Анна навсегда
Шрифт:
Казалось, прошла еще одна вечность, прежде чем он заговорил.
– Ты всё сказала, Анна?
– Да, - ответила я внезапно охрипшим голосом.
– Готова выслушать меня?
Я посчитала, что он обойдется простым кивком с моей стороны и не стала отвечать на его вопрос.
– Я не притронусь к тебе и пальцем, пока ты сама не попросишь меня об этом.
– Никогда.
– Ты любишь меня. Просто сейчас ты больна и помнишь только то, что хочется помнить тебе. Мне нужно всего лишь помочь тебе разбудить те, другие, воспоминания.
– Никогда тебя не было в моей жизни, Арис. Меня зовут Николь. И тебе это прекрасно известно еще со школы. Хватит называть меня чужим именем и пытаться заставить проживать чужую жизнь.
– Наш разговор идет по спирали. Достаточно. Ты дома, Анна. И я этому очень рад. Приходи
– Ключи от двери мне принеси. Или телефон, - ответила я беззлобно. Голова гудела, и только сейчас, когда адреналин в крови начал спадать, я почувствовала смертельную усталость.
– Здесь нет связи, ты никому не сможешь позвонить. И идти отсюда некуда. Со всех сторон лес. В этом году особенно много волков, ты просто не пройдёшь одна почти четверть сотни километров. Что - то еще?
– Пить хочу. Лекарство от головы. И еще иногда я пользуюсь туалетом.
Он молча протянул мне пластиковый стакан с водой и серую таблетку на ладони, а на последнюю просьбу указал на ведро, установленное за дверью.
– Откуда ты знал?
– удивилась я, аккуратно забирая у него стакан двумя пальчиками, стараясь не дотронуться до его ладони. Было страшно. Я не знала, что происходит у него в голове.
– Ты моя любимая женщина. Я знаю о тебе всё, - прошептал он так ласково, что я едва сдержала рвотный позыв и нервно вздрогнула. Этот жест не остался незамеченным им, но Арис предпочел промолчать.
Я отвернулась лицом к стене, чтобы проглотить маленькую круглую таблетку, которую он принес. На самом деле мне было абсолютно безразлично, что же я сейчас выпила. Находиться в плену у человека, чьи намерения туманны, как воздух в минус сорок, более чем опасно и наилучший выход из этого положения - сдохнуть как можно скорее. На всякий случай. Пока он не начал меня пытать, ставить на мне опыты или же насиловать ежечасно и ежедневно без выходных. Кстати, последнее было для меня самым страшным. Я перебрала в голове все варианты, что может сделать огромный гориллоподобный Арис с такой маленькой пятидесятикилограммовой мной. И пережить насилие от него или же его друзей представилось мне самым кошмарным ужасом, справиться с которым я не смогла бы, даже приложив к этому все свои силы.
Он давно вышел из моего нового обиталища, а я всё сидела и думала о том, как такое вообще могло произойти и почему же это произошло именно со мной.
В школе Арис казался мне бесподобно прекрасным. И не только мне одной. В него были влюблены все старшеклассницы. Но он не останавливался на единственной, перебирая всех подряд, до кого только мог дотянуться. Я не могу сказать, что он перепробовал всех девчонок нашей школы, но побывать на знаменитой даче Ариса считалось почётным. После этого девчонки делились подробностями друг с другом, а их неприглашенные подружки тихо завидовали тем, кто весело провел выходные на тусовке у Ариса. Сам он называл большой двухэтажный дом за городом "вилла" и говорил, что она принадлежит ему, а не его родителям. Тогда это казалось естественным, а сейчас, в свои почти 30, я уже понимала, что вряд ли семнадцатилетнему ребенку подарят на день рождения дом за городом.
Но факт оставался фактом. На "вилле" Ариса тусовки продолжались с вечера пятницы до утра воскресенья каждую неделю. И наличие повышенного дружелюбия не было его единственным достоинством.
Этот парень был талантлив настолько, насколько позволял быть талантливым наш небольшой провинциальный городок. Мои одноклассники были одними из тех немногочисленных его союзников, кто дружил с ним по призыву совместного творчества. Один из них играл на бас-гитаре, а второй писал неплохие тексты. Да, Арис был еще и барабанщиком в собственной рок-группе, основателем которой он стал около пятнадцати лет тому назад. Поскольку мы с ним никогда не общались более, чем двумя фразами на перемене, я не знаю, почему он вдруг решил, что хочет создать музыкальную группу. Тем не менее, в кратчайшие сроки она была создана, и, ребята начали усердно репетировать. Начиная свою карьеру в гараже у Ариса, сейчас они были неизменными гостями любого городского праздника. Не раз я, освещая события прошедших выходных, писала о том, как тепло публика принимает наших местных музыкантов и о том, на каком высоком уровне ребята делают своё дело. Каждый раз, стоя с планшетом у сцены, я наблюдала, как пищат девчонки при виде Ариса. С такой любовью наша прекрасная половина горожан не встречала даже столичного сладкоголосого паренька, которого сейчас не знает разве что табурет.
