Аномальный континент
Шрифт:
Нейротехник усмехнулся и не без превосходства произнес:
– Ментальный контроль фиксирует любые отклонения от имеющегося шаблона. Машину не обманешь. Поэтому ФАБ и военные давно не используют системы, распознающие биометрию, надобность отпала. – Владас приложился к кувшину и допил остатки компота. Вытер губы. – Слушай, ты… Ты и вправду задаешь странные вопросы. Мы хотели поговорить о том, что нам делать дальше. А…
– Подожди, – я поднял указательный палец. – А если как-то изменить настройки оборудования в камере ментального контроля…
– Нет, – он замотал головой. – Ты еще скажи, подкупить сразу несколько фабовцев и техперсонал… Нет,
– Ладно, понял. – Я шумно вздохнул.
Справиться с усталостью и тяжестью в голове уже не получалось. Пришлось лечь и закрыть глаза.
– Может, все-таки скажешь, зачем тебе это? Вопросы о мнемотехнике. К чему ты клонишь, Марк?
Голос Владаса стал глухим и далеким. Я попытался взглянуть на нейротехника, но веки потяжелели, даже рукой пошевелить не удалось.
– Т-так, – собравшись с последними силами, выдавил я. – Зав… тра решим, куда… идти. Вонг…
Я услышал слабый шорох. Почувствовал, что китаец приблизился к моей кровати.
– По… постарайся хорошо отдохнуть. Ночью к нам никто не…
Перед глазами вспыхнули сотни ярких точек, сознание ухнуло в пустоту, помчалось навстречу свету в калейдоскопе причудливых фигур и полос. Последнее, что я увидел, были яркие светящиеся буквы названия гостиницы. Вывеска надвинулась, разрослась до неимоверных размеров, свет стал нестерпимо ярким и вдруг погас.
Понять, что происходит, я не успел, осознал на мгновение, что все теперь будет по-другому. В голове громыхнул чужой, но в то же время очень знакомый голос. Звук его успокоил, полностью расслабил меня, погрузив в пучину воспоминаний. И я отдался их власти покорно и безропотно, не пытаясь сопротивляться.
Глава 6
Новая личность
– Марк, – долетело издалека. – Марк…
Я разлепил веки. Перед глазами туман.
– Марк! – прозвучало рядом и весьма четко. Голос резанул по ушам, так громко звал Владас. – Слышишь меня? Просыпайся!
Только сейчас я почувствовал, что он трясет меня за плечо.
– Вставай, солдат. Скорее! Ну же?
Рывком я сел на кровати, тряхнул головой, зажмурился на мгновение, стараясь прогнать туман. Предметы и размытый силуэт передо мной стали обретать цвета и формы. Владас стоял у кровати и заглядывал мне в лицо. За его спиной возле приоткрытой двери маячил Вонг, он был одет и держал оружие наготове.
Странный, беспокоящий звук доносился то ли через окно, то ли через дверь. Я никак не мог понять, что происходит и который час.
Повернул голову. В комнате было слишком светло, светло, как… Утро. В окно лился солнечный свет. Я проспал до утра. Звук долетал с улицы, и этот звук я хорошо помнил; кто-то колотил прикладом в двери гостиницы и орал, чтобы их открыли немедленно.
– Что… – Я облизал пересохшие губы. Сухость была во рту такая, будто вчера приговорил бутылку водки. Звук ударов снизу откликался гулким эхом в голове. – Что происходит?
– Марк, там на улице… – Владас отступил к своей кровати, глянул в окно. – Думаю, это за нами.
Вонг спокойно стоял возле двери. Один дробовик висел у него за спиной, другой был направлен стволом в пол, палец лежал на курке, приклад нижней частью касался плеча. Так держат оружие профи, не раз ходившие на боевое задание.
Задание! Мое задание… Китаец – напарник, прикрывает меня. Я – Марк Познер, майор ФАБ, прибыл на Пангею с особым заданием Агентства: найти и вернуть на Землю ученого, Бориса Ноймана. Подчиняюсь лишь директору Агентства, и больше никто не смеет мне приказывать. Раз я в гостинице, Вонг со мной, значит, в Крепости все прошло гладко, картинки-коды сработали в нужной очередности, и сон-воспоминание вернул все на места, удалив ложную модификацию личности. А этот… Как его там? Владас. Почему он с нами?
– Марк, что будем делать? – Владас шагнул ко мне. – Они сейчас двери выломают…
– Помолчи. – Я вскинул руку.
От резкого движения вновь заломило в затылке, кровь прилила к лицу, начало мутить. Скривившись, я помассировал виски, достал из-под подушки пистолет и стал одеваться.
Удары приклада продолжали сотрясать двери гостиницы. Я поднялся с кровати, шагнул к окну и пошатнулся. Владас поддержал меня за локоть, сунул в руку кружку.
– На вот, хлебни. Полегчает.
Пальцы слабо дрожали, я ухнул залпом напиток, оперся коленом на кровать и взглянул в окно. Широкий двор, обнесенный стеной из песчаника, в дальнем углу большая цистерна, видимо, с водой. От дома к ней тянутся трубы, сбоку виднеется насос, рядом стоит вооруженный карабином мужчина. Рейдер Маклейна, я понял по одежде. У калитки напротив еще двое. На улице за стеной припаркован древний армейский джип, «Виллис», в нем сидит водитель, в кузове за пулеметом – стрелок. Навалившись грудью на массивную ствольную коробку, он скрестил на ней волосатые руки, свесил кисти и попыхивал самокруткой, щурясь на солнце. Все пятеро спокойно смотрели во двор и ничего не предпринимали. А вот со стороны Бродвея продолжали кричать на разные голоса, требовали открыть и впустить в гостиницу. Сколько же там рейдеров?
Я обернулся и все-таки сел. Головокружение прошло, но гул в голове по-прежнему не стихал.
– Марк, – Владас положил руку мне на плечо. – Не двигайся хотя бы минуту, отдышись. Дай осмотреть тебя.
Мы встретились взглядами, когда он присел на корточки, показал открытые ладони.
– Позволишь? Я лишь гляну реакцию зрачков, проверю пульс.
– Давай.
Он оттянул мне одно веко, потом другое.
– Голова кружится?
– Почти прошло.
– Посмотри вверх. Следи за пальцем. – Владас поводил указательным перед носом, одновременно держа меня за запястье. Едва слышно сосчитал до двадцати и выпрямился. – Так, реакция зрачков почти в норме, пульс слегка зашкаливает. У тебя явные симптомы мнеморазрядки. Значит, про химию – это правда.
Прозвучало утверждающе.
– Это секретная информация. – Я наконец вспомнил наш вчерашний разговор и кто такой Владас. В Агентстве предупреждали о последствиях воздействия химии на мозги, модификация личности путем инъекций только проходила стадию разработки, возможны проявления кратковременной амнезии, а также наслоение воспоминаний. Побочные эффекты до конца не исследовали. Я вызвался добровольцем – требовала возникшая ситуация. Нельзя было дожидаться, пока нейротехники ФАБ обкатают программу в полевых условиях. На Пангее потребовалось присутствие опытного оперативника, на континент пришлось проникнуть под легендой военного – такой вариант лично предложил директор Агентства. Он вызвал меня и три часа кряду беседовал в кабинете, посвящая в секреты, о которых не то что в ФАБе, в руководстве страны не все знают. И поэтому я согласился на модификацию личности. Обратной дороги уже не было.