Аномалия: Том 3. Фермер. Приключения на пятую точку
Шрифт:
Наверх лезть что – то сегодня охоты нет, от слова – совсем! Одного раза хватило, чтобы понять, что в одну каску трубами заниматься не верное решение!? Ждем ситуации, а там видно будет…Основные печи готовы, а это – главное к Новому году,не так ли?…
Так что уменя остается полотно ворот, чтобы машину успеть загнать в гараж к основным периодам экстремальных холодов, сначала – Рождественским, а потом и Святки и сам Новый год и Крещенские морозы?! А это – практически три месяца, декабрь – январь – февраль? Почти сто суток, если по понятиям…
И у меня есть печи!? Ничего, выстоим…Жаль,
Но дом? Гараж! А сам участок, в него столько сил и средств вгрохано. Что, продавай – не – продавай, толку никакого…Цена покупки – высокая, цена продажи – копейка…Так что, чтобы скотину не мучить, через, максимум, неделю…под самый Новый год, под топор скотинку пущу…О чем написал в смс – ке Тимофею, с подробным обоснованием вынужденности ситуации!? Получил, отлично…пусть теперь сам дальше думает, куда ему их всех девать?
В моих планах не было в первый же год заводить скотину и всю остальную мелочь дворовую…Так что в перовые год – два, обойдусь и без них…Мини – рынок в Подволоке – почти под боком, в двадцати пяти км от меня, всего – то делов!? Со многими я уже успел там перезнакомиться, с голоду точно не помру! Так что…
Додумать не успел, в отдалении послышался отчаянный треск мотоциклетного мотора – Ага, напарник бывший едет, что ли? Получил леща по морде лица со зверьем, сразу оборотился ко мне?! Посмотрим с чем это он…
Но я не думал, что это он…а это, оказалось впоследствии – Они! Они приехали снова с Иркой? Ездили куда – то, а теперь – вернулись через почти сутки отсутствия!? Повезло дворовой скотинке, иначе я её бы под топор пустил бы, зуб даю! Даже веко не дернулось бы…
Глава 16
Я встал в воротах, сумрачно глядя на этих потеряшек… – А записку оставить – не судьба?
Что трудно было написать пять строк или как теперь, сами по себе?
Молчат. Глаза прячут…Отошел, толкнул ворота, те открылись, пропуская их внутрь…Проехали, закрыл за ними и пошел в дом. Нафиг. Надоело! Они, что – дети малые, за ними еще уход нужен? Некогда, да и не хочу…
Они проехали, Тимофей мотор заглушил – Выгружай! – сказал дочери и поворачивается ко мне, лицо расцвело в улыбке, как будто ничего не произошло…
Но вот только мне это уже нахер не нужно?! Я, не глядя на него, киваю рукой – Иди в дом, разговор будет! Ирка уже там, неся в руках какой – то довольно – таки крупный по размерам сверток, укутанный в почтовую бумагу, перехваченный бечевой…
Что мне их вещи? Они – их, а не мои, так что не интересно!…
Тимофей закончил укрывать свой моцик, накинул толстым брезентом, взятым с какой – то списанной военной техники. Остановился, окинул его серьезным взглядом, кивнул самому себе и развернувшись, зашагал в дом.
Ну, вот все пришли в дом, расселись по табуретам. Я было взялся за чайник, чтобы всем налить по кружкам крепкий, ароматный чаек, но Тимофей перехватывает мою руку и говорит – Присядь, брат, тема есть! Касается всех…
– Ну раз так, то давай перетрем за жизнь нашу, грешную…– и было собрался начать, но он снова перебил меня и посмотрев на дочь, что сидела за столом тише воды и ниже травы, начал – Ты брат, прости нас, словно детей несуразных, что вчера надулись, как мышь на крупу!? Мы растерялись, когда я доче рассказал про твои выверты и перевертыши, про твои звериные секреты! Я же охотник, и для меня твои секреты – книга открытая! И я растерялся!? С таким витиеватым делом столкнулся я впервые в своей непростой жизни…
Он почесал голову и сказал, словно в черный омут прыгнул – На северах есть множество легенд о таких, как ты, людях Великого древнего Льда! Слышал, как мне, как – то раз в давней экспедиции, старый как сухое дерьмо мамонта, шаман из эвенков, сказал – Ты будешь видеть и жить рядом с последним из людей Великого древнего Льда! Он будет твой попутчик, так и сказал – попутчик! Он не имеет постоянных, близких себе людей, это его судьба – всегда быть одиноким! И более того, он – оборотень Люто – волка! Последний из Рода лютоволков. И тяжко ему и твоя помощь ему облегчит его существование, что ему отмерила срок Великая Рытхеу, мать всех народов севера! Он – изгой, но великий изгой! Скоро он должен…– и тут Тимофей с трудом сглотнул комок в горле…– Нет, прости, не могу я все тебе говорить то, что мне сказал старый шаман эвенков на том, далеком сейчас от нас, камлании!…
– И что прикажешь мне делать? – смутившись, спросил я его – Как мне – то быть? Мне не легче от слов твоего шамана, я сам это совсем недавно узнал! И мне не весело от этого? Да и еще тут ваши коленкоры…– я уставился в стену, приехали!
Теперь кроме моей непростой ситуации, моя голова снова пухнет от проблем, которые растут, как дрожжи, на совершенно пустом месте? Мне даже показалось, что я на несколько минут ушел в себя, оказался в некоем трансе?!
Вывел меня из него Тимофей – Слышь, брат, у нас с Иринкой к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться! – и смотрит на меня с искринкой в глазах, аж лучики во все стороны прыснули!?
– Так уж и не смогу отказаться? – не поверил я ему – Чего там вы предлагаете, можно узнать? А почему?! – искренне удивился я, услышав, что нет, нельзя.
– Ну нет. так нечестно! Прежде чем сделать предложение положено всё – таки намекнуть. Хотя бы?…
– Пап, хватит, не видишь, что мужик уже мается? – Иринка подошла к отцу, села рядом с ним и глядя на меня, серьезно так спросила – Дядя Саш, как ты смотришь на то, чтобы прикупить кое – чего к тому парку технических устройств, что у вас сейчас на дворе стоит?
– Привет, дитя небес, а кто вчера морду лица воротил от меня? Кто не хотел говорить вообще?…Так что мне сейчас ваше предложение? Пустое место… – но тут она меня огорошила – А если вот так!
И вот тут –то я чуть не родил слоника! Они слитным движением рук, вдвоем, разрезали веревку, что стягивала бумагу и на стол кучкой вразброс высыпались десятки пачек красных купюр, пятитысячных…Много пачек купюр! В новеньких, банковских упаковках.
– Это что, вы наследство от богатого дядюшки из Канады, где много диких обезьян, получили вчерась? – полушуткой сказал я от перехваченного насухо горла.