Античная драма

Софокл

Атосса

Афинян город, значит, и поныне цел? [19]

Гонец

У них есть люди. Это щит надежнейший.

Атосса

Паллады крепость силою богов крепка. Но как, скажи мне, разыгрался бой морской? Кто завязал сраженье — сами эллины Иль сын мой, кораблей своих числом гордясь?

19

Афинян город, значит, и поныне цел? — Вопрос Атоссы и ответ Гонца намекают на то, что персы сожгли Афины незадолго до саламинского морского боя.

Гонец

Всех этих бед началом, о владычица, Был некий демон, право, некий злобный дух. Какой-то грек из воинства афинского [20] Пришел и Ксерксу, сыну твоему, сказал, Что греки сразу, как наступит мрак ночной, Сидеть не станут больше, а рассыплются По кораблям и, правя кто куда, тайком Уйдут подальше, чтобы только жизнь спасти. Коварства грека так же, как и зависти Богов, не чуя, царь, едва тот кончил речь, Своим кораблеводам отдает приказ: Как только солнце землю перестанет жечь И мраком ночи небосвод покроется, Построить корабли тремя отрядами, Чтоб все пути отрезать отплывающим, Аянтов остров плотным окружив кольцом. А если вдруг избегнут греки гибели И тайный выход кораблям найдут своим, Начальникам заслона не сносить толов. Так приказан он, одержим гордынею, Еще не знал, что боги предрешили все. Приказу подчинились, как положено. Был приготовлен ужин, и к уключинам Приладить весла каждый поспешил гребец. Затем, когда последний солнца луч погас И ночь настала, все гребцы и воины С оружьем, как один, на корабли взошли, И корабли, построясь, перекликнулись. И вот, держась порядка, что указан был, Уходит в море и в бессонном плаванье Несет исправно службу корабельный люд. И ночь минула. Но нигде не сделали Попытки греки тайно обойти заслон. Когда же землю снова белеконное Светило дня сияньем ярким залило, Раздался в стане греков шум ликующий, На песнь похожий. И ему ответили Гремящим отголоском скалы острова, И сразу страхом сбитых с толку варваров Прошибло. Не о бегстве греки думали, Торжественную песню запевая ту, А шли на битву с беззаветным мужеством, И рев трубы отвагой зажигал сердца. Соленую пучину дружно вспенили Согласные удары весел греческих, И вскоре мы воочью увидали всех. Шло впереди, прекрасным строем, правое Крыло, а дальше горделиво следовал Весь флот. И отовсюду одновременно Раздался клич могучий: «Дети эллинов, В бой за свободу родины! Детей и жен Освободите, и родных богов дома, И прадедов могилы! Бой за все идет!» Персидской речи нашей многоустый гам На клич ответил. Медлить тут нельзя было, Корабль обитым медью носом тотчас же В корабль ударил. Греки приступ начали, Тараном финикийцу проломив корму, И тут уж друг на друга корабли пошли. Сначала удавалось персам сдерживать Напор. Когда же в узком месте множество Судов скопилось, никому никто помочь Не мог, и клювы направляли медные Свои в своих же, весла и гребцов круша. А греки кораблями, как задумали, Нас окружили. Моря видно не было Из-за обломков, из-за опрокинутых Судов и бездыханных тел, и трупами Покрыты были отмели и берег сплошь. Найти спасенье в бегстве беспорядочном Весь уцелевший варварский пытался флот, Но греки персов, словно рыбаки тунцов, Кто чем попало, досками, обломками Судов и весел, били. Крики ужаса И вопли оглашали даль соленую, Покуда око ночи не сокрыло нас. Всех бед, веди я даже десять дней подряд Рассказ печальный, мне не перечислить, нет. Одно тебе скажу я: никогда еще Не гибло за день столько на земле людей.

20

Какой-то грек из воинства афинского… — Геродот говорит, что этого грека послал к персам Фемистокл (см. вступительную статью). Описание саламинского сражения у Эсхила совпадает с рассказом Геродота лишь в общих чертах.

Атосса

Увы! На персов и на всех, кто варваром На свет родился, море зла нахлынуло!

Гонец

Но ты еще не знаешь половины бед. Еще несчастье нам такое выпало, Что вдвое тяжелее остальных потерь.

Атосса

Какое горе может быть еще страшней? Какая же такая, отвечай, беда Случилась с войском, чтобы зло удвоилось?

Гонец

Все персы, силой молодой блиставшие, Отваги безупречной, рода знатного, Вернейшие из верных слуг властителя Бесславной смертью пали — на позор себе.

Атосса

О, доля злая! Горе мне, друзья мои! Какая же постигла их судьба, скажи.

Гонец

Есть возле Саламина остров маленький, [21] К нему причалить трудно. Там по берегу Крутому часто водит хороводы Пан. Туда-то и послал их царь, чтоб если враг, С обломков кораблей спасаясь, к острову Вплавь устремится, греков бить без промаха И выбраться на сушу помогать своим. Царь был плохим провидцем! В тот же день, когда В морском бою победу грекам бог послал, Они, в доспехах медных с кораблей сордя, Весь окружили остров, так что некуда Податься было персам, и не знали те, Что делать. Камни градом в наступающих Из рук летели, стрелы, с тетивы тугой, Слетая, убивали наповал бойцов. Но вторглись греки все же дружным натиском На этот остров — и пошли рубить, колоть, Покуда всех не истребили дочиста. Ксеркс зарыдал, увидев глубину беды: Он на холме высоком возле берега Сидел, откуда обозреть все войско мог. И, разодрав одежды и протяжный стон Издав, пехоте приказал он тотчас же Бежать напропалую. Вот еще одна Беда тебе в придачу, чтоб заплакать вновь.

