Анна энд Мария

После смерти сестры ни разу не была на кладбище. Точнее, была, сразу, когда ставили памятник. Потом вернулась раз, хотела

Три года жила с мыслью, что надо бы съездить, найти и убраться. Однажды даже почти собралась, купила перчатки, и снова никак. Смерть сестры стала большим ударом еще потому, что жива мама, что была младшей и главное – могла бы жить, если бы не преступный непрофессионализм врачей. Они убили ее, так показала экспертиза, но не ответили по закону – продолжили работать, то есть убивать уже других.

Как-то, возвращаясь домой с работы, я увидела на двери подъезда объявление "Уборка могил; телефон такой-то".

Позвонила. Сказала, что есть могила, но даже не помню, где именно…

– Не беда, найдем по дате смерти и имени. Имя помните?

– Да.

На следующий день на мой номер посыпались фотографии с кладбища: могила до уборки, могила после.

– Как расплатиться?

– Буду в том районе, везу детей в бассейн. Пока плавают,

– Окей.

?

Она оказалась молодой, худой, загорелой и в платке, завязанном на затылке и опущенном до самых бровей.

Уже не помню, с чего начался разговор. Наверно, спросила почему в платке. Спросила, конечно, из вежливости. Какое мне дело, так если взять. На могилу к собственной сестре ленюсь поехать, а тут: «По какому случаю платок?» – человеку, которого впервые вижу.

Ее звали…

Вот, пожалуйста, доказательство моего равнодушия – забыла имя уборщицы!

Я бы его и так не назвала, но помнить-то надо. Потому что, вдруг, думая, что называю вымышленное имя, назову имя настоящее? Не исключено – с меня станет. Но что делать? Я реально забыла ее имя. Имени нет и в телефоне, вместо имени два слова – уборка могил …

Два слова… Что, если, чтобы не дай бог не ошибиться, дать нашей уборщице могил двойное имя? Ее настоящее имя точно не было двойным, и я не попаду впросак. Назову ее Анна-Мария, например. Красивое имя на самом деле – Анна-Мария.

Конец ознакомительного фрагмента.