Аннонимные собеседники
Шрифт:
3
3 июня 1998 года, суббота.
Дутиков Георгий Леонидович был известен в бандитских кругах под прозвищем Сори; откуда это прозвище взялось, мало кто уже и помнил. Сори был немолодым расплывшимся человеком, его светлые глаза редко улыбались. Он всегда с подчеркнутым уважением говорил о ворах в законе, не одобрявших шика. Сам он, однако, одевался в очень дорогих магазинах, от него исходил запах изысканного одеколона, да и офис его в центре Москвы, навороченный «Мерседес-600», а для тех, кто мог там побывать, его квартира и дача – все поражало шиком и говорило не только о преуспеянии, но и о нежелании хоть сколько-нибудь его скрывать. Это для дела, объяснял Сори, клиенты предпочитают состоятельных, внутренне же, как можно было понять, вся эта мишура ему чужда. Вероятно, существуют закрытые
В субботний полдень Дутиков, он же Сори, принимал в своем шикарном офисе двух посетителей. Разговор был нелегким. Эти двое, молодые, худощавые, вели себя развязно. Оба развалились, фактически лежали в расслабленных пляжных позах, в мягких кожаных креслах Полтрона Фрау, оба курили какую-то дрянь, пепел стряхивали на дорогой, под стать креслам, персидский ковер. Сори терпел это непринужденное хамство, от которого он, общаясь с воспитанными людьми, стал уже отвыкать. Хотелось верить, что в поведении гостей не было ничего нарочитого, что заставляло бы думать о личном оскорблении. Сори долго ходил вокруг да около, но когда разговор зашел о конкретном деле, из-за которого этих двоих и пригласили, стало ясно, что они все попросту теряют время. Немного потерпев, речь Дутикова совершенно невозможным тоном перебил один из них, более авторитетный, которого звали Марат. Он сказал, что уважает Сори, иначе, они бы не приехали. Но уважение должно же быть взаимным или как? Ну, разумеется, солидно согласился Дутиков. Тогда нечего тереть; Панкин, объяснил Марат, это их человек, захочет Панкин или не захочет, ему придется согласиться. И дальше последовал обычный кровожадный текст о том, как они могут наказать банкира. Ни на что уже не надеясь, Сори, однако, отрабатывал свою миссию до конца. Спокойно и с очень большим тактом он постарался объяснить, что заинтересованные в Панкине серьезные люди хотят решить вопрос мирно, готовы хорошо заплатить, и было бы вполне нормально, если бы Марат отступился. Но ответ этих двоих уже читался на их упрямых рожах. Вот дурачье, куда лезут, подумал Сори, поднимаясь из-за стола проводить гостей. Ну, чтобы без обид, улыбнулся на прощание Дутиков, обнажив парочку разноцветных металлических зубов. Будучи совершенно небедным человеком, он считал почему-то возможным не думать о своих зубах. Парни заверили, что обид никаких нет. Нельзя сказать, чтобы для Дутикова это имело какое-нибудь значение – мысленно он уже списал этих двоих, сами виноваты, сами они выбрали себе путь к последнему причалу.
Вернувшись к столу, Сори сразу же позвонил, причем воспользовался не офисным аппаратом, а своим сотовым. Говорят, у «Билайн» надежная защита от прослушивания. Хотя, что прослушивать – разговор самый что ни на есть невинный.
– Алексей Алексеевич? Это Дутиков беспокоит.
– С чем вас можно поздравить? – сразу же спросил Чудовский. Он обычно обходился без преамбулы.
– Все по графику, Алексей Алексеевич. Презентация во вторник, очень рассчитываю на вас, зная, как занят Валентин Петрович…
– Ваше мероприятие у него в плане записано, обязательно будем, Георгий Леонидович, не беспокойтесь.
Собеседники распрощались. По сути диалог этот означал, что посредничество Сори в деле банкира Панкина провалилось. Теперь Чудовский примет свои меры.
В это время Марат и его напарник Леха застряли в пробке на набережной. Но они не торопились, до следующей стрелки на Юго-Западе оставалось еще больше часа. Среди замерших в пробке машин была и ничем не примечательная бежевая «2108» с двумя пассажирами. Любопытно было разве лишь то, что приемник заурядной магнитолы «Дайва» в этой «восьмерке» был настроен на 88 мегагерц; на этой волне принималось излучение миниатюрного датчика, еще неделю назад заложенного специалистами Чудовского в темно-зеленый «БМВ» Марата. Поэтому те, что сидели в «восьмерке», слышали, о чем переговаривались Марат и Леха, знали, куда и к которому часу они направляются.