21

Есть возле Соломина остров маленький… — Имеется в виду остров Пситталея. Геродот: «Афинянин Аристид… взял с собой много тяжеловооруженных воинов из числа расставленных вдоль саламвиского берега… и высадился с ними на остров Пситталею. Они перебили всех персон, находившихся на этом острове».

Атосса

О злобный демон, как ты посрамить сумел Надежды персов! Сын расплатой горькою? Афинам славным воздал. Мало ль варваров Уже и прежде марафонский бой сгубил? Сын за убитых отомстить надеялся И только тьму несчастий на себя навлек! Но корабли, скажи мне, уцелевшие Ты где оставил? Ясного ответа жду.

Гонец

Предавшись воле ветра, беспорядочно Бежали уцелевших кораблей вожди. А остального войска часть в Беотии [22] Погибла, возле ключевой, живительной Воды от жажды мучась. Мы ж, едва дыша, Пришли в Фокею, пробрались, усталые, В Дориду, [23] дотянулись до Мелийского Залива, где поля река Сперхей поит. Оттуда мы, не евши, снова двинулись Искать приюта в городах Фессалии, [24] В ахейских землях. Большинство погибло там — Одни от жажды, голод убивал других. В край магнесийский мы затем направились И в землю македонян и, аксийский брод Пройдя и Больбы [25] топи, в Эдониду [26] мы, К горе Пангею вышли. Бог не вовремя Послал мороз той ночью, и сковало льдом Поток священный Стримон. И не чтившие Богов дотоле тут с молитвой истовой К земле и небу в страхе принялись взывать. Молились долго. А когда закончило Молитву войско, реку перешло по льду. Кто перебрался прежде, чем рассыпал бог Лучи дневные, тот из нас и спасся там. Ведь вскоре солнца пламя светозарное Палящим жаром хрупкий растопило мост. Валились люди друг на друга. Счастливы Те, что, не мучась долго, испустили дух. А остальные, все, кто уцелел тогда, Прошли с трудом великим через Фракию И к очагам родимым возвращаются Ничтожной горстью. Слезы лей, оплакивай, Столица персов, юный цвет отечества! Все это правда. Но еще о множестве Бед умолчал я, что на нас обрушил бог.

22

Беотия— область в Средней Греции.

23

Дорида— небольшая область в Средней Греции.

24

Фессалия— восточная часть Северной Греции.

25

Больба— озеро в Македонии.

26

Эдонида— местность в Македонии.

Предводитель хора

О ненавистный демон, ты тяжелою Весь наш народ персидский растоптал пятой.

Атосса

О, горе мне несчастной! Войска нет уже. О, сновиденье этой ночи вещее, Как недвузначен был его недобрый смысл И как неверно ваше толкованье сна! И все же, слову подчиняясь вашему, Сначала помолиться я пойду ботам, А помолившись, снова выйду из дому И в дар земле и мертвым хлебы вынесу. Я знаю, жертвой не исправить прошлого, Но будущее может и отрадней стать. А вы советом в этих обстоятельствах Мне, как и прежде, добрым помогать должны. И если сын мой раньше здесь появится, Чем я, его утешьте и направьте в дом, Чтоб новой болью старую не множил боль.

Атосса с прислужницами и гонец уходят.

СТАСИМ ПЕРВЫЙ

Хор

Ты персов, о Зевс, огромную рать, Что силой тверда и славой горда Была, погубил, Ты ночью беды, ты мраком тоски Покрыл Экбатаны и Сузы. И матери рвут дрожащей рукой Одежды свои, И льются потоком слезы на грудь Измученных женщин. И юные жены, уже овдовев, Горюют о тех, с кем ложе любви, Отраду и счастье цветущих лет, Делили, на мягких нежась коврах, И плачут в тоске неизбывной. Я тоже скорблю о павших бойцах, О доле их горестной плачу.

Строфа 1

Вся стонет Азия теперь, Осиротевшая земля: «Повел их за собою Ксеркс, Их гибели виною Ксеркс, Все это горе неразумный Ксеркс Уготовил кораблям. Почему, не зная бед, Правил Дарий, древних Суз Повелитель дорогой, Славных лучников начальник?»

Антистрофа 1

С пехотой вместе моряки На темногрудых шли судах, На быстрокрылых шли судах, Навстречу смерти — на судах, Врагу навстречу, прямо на клинок Ионийского меча. Царь — и тот, нам говорят, Чудом спасся и бежал По фракийским, полевым, Стужей скованным дорогам.

Строфа 2

Бедные те, кто по воле злой Рока погибли первыми там, У берегов Кихрейских! [27] Вопи, Плачь безудержно, скули, рыдай, К небу пронзительный стон вздыми Боли и скорби, тоску излей Криком протяжным, терзай сердца Жалобным воем!

Антистрофа 2

Носит волною морской тела, Жадно немые чада пучин Трупы зубами рвут на куски! Полон тоски опустевший дом, Горем убиты мать и отец, Сына-кормильца у стариков Отняли. Вот и до них дошли Страшная новость.

27

…у берегов Кихрейских! — Кихрей — мифический царь острова Саламина.

Строфа 3

Азия больше не будет Жить по персидской указке. Больше не будут народы Дань приносить самодержцам, В страхе не будут люди Падать наземь. Не стало Царской власти сегодня.

Антистрофа 3

Люди язык за зубами Сразу держать перестанут: Тот, кто свободен от ига, Также и в речи свободен. Остров Аянта, кровью Залитый, стал могилой Счастья гордого персов.