Арис, лучезарная гора рельефных мышц, всегда выступал в тонкой футболке, которая выгодно подчеркивала каждый изгиб его мощного тела. Между песнями он щедро обливался водой из полуторалитровой бутылки и остатки воды неизменно выливал на барабаны. Всю оставшуюся часть выступления переливающиеся в свете софитов брызги красиво разлетались по сторонам, а напряженный бицепс барабанщика играл под мокрой футболкой в такт мелодии. Срывая бурные овации, Арис предпочитал не оставаться на сцене, а броситься в самый центр толпы, чтобы обниматься с сегодняшними школьницами и делать красивые фотографии, от которых те получали кучу восторженных отзывов в соцсетях и массу положительных отметок. Никто и никогда не видел Ариса на фотографии без фирменной широкой улыбки аля Монро, от которой лично у меня уже сводило скулы. Я не знаю, каким образом ему удавалось быть всеобщим любимцем, но с этой ролью Арис справлялся блестяще. Это был единственный человек среди всех моих знакомых, о котором я никогда не слышала никакой информации, кроме той, что всплывала в сети как будто мельком. Я, как журналист, считаю, что он умело манипулировал массами, проговаривая вслух исключительно те вещи, которые люди хотели слышать. Не удивительно, что армия его поклонниц росла вместе с ажиотажем, который вечно сопровождал эту группу. Он никогда не оставлял без внимания ни одну из своих фанаток и каждая из них могла с уверенностью заявить, что знает об Арисе всё, настолько открытым и жизнерадостным он был с каждой из них. Своим позитивом он заражал воздушно - капельным путём и мгновенно становился центром любой компании.
Лично я не знала о нем ничего, кроме того, что этот парень умеет делать настоящее шоу даже в нашем среднестатистическом городке. Иногда главредша упоминала о том, что неплохо бы взять интервью у нашего знаменитого местного барабанщика, но на этом все разговоры заканчивались. Мы не виделись после школы ни разу, не считая открытых концертов, на которых мы оба были заняты работой и даже не считали нужным поздороваться.
Именно поэтому сейчас я была настолько удивлена, что на время забыла про страх. Честно, я не ожидала, что мечта подростков нашего города вдруг способен на преступление. Сейчас я уже абсолютно не сомневалась, что это именно он следил за мной последние месяцы на серебристом Солярисе. Методично собирал обо мне информацию, обрабатывал её здесь, на "вилле", заколачивая вонючими фанерными листами бетонные стены, чтобы никто не услышал, как я зову на помощь. Это не спонтанное похищение. Он готовился. Он узнал и запомнил каждый мой шаг, чтобы потом так легко похитить меня. Оставался единственный вопрос: зачем ему это нужно?
– Арис!
– позвала я его.
Ни в одном просмотренном мною фильме жертва не вела себя так подобным образом. Я казалась сама себе ненормальной. Но ведь и ни в одном фильме я не видела, чтобы похитителем был любимчик всего города, человек с самой положительной репутацией и, ко всему, неравнодушный к своей жертве. Похоже, что он не собирался пока меня насиловать или убивать. А значит, можно было попробовать вести с ним переговоры.
На данный момент мой сырой план заключался в том, чтобы немного притупить его внимание и смотать удочки с этой чёртовой "виллы", мечты всех моих скудоумных одноклассниц. А там уже если меня не съедят волки, то пускай с этим рьяным парнишкой разбирается мой муж и полиция. Хотя... лучше муж. За меня он его в пол вкатает и скажет, что никогда не видел.
– Арис!!!
– я еще раз позвала гориллоподобного.
Но он не откликался.
Позлившись и повздыхав от собственного бессилия, намотав пару кругов по комнате, я, наконец, смогла хоть немного успокоиться и тут же почувствовала, что бесконечно устала. Этот день был чрезвычайно долгим. Рухнув на продавленный матрас, который должен был стать мне кроватью на ближайшее неопределенное время, и немного поворочавшись, чтобы привыкнуть к жестким пружинам, я подтянула колени к подбородку. От пледа пахло каким - то животным. От запаха на глазах выступали слезы. Но усталость оказалась сильнее меня. Через мгновение я уже провалилась в сон без снов.