Античеловек
Шрифт:
Такие дыры быстро не залечишь. А некоторые, похоже, вообще не подлежали лечению. Несколько крупных кровеносных сосудов были разорваны, и из них текла кровь. Конечно, со временем Хайд ее остановит, но сейчас это его ослабило. Хорошо бы знать, как быстро он сможет исцелить эти раны.
Пока я перезаряжал ружье – руки у меня больше не дрожали, – тело-матка забралось подальше в гостиную. Оно искало убежища и не находило его. Когда я закончил возиться с перезарядкой, у меня оставалось восемь патронов в ружье и еще три в кармане. Значит, нужно покончить с этой дрянью одиннадцатью выстрелами.
Ударило два фонтана крови, потом фонтаны превратились в ручьи. Я помчался на кухню, страстно надеясь, что она оборудована должным образом.
Я лихорадочно обшарил кухню, распахнул дверцы всех шкафчиков, повыдергивал все ящики и наконец в последнем нашел то, что искал: фонарь, канистру с керосином и коробку спичек. Даже в наш век высоких технологий генератору свойственно ломаться. На такой случай и стараются держать под рукой древний керосиновый фонарь. Кроме того, он помогает поддерживать иллюзию жизни на лоне природы, и им можно хвастаться перед приятелями, приезжающими в гости на выходные.
Я схватил спички и керосин и бросился назад в гостиную. Когда я уже проскакивал из одной комнаты в другую, мне пришло в голову, что тело-матка вполне может сейчас подкарауливать меня. К счастью, оно все еще было занято своими проблемами. Я обежал эту тушу, выпустил еще две пули, потом открыл канистру и облил Хайда-матку керосином. Матке не понравилась горючая жидкость, и туша принялась извиваться, пытаясь отползти подальше. Я отошел на десяток шагов, зажег спичку и бросил ее в матку.
Пламя взметнулось алым цветком.
Вслед за ним взметнулась и матка-Хайд, подернутая рябью гора плоти. Она попыталась было снова принять форму андроида, но сумела сформировать лишь грубую фигуру, отдаленно напоминающую человека. Потом эта фигура рухнула и начала корчиться.
Я выстрелил еще два раза, потом загнал в магазин последние три патрона и выпустил их тоже. Огонь усилился. Занялся деревянный пол, а за ним и стены. Через считанные секунды комната должна была превратиться в ад. Я выскочил за дверь и оглянулся. Хайд-матка значительно уменьшилась в размерах. Похоже, она разделилась на несколько частей, отбрасывая участки, безнадежно поврежденные огнем и пулями. Но кольцо безжалостного пламени смыкалось все теснее. Наконец я вышел на улицу и сел на снегоход. Теперь я был уверен, что шизоидное расщепление Его личности ликвидировано. Джекил, оставшийся в погребе у Гарри, жив. Хайд уничтожен. Я завел мотор и поехал вверх по склону. Нужно сообщить Джекилу, что мы победили.
Я остановился перед домом и слез со снегохода, оставив все оружие на нем.
Потом я поднялся на крыльцо и прошел в гостиную.
В гостиной все еще горел свет.
– Поздравляю, – произнес Он.
– Откуда ты...
– Я читаю твои мысли, Джекоб.
– А, ну да, – спохватился я. Пора бы уже привыкнуть и смириться с тем, что Он не хуже меня знает, что творится у меня в голове.
– Теперь мы можем идти дальше. Я победил себя, и мне больше ничего не мешает продолжать свое дело.
– Минутку, – перебил я. – Мне тут стало любопытно – когда ты изменишь нас, мы тоже сможем читать мысли друг друга?
– Да, – ответил Он.
– Но во что тогда превратится мир?
– Ну, сначала будет трудновато...
Я подошел к лестнице в подвал.
– Могу себе представить!
– Но не забывай, что ваш интеллект возрастет во всех смыслах. Вы не просто получите новые способности, сохранив при этом прежний, дикий и жестокий взгляд на мир. Вы сможете научиться воспринимать чтение мыслей как совершенно естественную часть жизни.
– А устная речь отомрет, – пробормотал я. Неожиданно эта перспектива напугала меня.
– Совершенно верно, – согласился Он. – Останется один-единственный, универсальный язык, язык телепатического общения.
Я уселся на ступеньки.
– Подойди поближе, – приказал Он.
– А теперь-то для чего?
– Для того, за что мы боролись, к чему стремились. Для того, ради чего ты похитил меня из лаборатории. Ради чего мы спасались бегством и прятались.
Я встал и подошел к пульсирующему телу Джекила-матки. Теперь, когда Хайд был уничтожен, я могу не высматривать особенности, которые позволили бы в случае чего отличить их.
– Боюсь, – сказал я, чувствуя приступ комплекса неполноценности, – что я немного туповат для твоих целей.
– Пора, – сказал Он и прикоснулся ко мне.
Его прикосновение было холодным, но ничего неприятного в нем не было.
– Пора начинать, – повторил Он.
Моя плоть затрепетала.
Его псевдоподы сделались тоньше, и Его плоть вошла в мое тело, добралась до клеток, до позвоночника...
– Ты будешь первым, – произнес Он.
...до мозга...
– Первым из новой расы людей.
– Ты изменяешь меня, – прошептал я.
– Да.
Дрожь и пламя, разлившееся по телу...
– Я изменяю тебя, Джекоб. Я наконец-то изменяю тебя...
Глава 17
Когда рассвело, Он перестал копаться в моих клетках, отпустил меня и извлек псевдоподы из моего тела. Я стоял рядом с ним, и мир был не таким, как раньше. Мир никогда уже не будет прежним. Эпоха дикости человечества ушла в прошлое. Я смотрел на все другими глазами. Даже такие простейшие вещи, как лед на стенках погреба или волосинки на моих руках, изменились. Я приобрел совершенно иной слух и теперь слышал то, что недоступно ушам смертного человека. Прислушавшись повнимательнее, я мог расслышать песню атомов. Мой нос ощущал совершенно новые запахи. Я знал, что мои органы осязания тоже изменились.
Я остался Джекобом Кеннельменом. И в то же время я стал кем-то другим.
Кем-то гораздо большим.
Он без слов сообщил мне, что нам пора в путь. Мы обменялись последними мыслями, забыв о холоде погреба, забыв обо всем, кроме соприкосновения умов.
Когда все было сказано, я поднялся из погреба в гостиную, а оттуда пошел на улицу, к снегоходу.
С неба неспешно падали хлопья снега.
Я поднял руку и почувствовал кожей ветер, ощутив тысячи потоков, из которых он был сплетен и которых я никогда прежде не замечал.