Аншлаг в Кремле. Свободных президентских мест нет

Попцов Олег

Правая оппозиция, взгляды, высказанные Илларионовым, приветствовала. Проправительственная часть парламента полуразгневанно недоумевала, а народ, интересующийся политикой, растерянно переминался с ноги на ногу: «Что делается, а?!»

Возмездие не заставило себя долго ждать в самом

начале нового 2005 года. Андрей Илларионов был отстранен от долж-ности представителя России в «большой восьмерке». Это был реальный рычаг в руках президентского советника, при помощи которого он посредством «импортных тенденций» мог влиять на экономику страны.

Институт представителей в «большой восьмерке» по-своему достаточно важен. Они собираются систематически, и именно там вырабатывается повестка дня очередной встречи президента в формате информационного клуба G-8. Чуть ранее Андрей Илларионов лишился еще двух постов: председателя межведомственной комиссии по участию России в «большой восьмерке» и представителя президента по делам группы ведущих индустриальных государств. Во всех перечисленных случаях Андрея Илларионова заменил в статусе исполняющего обязанности помощник Президента Игорь Шувалов, восходящая звезда административного аппарата.

Из этого следует сделать вывод. Отставка Андрея Илларионова с основного поста не за горами. Он это почувствовал, и его демарш — ответ на эту назревающую реальность.

Интересно, как только случились все эти события, немедленно «проклюнулся» анонимный сотрудник президентской администрации, который и сбросил в СМИ «отрезвляющую информацию». Дескать, Илларионов уже давно не имеет личных контактов с главой государства. Царский двор — он и есть царский двор!

Кстати, 30

декабря на том самом президентском приеме у меня случился недолгий разговор с Андреем Илларионовым.

— Как дела? — поинтересовался Илларионов.

Я притворно рассмеялся, зная непростую ситуацию, которая складывается вокруг собеседника. Такой вопрос в его устах выдавал какое-то напористое непослушание, нежелание смириться с обстоятельствами.

— После вашего выступления в эфире «25-го часа» более напряженно, чем хотелось.

Мы сразу поняли друг друга и заговорили по существу. Его выступление в эфире «Эхо Москвы», которое я прослушал уже в машине, когда ехал на президентский прием, лишь усиливало градус брошенного им вызова. Я спросил, принял ли он для себя какое-то решение?

— Пока нет, — ответил Илларионов, даже не уточнив, о каком решении идет речь.

— Экономическая политика либерального крыла в правительстве вызывает общенациональное недоумение, но ваши взгляды еще более радикальны. И мне кажется, люди, приветствующие вашу критику, не очень вникают в суть ваших взглядов. Их устраивает факт вашей оппозиционности правительству. Вот и все. Они никогда не будут вашими союзниками.

Он слушал, слегка наклонив голову, а затем предложил.

— Давайте побеседуем с вами в эфире?

Кругом двигалась масса знакомых лиц, надо было реагировать на наклоны, поздравления, рукопожатия. Для обстоятельного разговора, тем более полемики, было не самое удачное место и время.

— Надо подумать, — сказал я.

Раздался мелодичный сигнал. Всех пригласили в зал.