этотъ вопросъ – почти вопросъ жизни и смерти… не физической, такъ нравственной… a что изъ двухъ хуже, – не знаю… сами ршайте!

Молчаніе.

Фельетонистъ. И вы возлагаете на меня – незнакомаго вамъ человка – страшную отвтственность ршить такой серьезный и сложный вопросъ?

Актриса. Да.

Фельетонистъ. За что же мн сіе? Почему?

Актриса. Потому что, читая васъ, я убдилась, что вы любите искусство, желаете добра ему и намъ, его бднымъ слугамъ, потому что – я слышала – вы сами были актеромъ… потому что… ну, я сама не знаю, почему… потому что я вамъ врю, a почему врю, – опять-таки не знаю… потому что я женщина, a y женщинъ есть инстинктъ, гд имъ искать откровеннаго и необиднаго слова…

Фельетонистъ. Послдняя причина настолько уважительна, что вы могли бы ограничиться ею одною, не утруждая себя двумя первыми. Хорошо-съ, будемъ бесдовать. Давно вы на сцен?

Актриса. Первый годъ.

Фельетонистъ. Имли успхъ?

Актриса. Какъ вамъ сказать… когда мн попадалась на долю хорошая, содержательная роль, кажется, имла… но выбиться такъ трудно, такъ трудно!

Фельетонистъ. Вы любите сцену?

Актриса. Страстно.

Фельетонистъ. Именно любовь къ сцен и сдлала васъ актрисою?

Актриса. М-м-м… не совсмъ. Конечно, меня всегда интересовалъ театръ, но по-настоящему, вотъ какъ теперь, онъ захватилъ меня уже посл того, какъ я поступила на сцену…

Фельетонистъ. Что же заставило васъ сдлать этотъ шагъ? Вы бдны?

Актриса. Не богата, но обезпечена.

Фельетонистъ. Тщеславны? Хочется играть роль звзды общества, – чтобы вс кричали о васъ, о вашей красот, о вашемъ талант? Хочется побждать сердца, видть y своихъ ногъ титулы и капиталы, лавры, брильянты? Да?

Aктриса. Можетъ быть, есть немножко и этого, – то-есть я не о титулахъ, капиталахъ, брильянтахъ, но о лаврахъ, о шум въ обществ… это пріятно, это увлекаетъ! – но… главное-то все-таки – кажегся мн, – не тутъ…

Фельетонистъ. Объясняйтесь, – я слушаю.

Актриса. Жизнь скучна, – вотъ гд главное.

Фельетонистъ. Жизнь скучна?! Сколько вамъ лтъ? – простите невжливый вопросъ.

Актриса. Не такъ молода: уже за двадцать.

Фельетонистъ. Я считалъ васъ моложе. Беру назадъ свое удивленіе: двушка въ двадцать лтъ – внутреннею своею жизнью – стоитъ впереди тридцатилтняго мужчины… Когда двадцатилтній мальчикъ байронически вздыхаетъ о скук жизаи, – это лишь трагикомедія, но скука жизни въ двадцатилтней двушк – другой вопросъ… Итакъ, жизнь ваша скучна. Не попробуете ли вы опредлить: чмъ именно?

Актриса. Всмъ.

Фельетонистъ. Это много – и въ то же время ровно ничего.

Актриса. Вотъ вамъ мое положеніе. Я вамъ сказала, что я не богата, но я и не бдна! что сть – y меня есть. Я принадлежу къ семь въ полномъ смысл слова порядочной. Я получила хорошее образованіе. Наконецъ, какъ вы видите, я недуриа собой…

Фельетонистъ. Пока – все причины радоваться жизни, a не скучать ею.

Актриса. A я скучаю. – То-есть – скучала до сцены.

Фельетонистъ. У васъ есть приданое?

Актриса. Нтъ этимъ благомъ не награждена.

Фельетонистъ. За послднимъ исключеніемъ, вы, по описанію вашему, завидная невста, и мн даже странно, какъ это до сихъ поръ для васъ не возликовалъ Исаія.

Актриса. И не возликуетъ.

Фельетонистъ. Приходится поставить новое «почему»?

Актриса. Замужество безъ любви – еще большая скука, чмъ дввчество, да и отвращеніе въ придачу. Принадлежать человку, котораго не любишь, а, какъ разглядишь его въ семь поближе, – можетъ быть, не будешь въ состояніи даже симпатизировать ему… бракъ безъ любви, безъ симпатіи, безъ уваженія… брр!.. брр!.. Мн даже холодно стало.