Античная драма

Софокл

Стрепсиад

Вот так так! Объясни мне, Кто же дождь посылает нам? Это сперва расскажи мне подробно и ясно.

Сократ

(показывая на Облака)

Вот они. Кто ж еще? Целый ворох тебе приведу я сейчас доказательств. Что, видал ты хоть раз, чтоб без помощи туч Зевс устраивал дождь? Отвечай мне! А ведь мог бы он, кажется, хлынуть дождем из безоблачной ясной лазури.

Стрепсиад

Аполлон

мне свидетель, отличная речь! Ты меня убедил. Соглашаюсь. А ведь раньше и верно я думал, что Зевс сквозь небесное мочится сито. Но теперь объясни мне, кто ж делает гром? Я всегда замираю от грома.

Сократ

Вот они громыхают, вращаясь.

Стрепсиад

Но как? Объясни мне, скажи мне, волшебник!

Сократ

До краев, до отказа наполнясь водой, и от тяжести книзу провиснув, И набухнув дождем, друг па друга они набегают и давят друг друга. И взрываются с треском они, как пузырь, и гремят перекатами грома.

Стрепсиад

Кто ж навстречу друг другу их гонит, скажи? Ну не Зевс ли, колеблющий тучи?

Сократ

Да нимало, ни Зевс. Это — Вихрь.

Стрепсиад

Ну и ну! Значит, Вихрь! Я и ведать не ведал, Что в отставке уж Зевс и на месте его нынче Вихрь управляет вселенной. Только все ж ничего ты еще не сказал о грозе и громов грохотанье.

Сократ

Ты ведь слышал. Набухнув водой дождевой, облака друг на друга стремятся. И, как сказано, лопнув, что полный пузырь, громыхают и гулко грохочут.

Стрепсиад

Кто поверит тебе?

Сократ

Это я объясню на примере тебя самого же. До отвала наевшись похлебки мясной на гулянии панафинейском, [185] Ты не чувствовал шума и гуда в кишках и урчанья в набитом желудке?

Стрепсиад

Аполлон мне свидетель, ужасный отвар. Все внутри баламутится сразу, И гудит, словно гром, и ужасно урчит, и шумит, и свистит, и клокочет. Для начала легонько, вот этак: бурр-бурр, а потом уж погромче: бурр-бурр-бурр. Тут нельзя удержаться, до ветра бегу, а в утробе как гром: бурр-бурр-бурр-бурр.

185

На гулянии панафинейском… — Панафивеи — праздник в честь богини Афины.

Сократ

Нy прикинь, если столько грозы и громов в животишке твоем, так подумай, Как чудовищно воздух безмерно большой и бурчит, и гремит,

и грохочет.

Стрепсиад

Все понятно теперь, так от ветра, от туч говорят у нас: ходим до ветра. Ну, а молнии ярко горящий огонь, объясни мне, откуда берется? Попадет и живого до смерти спалит или кожу, одежду обуглит. Ну не ясно ль, что молнии мечет в нас Зевс в наказанье за лживые клятвы?

Сократ

Об одном бы подумал ты, старый дурак, суеверия глупого полный! Если мстит за присягу подложную Зевс, почему ж не сожжен еще Симон? Почему не сожжен Клеоним и Феор? Ведь они ж под присягою лгали. Почему он сжигает свой собственный храм и «вершину афинскую» — Суний, И вершины высоких дубов? Для чего? Ведь лгунов средь дубов не бывает.

Стрепсиад

Что ответить, не знаю. Пожалуй, ты прав. Расскажи мне, в чем молнии тайна!

Сократ

Если ветер сухой поднимается вдруг и взлетает в небесные выси, Облака надувает он, словно пузырь, а затем, под давлением силы, Разрывает пузырь, клокоча и свистя, вылетает с неистовым шумом, От напора, от натиска в пламенный столб обращается он и сгорает.

Стрепсиад

Зевс свидетель мне, то же случилось со мной на Диасиях [186] нынешних. Помню, Колбасу кровяную я жарить взялся для родных, да забыл ее взрезать. Тут надулась она, стала круглой, как шар, и внезапно возьми да и лопни! Все глаза залепила начинкою мне и сожгла, словно молнией, щеки.

186

Диасии— весенний афинский праздник в честь Зевса.

Корифей

Человек! Пожелал ты достигнуть у нас озарения мудрости высшей. О, как счастлив, как славен ты станешь, старик, среди эллинов всех и афинян, Если тщателен будешь, прилежен в труде, если есть в тебе сила терпенья, И, не зная усталости, знанья в себя ты вбирать будешь, стоя и лежа, Холодая, не будешь стонать и дрожать, голодая, еды не попросишь, От пирушек уйдешь, от гимнасий сбежишь, не пойдешь по пути безрассудства; И за высшее счастье одно будешь чтить, как и следует людям разумным: Силой речи своей побеждать на судах, на собраньях, в советах и в спорах.

Стрепсиад

Что терпенья касается, твердой души и бессонных раздумий в постели, Воздержаны во всем, в животе пустоты, на воде и на хлебе сиденья, Будь уверен во мне! Чтоб до цели дойти, на себя дам ковать я оковы.

Сократ

И не будешь иных ты богов почитать, кроме тех, кого сами мы славим: Безграничного Воздуха ширь, Облака и Язык, — вот священная троица!