Марат и Алексей болтали о всяких пустяках. Чего здесь тереть, кто такой Сори? Говорить он мастер, но, как и все, уважает силу. Никто против их воли не попрет, охота была связываться, размышлял вслух Марат. Они, «рыбинские», сейчас на подъеме, вся братва по Москве их знает, со всеми они в ладах, разве только «костромские», но этим-то они рога скоро пообломают, факт. Они, «рыбинские», стали реальной силой, давно уже переросли свой скромный провинциальный уровень. Им нужен Панкин, нужен серьезный банк, Марат понимал это как никто другой. Зря Панкин ломается, ведь они же хотят работать честно.
В центре Москвы пробки, не проехать, а на проспекте Вернадского машин было мало. Однако Марат, а за рулем «БМВ-750» был именно он, не особенно нажимал на газ. Издали заметив стоящую у тротуара «Волгу» ГАИ, Марат еще и сбросил скорость. Но гаишник все-таки поднял свою палку. Ничего удивительного, «БМВ-750» тормозит всякий, кому не лень, авось словит чего на бедность. Молодой мент сидел за рулем «Волги», а этот с палкой, старший лейтенант, солидно подошел к «БМВ». Марат нажал кнопку и опустил стекло. Гаишник козырнул, давай, мол, ему водительское удостоверение, техпаспорт. Марат протянул документы в окно, лейтенант взял их, но не стал рассматривать, а вместо этого сунул башку в окно, в прохладный кожаный салон «БМВ», наполненный кондиционированным воздухом.
– Что везем? – спросил мент. – Оружие, наркотики имеются?
Марат, который терпеливо глядел прямо перед собой, со вздохом повернул голову к дурачине-менту. Он хотел ответить, но так и застыл с открытым ртом. Чуть не в лицо ему упирался ствол. «Глок», 9 миллиметров, узнал Марат.
Грохот выстрелов услышали в машине прикрытия, фасонистой «девятке» последней модели, притормозившей метрах в пятидесяти от «БМВ» и ментов. Сидевший за рулем «девятки» молодой человек не был похож на бандита. Он был скорее изящного, чем спортивного сложения, его аккуратные светлые волосы были слегка напомажены. Безукоризненный летний костюм от Армани, галстук в полоску, солнцезащитные очки не менее, чем за четыреста долларов, даже руки его, спокойно лежащие на руле, были холеными, с лаком на ногтях.
Услышав выстрелы, похожий на манекен водитель «девятки», моментально врубил передачу и так резко дернул машину с места, что его напарник ударился крепким затылком о подголовник. «Волга» ГАИ вместе со вскочившим в нее старшим лейтенантом рванула по проспекту, «девятка» с двумя бандитами помчалась следом, на секунду, не более, притормозив возле «БМВ». Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что Марату и Лехе уже ничем не поможешь.
«Волга», получив небольшую фору, уходила вперед на бешеной скорости, на ближайшем перекрестке менты резко свернули направо, на улицу Удальцова, и, скорее всего, этих ментов или кто бы там они ни были, удалось бы достать, если бы не лох на «жигуленке» шестой модели.
Старый козел словно не знал, что есть зеркало заднего вида; он спокойно рулил себе в правом ряду и вдруг, как нарочно, резко крутанул влево. Столкновение было неизбежно – сто процентов! Но «манекену» удалось сделать чудо. Резко вывернув, он боком проскользил по встречной полосе, выровнял машину, но с силой ударился о бордюрный камень тротуара левым задним колесом. Пришлось остановиться – колесо от удара лопнуло. Ментовская «Волга» была где-то далеко впереди, а лох на «жигуленке» слегка притормозил, очевидно, услышав шум сзади, а затем, не останавливаясь, покатил дальше. Тот, что сидел рядом с «манекеном», выхватил «волыну» и хотел было выскочить из машины.
– Брось, не горячись! – внушительно сказал «манекен», сжав плечо напарника своей холеной рукой.
– Замочил бы гада! – выдавил напарник.
– Найдем, если надо будет, – сказал «манекен». Он навсегда, кажется, запомнил номер ментовской «Волги», если только они менты, и номер этого старого лоха, если только он не специально канает под старого лоха – надо же, так грамотно перекрыл им дорогу!
Номер «Волги» был поддельный, можно было не трудиться запоминать его. А вот со стареньким «2106» было иначе. Эту машину украли накануне ночью у пенсионера Сыркина, заявление еще не поступило в милицию. Хозяин ничего не знал о пропаже, он еще вчера был задержан в нетрезвом виде и только сейчас, переночевав в отделении и едва придя в себя уже в средине дня, возвращался, наконец, домой. Михаил Никитич Сыркин, одинокий пьяница, проживал в небольшой квартире на 4-й Фрунзенской улице, а его сын Вова, по кличке Сырок, прописанный там же, жил совсем в другом районе и числился бригадиром «костромской» преступной группировки.