Another. Часть 1. Что?.. Почему?..
Шрифт:
– Нет… не может быть… Ты же ее дочь, и ты живая.
Она ну ни разу не похожа на куклу. Так я хотел сказать, но Мей меня опередила:
– Я живая, но ненастоящая.
Эти слова меня поставили в тупик.
Ненастоящая? В смысле…
…Что? Я хотел спросить, но слова застряли у меня в горле, и я их проглотил. Потому что лезть так глубоко явно было бы неправильно. И я слегка подтолкнул разговор в сторону «нашей проблемы».
– Твоя мама знает про то, о чем мы говорили? Про то,
– Абсолютно ничего, – мгновенно ответила Мей. – Нам запрещено рассказывать родным. И даже если бы не было запрещено, вряд ли я смогла бы.
– Твоя мама бы сильно рассердилась, если бы узнала? Об этом кошмаре, который класс с тобой вытворяет?
– Не знаю. Может быть, это и встревожило бы ее немного. Но она не из тех, кто ругался бы и устраивал скандал в школе.
– А что насчет твоих прогулов? Ты и сегодня в школу не пошла… Ты ведь дома была, да? Она тебе ничего не говорит по этому поводу?
– Это можно назвать «политикой невмешательства». Хотя, может быть, тут больше подходит не «невмешательство», а «безразличие». Она по полдня торчит у себя в мастерской. И когда перед ней кукла или картина, она, по-моему, вообще обо всем остальном забывает.
– Значит, она не беспокоится, – я кинул взгляд на профиль Мей, идущей совсем рядом. – И даже сейчас не беспокоится…
– Сейчас? А что сейчас?
– Ну, как бы, ты провожаешь домой первого парня, который пришел к тебе домой, а уже темно, и… ну вот.
– Понятия не имею. Но это ее действительно не беспокоит. Она как-то сказала мне: «Просто я тебе доверяю», – но не уверена, что это правда. Скорее, это то, во что она сама хочет верить, – Мей кинула на меня взгляд, но тут же снова уставилась прямо перед собой. – Кроме… одного.
– Кроме одного?
…Интересно, о чем это она.
Я снова взглянул сбоку на ее лицо. Мей кивнула, потом медленно закрыла и снова открыла глаз, будто показывая, что не хочет больше говорить на эту тему, и неожиданно ускорила шаг.
– Эй, Мисаки! – громковато, пожалуй, крикнул я, пытаясь ее остановить. – Ты мне все объяснила, и теперь я вроде понимаю, что это за «тайна класса три-три», но… тебя саму это все устраивает?
– Ты о чем? – вновь ответила она встречным вопросом.
– В смысле, что с тобой творят ради этого талисмана…
– С этим я ничего поделать не могу, – на сей раз шаги Мей резко замедлились. – Кто-то ведь должен быть тем, кого «нет». Просто так вышло, что это оказалась я.
Голос ее звучал точно так же, как и всегда, но почему-то мне трудно было принять эти слова за чистую монету. Она сказала «с этим я ничего поделать не могу», но
– Ты хочешь сказать, что тебе все равно? – попытался копнуть я. – Может, тебе никогда особо не интересно было трепаться с подругами, вообще общаться с одноклассниками?
Может, именно поэтому она так бесстрастно реагировала на то, что с ней, единственной из всего класса, обращались так, будто ее не существует?
– Общение с людьми, всякая болтовня… да, по этой части я не очень, – и после короткой паузы она продолжила: – Как бы это сказать? Я для себя не пойму, неужели эти штуки, которые вроде всем нужны, действительно такие важные. По-моему, они иногда доставляют сплошные неудобства… А, но главное во всем этом, возможно…
– Что?
– Допустим, они выбрали бы не меня на роль «того, кого нет», а еще кого-то. Тогда мне пришлось бы стоять вместе со всеми и делать вид, что того человека не существует. Разве не лучше самой оказаться в этой роли? Тебе не кажется?
– Хмммм…
Я мог лишь неопределенно кивнуть. Мей вдруг двинулась в сторону. Я поспешил за ней и тут же обнаружил, что впереди левее дороги находится маленькая детская площадка. Мей направлялась именно туда, будто плывя над асфальтом.
6
В углу безлюдной площадки была песочница, а рядом стояли две железные перекладины разной высоты. Мей ухватилась за более высокую – впрочем, все равно это была низкая перекладина, для детей же – с легкостью крутанулась через нее и уверенно приземлилась. В тусклом свете фонаря ее фигурка в черных джинсах и водолазке как будто танцевала.
На миг обалдев, я тут же пришел в себя и направился следом за Мей.
– Аааххх, – выдохнула она, прислонившись к перекладине и выгнув спину. Это был усталый вздох – ну, мне показалось по звуку; таких я от нее раньше не слышал.
Я молча подошел ко второй перекладине и встал в той же позе, что и Мей. Она словно этого и ждала.
– Кстати, Сакакибара-кун, – ее правый глаз, не скрытый повязкой, неотрывно смотрел мне в лицо. – Осталась одна важная вещь, о которой мы так и не поговорили.
– Да?
– Эй. Ну, о том, как ты очутился в том же положении, что и я.
– А…
Да, точно.
Сегодняшние события в школе, позволившие мне на собственной шкуре испытать решение, принятое классом в отношении Мей. С моей колокольни, естественно, это выглядело громадной проблемой.