Анна и Дракон
Шрифт:
Его пальцы прошлись вдоль спины и вернулись к шее, пробежав по ней с искусством виртуоза, потом оказались на щеке. Драго провел костяшками пальцев по нежной коже, заставляя Анну посмотреть на него:
— Ну — ну, малыш! Прекрати сердиться, у нас будет время все обсудить.
Голос снова сделался мягким, глаза умоляли.
Драго поцеловал ее в лоб и поднял на руки.
— Райс, выставь усиленную охрану около моих апартаментов, — тихо приказал он, покидая оранжерею.
«Опасность не миновала, — устало подумалось Анне. — Кто — то собирается устранить меня. Интересно, во что это я влипла по милости Кэлоджеро?»
Но она уже не чувствовала страха. Ее мужчина сильный и прекрасный находился рядом.
Анна оглянулась по сторонам, в эту части замка ее ни разу не приглашали — официальные покои графа. Низкие своды коридоров, отделанных простым камнем, сменились мраморным великолепием. Драго, распахнув ногой массивную дубовую дверь, внес невесту в зал, украшенный мозаикой, античными статуями и лепниной — и, нежно поцеловав, неожиданно бросил прямо в одежде в огромный бассейн, потом, стащив туфли ручной работы, нырнул сам. Анна захлебнулась в теплой воде, оказавшейся минеральной. Вода оказалась мутного белого цвета и пахла медом.
— Я велел добавить молоко и мед, — объяснил Драго. — Если есть незначительная царапина от когтей стуна, она быстро затянется.
— Он не успел прикоснуться ко мне. Да и любой порез заживает на мне как на собаке.
Драго на миг улыбнулся, а затем его лицо снова приняло серьезное выражение.
— Тут другой случай, дорогая, — сказал он мягко. — Дело в твоем ДНК…
— Что? — не поняла Анна.
— Ты проходила в школе…
— Ну да!
— Теперь, когда ты моя жена, твоя ДНК является строго охраняемой тайной. Чтобы никто не смог создать клона…
— Ты шутишь?
— К сожалению, нет.
— Я вот думаю, Драго, этот стун… Что он мог сделать? У него совершенно нет зубов…
— Они у них есть, только очень глубоко в глотке, четыре зуба, похожие на ножи. И сама глотка устроена хитро. Кости в ней выступают и расположены по спирали. Стун, как удав, заглатывает жертву, а потом ее перемалывает.
— Господи, ну ты прям живую мясорубку описываешь! — ужаснулась Анна.
— Ну да! Просто мне в голову не приходили такие сравнения. Я мало знаком с кухонной утварью.
— Зато мне она хорошо известна.
— Это в прошлом, — пробормотал Драго и принялся раздевать ее.
Стаскивая с нее мокрое испорченное платье, он запутался в завязках банта. Тихо выругался и рванул ткань в разные стороны, и от великолепного творения Оскара де ла Ренты остались лишь лоскуты. Руки Драго нащупали мокрое кружево трусиков и разорвали его одним движением. Его губы нашли ее. И снова Анна погрузилась в мир невероятных страстей, даже не заметив, как разделся сам Кэлоджеро.
Его прикосновения казались самыми нежными, а движения медленными. Начинался танец чувственных ласк, блюз великой любви. И Драго превзошел себя, увлекая ее за собой, мир разлетался на тысячи и тысячи искр, а потом вновь сходился вокруг единственного мужчины. И Анне вдруг стали совершенно безразличны его титул и власть, Соланж, стуны и даже Мойры. Драго дарил ей свою любовь, и она отвечала тем же, растворяясь в нем, принадлежа ему и властвуя над ним.
Потом он уложил ее спиной к себе на грудь и медленно поплыл, лениво перебирая ступнями. По всем законам физики, известным Анне, они с Драго должны были пойти ко дну, но гибкое тело любовника мягко и плавно двигалось в воде, почти без всяких усилий. Его руки, удерживая Анну, покоились у нее на груди.
— Нам грозит серьезная опасность? — решилась спросить она. — Это не случайность, да?
— Нет, детка, я очень сожалею. — Драго дернулся от злости. — Стун как червяк, ему нужно время, чтобы выползти из своей норы и добраться до того места в оранжерее, где ты стояла. И с момента моего ухода прошло от силы минут десять — пятнадцать, вот почему я не воспринял всерьез твои крики о помощи. Снаружи оранжереи находились гвардейцы, но стояла полная тишина, и они боялись нарушить твое одиночество, лишь когда стун упал, они ворвались на грохот. А мы играли в къянх, отключив свои телепатические способности, иначе неинтересно. Кто — то прекрасно знал все тонкости об этом и решился напасть. И этот кто — то находится рядом с нами. И догадался, что ты в оранжерее одна.
— Почему же ты не допросил стуна?
— Стуны глупы, у них своих мозгов, как у дождевого червя. Есть, правда, коллективный разум, но тоже не очень мудрый. Кто — то сыграл в темную с этим недалеким народцем…
— Так нужно выяснить…
— Райс занимается. Тот, кто это задумал, подошел слишком близко.
— А твои враги?
— У меня их нет, малыш. — Драго усмехнулся и, помолчав, добавил: — По праву рождения я наделен огромной властью. Теперь ты поможешь мне нести это бремя.
— Шикарное предложение, — Анна попыталась съязвить, но ей это не удалось, он не обратил внимания на ее слова.
Перевернувшись на живот, она подняла голову и посмотрела Драго в глаза, полные нежности и любви.
— Я люблю тебя! — проговорил он и, подтянув ее к себе, крепко поцеловал. — Я очень испугался, увидев стуна рядом с тобой. Я мог тебя потерять. Как бы я жил тогда…
Драго обнимал ее, его пальцы скользили по спине, прощупывая каждый позвонок. Они продолжали плыть, и Анна, разомлевшая от признаний Драго и теплой воды, омывающей тело, почувствовала себя в раю.
— Я тоже люблю тебя, — пробормотала она тихо, положив голову ему на грудь.
— Хочу, чтобы ты верила мне! — требовательно заявил Драго. — Всегда. Безоговорочно и постоянно, даже без перерыва на обед. Так же, как я верю тебе, без условий и предпосылок…
Он вынес ее из бассейна и, насухо вытерев, закутал в простыни. Потом, абсолютно нагой и мокрый, он внес ее в спальню, не обращая внимания на охрану, находившуюся в комнате, осторожно положил на постель.
Они лежали на огромной кровати в графских апартаментах. Резные столбы с четырех сторон поддерживали полупрозрачный полог. Драго нетерпеливо задернул его, создавая иллюзию одиночества. Анна ощущала себя словно в коконе: мягкие простыни, руки и ноги Драго. Она не могла двигаться, но не хотела пошевелить даже пальцем, через простыни ощущая мокрое тело и крепкие мышцы любимого мужчины.